Темные времена
Шрифт:
— Я помогу, — заявила Юлия.
— Не смею просить, — Радим покрутил головой, выискивая посторонних, кому слышать это было не положено, и, никого не обнаружив, продолжил, — боярышня.
— Брось, Радим, я не белоручка, а сейчас вообще наемная ведунья Искра, так что, располагай мной.
— Ну, тогда, сейчас под руководством Лады, Горд и Мал снимут батареи, она их проверит, не перегорели ли рунные цепочки, и идите с ведуном на пустующий склад, места там много, поскольку груза у нас почти нет. Только боеприпасы и кое-какое снаряжение.
Юлия кивнула.
—
— А мне работенку найдешь? — поинтересовался Воронцов, допивая остатки виски. Все же после полета в грозу и экстремальной посадки нервы следовало успокоить и соточка вискаря с сигариллой годились для этого, как нельзя лучше.
— Без проблем. Работы у меня много. Как ливень стихнет, возьмешь Дмитра и Дрозда, идете в поселок, нужно купить пару больших батарей. Заодно поищете мастеров, которые помогут с работой. Там дел — всего ничего. Витор поднимет «Анну» на пару метров, они быстро заменяют поломанную лапу, а второй пары ударов кувалды хватит, чтобы на место поставить.
— Сделаем, — согласился Константин, прикуривая. — А чего не сейчас?
— А не пустит тебя никто в поселок. Ворота закрыты, и их не откроют, пока ливень не закончится, ну, или пока не стихнет до приемлемого.
Поскольку тут иллюминаторов не было, то Константин не мог видеть, что происходит снаружи, но ливень так барабанил по крыше леткора, что это слилось в нескончаемый раздражающий шум.
— И сколько это будет продолжаться?
— Пару часов, — пожал плечами Граф.
Он доел бутерброд, запил взваром и, кивнув, пошел на мостик.
Ливень стих только к вечеру, превратив поле, на котором они сели, в болото.
До города было недалеко — метров двести. Юлия уже как часов семь исправно сливала в батареи свой резерв, Мал тоже. Радим с двумя пилотами лазил под брюхом, прикидывая, как лучше провести ремонт. Лада занималась с артефактной «Прекрасной Анны», Горд и Дрозд бдили с пулеметами на крыше леткора, а Воронцов с Дмитром отправились за батареями.
Под ногами противно хлюпало, в воздухе висела мерзкая холодная водяная взвесь. Если бы не зачарованная Ладой одежда, путешествие было бы очень неприятным.
— Кто такие? Откуда прилетели? Куда направляетесь? — поинтересовался мужик с карабином, стоящий на воротах.
— Наемники, — коротко и четко ответил Воронцов, на всякий случай мысленно активируя призыв тени, при этом он старался, чтобы его голос звучал слегка грубовато. — Летим по делу. Откуда — тебе без надобности, куда — тоже. Вот личинные грамоты. Меня Чужаком кличут, он — Дмитр.
Надо сказать, видок был у местного ополченца так себе — какая-то непромокаемая накидка, что-то вроде пончо, на голове бесформенная шляпа, карабин старый, обшарпанный. Напарник торой торчал возле каменной караулки, выглядел идентично. Похоже, в этом маленьком поселке не было даже формы у местной самообороны, кто в чем на пост явился, в том и стоит.
Страж сверил личинные грамоты и вернул их Дмитру и Константину.
— Повторяю вопрос — чего надо-то?
—
— Видели, — расплылись в улыбке оба сторожа.
Воронцов с трудом сдержался, чтобы не двинуть ближайшего самооборонца по толстым губам. Он прямо видел, как его кулак разбивает их в лепешку.
— Сели они, — весело произнес второй у караулки, — грохнулись, это называется. Ладно уж, идите, вам на третью улицу, переулок по правой стороне, там работяг ищите, но дальше, у стены, новый сарай и забор ладят, оторвутся за пару монет. А вот батареи… Через весь поселок за площадью дом ведуна, у него крыльцо приметное, с высокими ступенями.
С работягами разобрались быстро. Пятеро крепких парней, уяснив, что от них требуется, и вполне довольных обещанной платой, прихватив инструмент, отправились к леткору. Воронцов же с Дмитром пошли дальше, добывать батареи. Поселок был небольшой — за десять минут прогулочным шагом пройти из конца в конец. На рыночной площади даже какая-то торговля шла. Вот только центральная улица была раскисшей от дождя, и ноги утопали по щиколотку в грязи.
Ведуном оказался мужик лет тридцати, во всяком случае, выглядел он на тридцать, без посоха, с жезлом, и ему явно его хватало. Не похож, на сильного, так, середнячок.
— Чего надо? — заявил он, распахнув дверь перед гостями.
— Батареи две, стандартные, большие, — проигнорировав раздражение хозяина, ответил Дмитр.
— Что, пожгла молния ваши? — ехидно спросил ведун. — Мне уже донесли, как вы грохнулись.
— Пожгла, — легко согласился кок, который теперь еще и за погибшего в бою с Железным Вернером механика пахал.
— Двести двадцать золотых за штуку, — заявил ведун, — без торга.
«Падла, — мысленно обозвал его Воронцов, — чтоб тебя тьма прибрала, козел, почти вдвое цену задрал». Но выбирать не приходилось.
— Двести, — попробовал надавить он.
— Без торга. Либо платите, либо убирайтесь.
— Хорошо, — согласился Воронцов. — Чек «Росского банка» пойдет?
— Только монета, — покачал головой ведун. — Или ты видишь в этой дыре отделение банка?
Тащится за наличкой на леткор не хотелось, и Константин вытащил мешочек с золотом, а следом камешек, один из тех, что были в сундуке Авии. Так, прихватил десяток разных, на всякий случай.
— Пойдет? — показал он его ведуну. — В мешочке три сотни монет, камень еще на двести.
— Мало, — дернув щекой, произнес ведун, при этом его глазки алчно заблестели. — Еще один такой же.
— Вот ты упырь, — не выдержал Дмитр. — Ты цену назвал, тебе ее дали, не наглей.
— Я цену в монетах назвал, — уперся хозяин. — Платите четыреста сорок желтеньких, или убирайтесь.
— Подавись, — доставая еще один камень, чуть меньше первого, процедил Константин сквозь зубы. — Больше нет, последние, урод, забрал.
Ведун кивнул и молча отступил в сторону, давая пройти в дом.