Темный дар

Я всматривался в глубоководный каньон, надеясь увидеть упавший небоскреб. Может быть, даже статую Свободы. Но никаких

следов былого Восточного побережья видно не было. Темный провал — и больше ничего.

Мимо промчался светящийся шар. Это был адский кальмар-вампир, испускающий голубоватое свечение. Осторожно, стараясь не спугнуть кальмара, я опустился на колени, зачарованный его движениями, но в следующее же мгновение мое созерцание было прервано: из глубины каньона стремительно вылетело несколько зеленых огней. Я отпрянул назад, все мышцы у меня напряглись. Светиться, словно изумруды, и плавать стаями могли только колючие светящиеся акулы. Они невелики — всего двенадцать дюймов в длину, но при этом прожорливее пираний, и каждая из них может растерзать в клочья существо размером в двадцать раз крупнее себя. А уж о том, что стая этих тварей может сделать с человеком, лучше не говорить.

Я должен был их заметить даже на такой глубине. Как я не догадался, что кальмар «включил» свое свечение, чтобы обмануть хищниц. А теперь огоньки на моем шлеме могли послужить для акул еще более яркими маяками. Я быстро ткнул пальцем в сенсорный дисплей на запястье, но опоздал. Колокольчик, приглашающий к обеду, уже прозвенел.

Я сорвал с пояса сигнальный пистолет и выстрелил в самую середину скопления зеленых огней. Через две секунды ярчайшая вспышка озарила каньон. От неожиданности акулы замерли, посверкивая глазами и зубами. Я проворно вытащил из ила якорь своего мантаборда и улегся на доску. Лежа на животе, свесив ноги, я быстро повернул рулевые рукоятки и отплыл, сильно взбаламутив воду. Если бы мои бронхи не были заполнены ликвигеном, я бы издал громкий боевой клич.

Правда, опасность еще не миновала. Я знал: как только угаснет вспышка ракеты, акулы накинутся на меня, как рыбы-прилипалы на кита. Мелькнула мысль, не зарыться ли в толстом слое ила на дне. Раньше мне удавалось довольно неплохо прятаться среди тридакн размером с большой валун. Я рискнул оглянуться через плечо. И, конечно же, увидел, что морская тьма расцвечена звездочками и эти маленькие злобные звездочки мчатся за мной.

Я накренил мантаборд носом вперед и включил передние фары. В это же мгновение свет фар выхватил из мрака металлическую обшивку. Субмарина! Я на полном ходу врезался в нее, выпустил из рук руль, перевернулся и шлепнулся на спину. Скользя по обшивке подводной лодки, я пытался за что-нибудь ухватиться, но ничего не находил. Наконец мои ступни ударились о выступ надстройки. Скольжение прекратилось, но от удара мой желудок ощутимо подпрыгнул вверх.

Без седока мантаборд автоматически улетал вперед. Теперь мне предстояло его разыскивать. Но я решил, что сделаю это потом. Прямо сейчас мне нужно было как можно скорее найти какое-то укрытие. Но почему эта небольшая субмарина лежала на дне, с выключенными огнями? Может быть, потерпела крушение?

Если так, то крушение произошло не слишком давно. Блестящая металлическая обшивка не успела обрасти ракушками.

Я прошелся по надстройке

и нашел круглый люк, вход в шлюзовую камеру. Панель, закрывающая люк, висела на одной петле, и край ее был испещрен зазубринами. Я задумался, откуда они могли взяться, и в этот момент субмарину вдруг озарил изумрудный свет.

Я с силой надавил на входную кнопку. Словно открывающийся глаз, люк отворился, и небольшая шлюзовая камера заполнилась морской водой. Нырнув в люк, я тут же развернулся и увидел, как ко мне со всех сторон плывут акулы. Я с размаха ударил ладонью по кнопке изнутри люка. Крышка мгновенно закрылась.

Акулы врезались в закрытую крышку люка, словно миниатюрные торпеды. Мне, находящемуся в шлюзовой камере, казалось, что в дверь стучится смерть. Я прижался спиной к стенке и усмехнулся. Ничто меня так не заводило, как удачное спасение от хищников.

Сколько правил я только что нарушил? Посещение каньона Анабиоза: строго запрещено. Спуск на большую глубину с одним только мантабордом: абсолютно запрещено. Обследование субмарины, потерпевшей крушение: исчезновение с экрана сонара. Но теперь мне нужно было отсидеться, пока не уплывут акулы. Это было мудро. И совершенно необходимо. Не сказать, чтобы мои родители были готовы услышать от меня рассказ про акул и субмарину. Притом что на этой территории орудовала шайка бандитов, волноваться моим родителям и без того было о чем.

Как только последние капли воды стекли в ячейки решетчатого пола, я отбросил за спину шлем и сделал вдох. Воздух оказался затхлым, но все же дал желаемый эффект: насыщенная кислородом жидкость в моих бронхах почти мгновенно испарилась. Включив фонарик, я отдраил крышку внутреннего люка и шагнул в чей-то страшный сон.

В отсеке, куда я попал, отовсюду капала кровь. Она стекала со стен, со скамеек, со шкафчиков. Блестящие красные лужицы расползлись вокруг разбросанных на полу инструментов. Я стал дышать медленнее, чтобы не так чувствовался острый запах крови, заполнивший внутренности затонувшей подлодки.

"Какой-то рыбак просто-напросто разделал здесь здоровенную рыбину, — подумал я. — Рыбу-луну или марлина. Нечего паниковать. Если только…»

Я сделал несколько шагов по отсеку. Нет. Как бы сильно ни билась огромная рыба, она не могла опустошить оружейную стойку и уж тем более не могла оторвать ее от стенки.

Обойдя перевернутую стойку, я провел лучом фонарика вдоль открытых нараспашку шкафчиков. Все они оказались выпотрошенными. Я потянул за кольцо на горловине своего гидрокостюма. Обычно шлем, заброшенный за спину, мне нисколько не мешал, но сейчас мне казалось, что он меня душит. К тому же, судя по всему, акулы и не подумали убраться. Они налетали на обшивку субмарины и стукались в нее носами. Пытались проникнуть внутрь.

Я решил: как только акулы уберутся отсюда, всплыву повыше и поохочусь за рыбой — ведь, собственно, нырнул я за рыбой на обед. Но противный стук не прекращался. Он стал еще громче. Хуже того: я понял, что это вовсе не акулы тычутся носами в обшивку. Это были… шаги.

Я выключил фонарик, и все вокруг погрузилось в темноту. Пусть внутри субмарины было страшновато и все вокруг заляпано кровью, но по коридору не могло разгуливать привидение. Я бесшумно снял перчатки и вытащил подводное ружье из чехла, висевшего на спине.