Тёмный континент
Шрифт:
Услышав о рынке рабов, я нахмурился.
Не замечая моего состояния, огр продолжал:
– Нам повезло! Купили у лесных рейнджеров троих пленных орков. Двое из них материал так себе. Простые погонщики. А вот третий - орочий всадник! Без своих варгов - бойцы они так себе, но для боев на окраинах сгодился бы.
— Значит вам все-таки повезло?
– Сперва да, но потом… После того, как рейнджеры покинули Торжок, следующие два дня было еще тихо. Но на третий день люди словно взбесились. Мы сперва не понимали, в чем дело. А потом к Папаше заявился Шершень со своей кодлой
— Значит на той виселице… - начал было я, но огр меня перебил.
– Да, - хмуро кивнул он.
– Джино пришлось отдать орков Шершню. Их казнили в центре поселка. Сперва вырвали клыки и языки. Затем отрезали носы и уши. А после - четвертовали.
На мгновение я прислушался к себе. Было ли мне жалко казненных? Хм… Они получили по заслугам. Люди выплеснули на этих троих всю свою ненависть к орочьему народу. Да и огр грустно вздыхает лишь потому, что его хозяин лишился прибыли. Насколько я понял, Шершень вряд ли компенсировал ланисте его потери. В живых оставил, и на том спасибо.
– Теперь придется возвращаться с пустыми руками, - подвел невеселый итог огр.
– Да еще и эта хворь…
– Хворь?
– Старая болячка Джино обострилась, - судя по тону, огр беспокоился искренне.
– Старик сейчас крайне раздражителен. Если бы не настойки Мидори, не знаю, что бы мы делали…
Клык, отвлекшись от тягостных мыслей, взглянул на меня и спросил:
– Ну что? Я удовлетворил твое любопытство, маг? Или у тебя есть еще вопросы?
– Как я могу встретиться с твоим хозяином?
На удивление, Клык не стал юлить или снова клянчить выпивку. Сказал, что он должен сперва сообщить хозяину о моем желании встретиться. Так, мол, положено в обществе. Старик должен подготовиться к встрече с магом. Привести себя в приемлемый вид. Из-за болезни тот почти все время находится в постели. Джино будет в бешенстве, если Клык приведет важного гостя без предупреждения. В итоге, договорились, что на закате огр будет ждать меня у центральных ворот.
Кроме того, мой намек на то, что я не хотел бы распространяться о себе местным жителям, огр воспринял с пониманием. И к моему облегчению, он самолично и без принуждения дал клятву о неразглашении. Исключение - его хозяин.
Должен заметить, Клык оказался довольно понятливым и расторопным. Откровенно говоря, не ожидал такого от огра. Не зря говорят, что внешность обманчива. Если я правильно понял, Клык для старого ланисты был и слугой, и телохранителем.
К слову, у меня сложилось впечатление, что огр даже обрадовался, когда я изъявил желание встретиться с его хозяином. Любопытно, почему?
Закончив с огром, я вышел из таверны и быстрым шагом направился к воротам. До заката нужно успеть добраться до нашей стоянки и объяснить свой план Ми. Одна голова хорошо, но две - лучше.
Народу
Хм, странное дело, я вроде бы провел здесь всего лишь несколько часов, но на фоне этих зевак чувствую себя в некоторой степени старожилом.
Ворота, несмотря на начинающееся столпотворение, миновал без проблем. Краем уха услышал, что на ночь их никто не собирается закрывать. Похоже, в последний день перед отбытием каравана людям Шершня не охота мерзнуть всю ночь на посту. М-да, нагрянь сюда этой ночью орки, в степной армии рабов было бы крупное пополнение. Я буквально кожей ощущал, что времени осталось в обрез. Пора двигаться дальше, на запад. Осталось только решить вопрос с Папашей Джино.
Уже за стеной, шагая вдоль палаток, я глядел больше под ноги, чем по сторонам. Боялся не вступить в свежее коровье дерьмо. Именно в этот момент, справа, из крайней палатки, больше похожей на жалкий навес из старой накидки, я, краем глаза, заметил движение. А затем и услышал очень знакомый голос:
– Мастер Эрик! Слава богам - вы живы!
Глава 7
– Когда вы спрыгнули с лошади, чтобы спасти нас, мы до последнего верили в ваше возвращение. Но потом пришли дети и рассказали о вашей гибели.
Мы с Ми переглянулись.
– Ты думаешь о том же?
– спросил я у него на гремлинском.
– Ты о хитром капитане, который решил не разубеждать людей в том, что они видели?
– Ты, кстати, с детьми поступил также.
– А кто спорит?
Женщина, не обращая внимания на наш диалог, продолжала судорожно поглощать разложенную перед ней еду.
Когда она позвала меня, еще там в лагере, мне стоило труда узнать в исхудавшем полуживом существе Маю. Одну из тех женщин, что мы спасли из рабства.
Острые скулы, впалые, сверкающие голодным блеском, глаза. Потрескавшиеся на морозе губы. Руки, покрывшиеся язвами из-за обморожения. Женщина уже была почти за гранью. Обряженная в какие-то лохмотья, она походила на старое, давно забытое хозяевами, пугало.
По впалым щекам Маи катились слезы. Такой взгляд сложно подделать. Я видел и чувствовал - эта умирающая несчастная женщина по-настоящему была счастлива моему «воскрешению».
Напоив ее зельем насыщения, я привел Маю в лес. В наш маленький лагерь, где меня уже с нетерпением ждали друзья.
Пока женщина ела, мы старались не беспокоить ее вопросами. Несмотря на дозу улучшенного зелья, Мая жадно запихивала в рот все, что попадалось под руку. Похоже, бедняга уже давно голодает.
Кроме того, после «волны исцеления» Ми, ее организм требовал материал для «регенерации». Уже спустя несколько минут, я удовлетворенно наблюдал, как на руках женщины медленно, но верно затягивались те безобразные язвы. И как на истощенном лице появлялся легкий румянец.
– Почему ты одна? Где все остальные? Где дети? — Это первые вопросы, которые посыпались на Маю, когда та перестала есть.