Тёмный день

Сербжинская Ирина

Однако, главный хранитель был непреклонен.

— Сам господин Схипхол запретил мне брать твои свитки, я уже говорил. Более того, он будет очень недоволен, когда узнает, что ты был здесь. Понимаешь, дружище? — Форин снова потрепал приятеля по плечу. — Без обид, Хиндус. Я бы и сам рад, места мне не жалко, но порядок есть порядок! Если б я не подчинялся приказам главы Гильдии магов, то не занимал бы сейчас такой высокий пост!

— Господин Схипхол, — сердито проворчал Хиндус, забирая у Дарина свитки. —

Пусть говорит что угодно — прогресс не остановишь! Прощай, Форин!

Бормоча что-то себе под нос, Хиндус пересек просторный холл и скрылся за дверью. Дарин проводил его взглядом.

Выдворив из библиотеки несчастного изобретателя, старший хранитель неожиданно для себя обнаружил в вестибюле посетителей. Удивленно подняв брови, Форин оглядел пеструю компанию и сухо осведомился:

— Что угодно?

— Мне… — начал было Дарин, но Басиянда опередил его. Он проворно подскочил к Форину и отвесил поклон.

— Я — счастливый раб этого господина, — он указал рукой на Дарина. — Я служу ему и неустанно благодарю небо за милость служить ему! Моей господин почтил вас своим присутствием…

«Господин» поспешно оттащил его в сторону.

— Извините, — сказал он. — Это мой ра… э… он немного не в себе, так что не обращайте внимания.

— Изложите просьбу, — несколько раздраженно велел старший хранитель.

Дарин изложил.

— Понятно, — промолвил Форин, не дослушав. — Вы, юноша, не являетесь ни учеником школы магии нашей Гильдии, ни чародеем. Поэтому, прошу вас удалиться.

— Да, я не маг, но…

— Ксаверий, — повернулся Форин к рыцарским латам, стоявшим в углу. — Проводи!

Рыцарские латы скрежетнули, грохнули и рыцарь сделал шаг вперед.

Дарин поспешно отступил.

— Уходим, уходим! — заторопился Тохта и вся троица мгновенно оказалась за дверью.

Удалившись от квартала Магов на безопасное расстояние, компания остановилась. Басиянда на всякий случай выглянул из-за угла, проверяя, не преследует ли их громыхающий Ксаверий, убедился, что погони нет, и немного успокоился.

— Господин, этому слов нет! — возмущенно заявил он, предварительно отвесив Дарину почтительный поклон. — Не дали тебе нужную книгу!

— М-да, — промычал «господин», почесав в затылке. — Не дали. Что ж делать-то? Надо подумать. Знаешь, Тохта…

— И теперь господин не сможет прочитать о чародее Попуции! Не разузнает про амулет! — продолжал негодовать раб. — Какое непочтение к тебе! Этого Форина нужно бы примерно наказать и покарать за неуважение! Он…

Дарин замер с открытым ртом.

— Погоди-ка… стоп, стоп! — еле выговорил он. — Ты-то откуда знаешь про Попуция, про амулет?

Он глянул на Тохту, кобольд, прищурившись, в упор смотрел на Басиянду, нервно подергивая хвостом.

— Мы вчера разговаривали в комнате шепотом. А ты спал возле порога. Так

как же…

— А я подслушивал! Я подслушивал, господин, — с гордостью поведал Басиянда. — Чтобы быть в курсе твоих дел!

— Что? Что?!

— Первое правило раба! — самодовольным тоном пояснил он. — Настоящий раб всегда должен быть хорошо осведомлен о делах хозяина!

— Нет, он надо мной издевается… — не веря своим ушам, бормотал Дарин, пытаясь уразуметь, что происходит. — Он подслушивал!

— Само собой!

— Подслушивал! Погоди-ка… а сколько всего этих правил?

— Тридцать шесть, господин. Желаете, расскажу?

— Э… нет, — выдавил Дарин. — Может, потом как-нибудь, при случае…

— Господин, не могу выразить, как я счастлив, что служу именно вам! — неунывающим тоном продолжал Басиянда.

— Чего это ты счастлив? — подозрительно осведомился кобольд.

— Я раб и мой долг выражать радость по поводу служения господину, — с готовностью объяснил Басиянда.

— Вот как? — продолжал Тохта. — А если к другому хозяину перейдешь, то будешь счастлив служить и ему?

— Разумеется! Я предан каждому своему хозяину. В этом-то и есть мое предназначение и оттого-то я всегда счастлив!

— Тьфу, — с отвращением плюнул кобольд. — Попался бы ты мне возле моей норы, я б тебя крысам скормил!

Басиянда на всякий случай отступил поближе к Дарину.

— Очень, очень опрометчивый поступок! Я говорю про крыс. Господин, можно я попраславляю тебя немного?

— Еще чего! — недовольно отозвался Дарин. — И думать забудь. В крайнем случае, можешь прославлять меня молча, про себя.

Басиянда тут же отошел в тень раскидистого платана, присел на корточки и принял черезвычайно задумчивый и сосредоточенный вид — приступил к прославлению.

Тохта недовольно покосился в его сторону.

— Ух, как мне хочется устроить кое-кому хорошую взбучку! — признался кобольд. — Верни его как можно скорей купцу. У меня чесотка начинается от одного его вида. Так и кажется, что сотни блох по мне скачут! Верни — и пойдем домой, Тесса ждать. А то нехорошо получится: повелитель ламий явится, а тебя нет! Он подумает что-нибудь… решит, что ты хочешь амулет в своих целях использовать. И ведь прав будет!

Дарин вздохнул.

— Господин, — почтительно проговорил Басиянда, по-прежнему сидя на корточках. — Если эти ничтожные людишки не хотят давать тебе книгу, то возможно, надо навестить самого чародея? Уверен, он будет польщен визитом, ведь не каждый день к нему приходят такие важные господа, как ты!

— Чародей умер давным-давно, — рассеянно отозвался Дарин. — Он жил в Лутаке лет сто пятьдесят назад.

Басиянда удивился.

— Умер? Ну и что?

Мгновение Дарин недоуменно смотрел на него, потом вдруг хлопнул себя по лбу.