Темный час
Шрифт:
Все напрасно. Ничего не получается. Как я не пытаюсь, я не могу нащупать пулю в его теле.
– Сука! – в порыве злости на свою беспомощность отбрасываю пинцет в далекий угол комнаты. – Ладно, ладно! Сейчас, просто потерпи, хорошо?
Кивает. Немой даже почти не корчится от боли. Неужели он настолько привык к ней?
Понимаю, что выход может быть только один. Осторожно засовываю палец в пулевое ранение, чувствуя его горячую кровь. Это просто омерзительно, меня буквально воротит от мысли, что я делаю.
Надо довести дело
– Нашла! Я нашла ее!
Пытаюсь просунуть палец сбоку от пули и подцепить. Целую вечность спустя, она внезапно поддается. У меня получилось!
Медленно вывожу ее из тела немого. Скользкая от крови она тут же выскакивает из пальцев, глухо брякнувшись об пол. Наспех вытираю окровавленную ладонь об полотенце и позволяю себе выдохнуть.
И снова медный запах крови и сладкого цитруса заполнили собой все пространство.
Немой медленно кивает мне. «Молодец».
– Теперь мне надо зашить рану? – пулю-то я вытащила, а что делать с зияющей пастью дыры? –Господи, как мне зашить-то ее?
Он медленно качает головой. «Оставь так».
– Хочешь сказать, она зарастет так же быстро, как и от ножа? – только сейчас я понимаю, что нервное напряжение уходит, ведь я смога, я справилась. – Слушай, я видела где-то или читала… В общем, неважно. Надо в пулевое отверстие засунуть женский тампон! Я сейчас, быстро!
Я уже почти подорвалась за женскими принадлежностями, но немой не резко, но достаточно быстро поднял руку в останавливающем жесте.
– Сама зарастет, верно?
Кивает.
– Да кто же ты такой, твою мать? Это же ненормально! – выкрикиваю в его черные глаза, словно он может ответить. – Раны так быстро не зарастают! Не зарастают! Это невозможно! Это против природы! Что ты за человек вообще такой?
Вместо ответа немой лишь закрывает глаза и откидывается на подушку.
– Ладно, это твое дело, в конце концов. А мне радоваться следовало бы, что все так быстро заживает, ведь хирург из меня так себе. Надо это безобразие хотя бы заклеить, - отматываю длинную полоску бинта и складываю в несколько раз, приклеивая по краям широким пластырем. Надо вокруг него обернуть и стянуть посильнее, раз зашить не позволил. Иначе рваные края раны еще долго не дадут ей зажить.
Кажется, он потерял сознание. Немой не реагирует на мои манипуляции, откинувшись на подушку. Волосы взмокли, а на лице бисеринками проступил пот. Ему больно, ему очень больно. Сколько из его страданий были доставлены моими руками, я даже думать не хочу.
Минут десять я просто сижу, рассматривая его тело, бесконечную вереницу шрамов, что накладываются друг на друга. Исполосованная грудь, словно созданная резцом неумелого скульптора, медленно поднимается и опускается. Накаченные мышцы под шрамами перекатываются.
В порыве внутреннего голоса, резко наклоняюсь и коротко целую его в губы.
В последнюю секунду успеваю подумать, как он вкусно пахнет. А потом все меркнет.
Глава 18
Бесконечно яркий монотонный свет на многие километры ввысь. Я лежу на чем-то твердом, а перед глазами лишь огромная белая простыня. Вокруг – ни звука, словно меня поместили в вакуум. Кажется, я оглохла.
Или умерла. И одно, и второе звучит логично.
Где я? Что происходит?
Принимаю сидячее положение, оглядываясь по сторонам. На многие мили вокруг лишь белая бесконечность. Даже горизонта не видно. Белая твердь и белое небо. Ни звука, ни ветра. Тени и те отсутствуют, хотя тут их и отбрасывать нечему.
Поворачиваю голову назад и вижу того, кого точно не ожидала тут встретить. Немой.
Он сидит на земле, сложив ноги по-турецки. На нем белая свободная футболка и штаны. Волосы зачесаны назад, а черные глаза внимательно смотрят на меня. Шрам с лица куда-то пропал.
– Что? Где я? – резко подрываюсь на ноги, и начинаю ходить взад-вперед вокруг сидящего немого, обнимая себя руками.
Куда я попала? Что это за место? Почему он тут?
– Где я?
Внезапно немой отвечает.
– Добро пожаловать в мое личное Ничто, - низкий бархатный голос пробирает до сердца, вызывая мурашки по всему телу. Он обводит руками белое пространство вокруг. –Думаю, мы можем поговорить. Времени у меня здесь хоть завались, а у тебя наверняка, куча вопросов.
Которые моментально испарились, оставив в голове лишь перекати поле. Еще какое-то время расхаживаю вокруг, пристально смотря ему в глаза, словно если я моргну, он испарится. Или снова замолчит на веки вечные.
Я поняла. Я все-таки умерла. Боби убил меня, а это мое больное сознание попало в лимб, или постпростраство, или куда там еще попадают заблудшие души.
– Хорошо, где мы находимся?
– В моем личном Нигде, - его голос просто божественен. Он, словно патока, растекается по моим венам, заряжая кровь мелкими искрами.
– Охренительный ответ. Как тебя зовут?
– Майкл, приятно познакомиться, - он улыбается и протягивает мне раскрытую ладонь. Пялюсь на нее как на что-то запретное. – Ну же, давай. Я не кусаюсь.
Медленно подхожу и усаживаюсь напротив, тоже сложив ноги по-турецки, и жму протянутую ладонь. Он все также пахнет цитрусом. И здесь, где ветер отсутствует как явление, его запах обволакивает меня.
– Я Джес.
– Я знаю.
– Ну конечно… Майкл.
Майкл. Майкл. Смакую имя на губах, как сладкий запретный плод. Теперь я узнала, как его зовут, но от этого не легче.
– Я умерла?
Майкл громко хохочет, словно я сморозила несусветную глупость.
– Что? Я что-то не то спросила?