Тёмный лорд
Шрифт:
В груди стояло чувство прощальной горечи, и Том после обеда приходил посидеть на валунах у озера. Глядя на прозрачную воду, он чувствовал, что не хочет общаться ни с кем из одноклассников. Слишком счастливыми они выглядели, обсуждая будущее. Впрочем, у него самого годы, проведенные в Хогвартсе, оставили светлые воспоминания. Что ждет его теперь? Устроиться в министерство простым клерком? Носить бумаги за каким-нибудь отцом Пруэтта или Диггори? Выслушивать, как мальчишка, их окрики за опоздание на десять минут? Это должен будет терпеть от серых ничтожеств он, Лорд Волдеморт, обретший бессмертие в семнадцать лет…
Усмехнувшись, Том грустно посмотрел на идущих мимо пруда Ориона
«Блэк докатился до мечтаний о маглокровке», — усмехнулся в голове надменный голос.
«Остается снова выпустить Гейнора», — ответил себе Том, теребя сорванный цветок ромашки. Даже теперь он не мог избавиться от детской привычки что-то теребить в руках.
«И что он решит?» — усмехнулся тот же голос.
Том вздрогнул. Только сейчас он понял, что вся история с Тайной Комнатой была сущим детством. Василиск мог пугать школу, обращая грязнокровок в камень. Но мог ли он изгнать маглокровок и других недостойных, опираясь на василиска? Несколько «авад» учителей — и вопрос будет решен. Том с ненавистью сжал кулак. Если бы его предок хотел покончить с грязнокровками, ему нужен был не василиск, а темные искусства.
Синева неба, очищаясь от облаков, стала ярче. Посмотрев на блестящую лазурь, Том улыбнулся. Все становилось понятно. Ему следовало найти работу, позволяющую в совершенстве овладеть Темной магией. Тогда он сможет низвергнуть существующее магическое правительство, покрывающее маглорожденных, и по настоящему исполнить заветы своего предка Салазара Слизерина. Осталось за малым — найти последователей…
Том оторвал колосок и бросил его в соседнюю ямку с прелыми листьями. У него был клуб «Вальпургиевых рыцарей», хотя это не то. Что такое несколько человек, когда ему нужны сотни и даже тысячи? Задумчиво посмотрев на силуэты серых хогвартских башен, Том поправил складки и повесил пиджак на кривой еловый сук: несмотря на холодный ветер, летнее солнце вступало в свои права.
*
Большинство учеников готовились разъехаться по домам, а выпускники — к прощальному балу. Пару дней после экзаменов семиклассников мучили съемками: колдографии делали по колледжам, потом группами и поодиночке. Снимки должны были пойти в выпускной альбом Хогвартса. Девушки буквально бредили им, обсуждая прощальные подписи друг другу.
В последний день Том, пользуясь статусом префекта, осматривал руины Запретной секции. Большинство папирусов безвозвратно сгорели, и восстановить их не было никакой возможности. «Тайны наитемнейшей магии» огонь, как ни странно, пощадил, хотя профессор Дамблдор забрал книгу к себе в кабинет. Зато Хагрид постарался на славу, уничтожив остатки золы на полу. «Такого дуболома можно было бы припрячь и посильнее», — с раздражением подумал Риддл, рассматривая видневшуюся на полках гарь.
На втором этаже тем временем произошел потоп. Второкурсники-гриффиндорцы устроили волшебный дартс: расстрел дротиками Плаксы Миртл. В течение почти часа светловолосый Карен Джойри, нагловатый увалень Артур МакАкртур и худенький Ричард Эйвис обстреливали призрак под восторженные крики одноклассниц. Невозмутимый Реджинальд Уоллес как судья назначал победителям баллы за попадание в голову или живот призрака. Крики были столь веселыми, что даже проходившая мимо Ариэлла Монтегю — младшая сестра Элеоноры — предложила на следующий год устроить в туалете кегельбан, используя вопящую Плаксу в качестве мишени. Предложение слизеринки, несмотря на межфакультетскую вражду, было принято с восторгом. Веселье прервал подоспевший профессор Бири. Снять баллы с Гриффиндора
— Плаксу надо искупать в дерьме! — сообщил МакАртур, пока гриффиндорцы гуськом шли в сторону Малого холла.
— Но… Каким образом? — недоуменно пролепетала худощавая Стейси Байз.
— Можно поднять из соседней трубы массу дерьма и обрушить ее на Плаксу, — продолжал МакАртур под восторженный гул.
Том проводил гурьбу грифффиндорцев легкой улыбкой. Затем посмотрел, как завхоз Прингл, ссутулившись, убирает тряпкой лужу и посылает порцию проклятий в адрес Миртл. Солнечные лучи едва проникали в легкое окошко. Том заметил, что у подоконника одиноко стоит Друэлла Розье и разглядывает школьный дворик.
— Наслаждаешься последними школьными днями? — чуть насмешливо бросил он, подойдя к подруге.
— Можно сказать и так, — с улыбкой ответила Друэлла. Том прищурился. С Розье ему всегда было легко болтать обо всем на свете.
— О чем задумалась? — спросил Риддл, присаживаясь рядом на подоконник. На мгновение в голове мелькнула мысль, что выпускникам уже должно быть стыдно сидеть на подоконниках. Но что поделаешь, если очень хочется?
— О твоих друзьях Блэках. Представляешь, — вздохнула Друэлла, — Орион мне на днях со смехом рассказал жуткую историю. Лу в десять лет впервые попросила позволить ей отрубить голову эльфу.
— Прямо так? — поднял брови Том. — Вэл говорила, что она их любила лупить.
— Бабка вроде хотела обезглавить старую эльфийку, — прищурилась девушка на игру солнечных лучей в воде. — Ну, а Лу к ней: хочу сама! Бабушка не мать, — постукала Друэлла костяшками пальцев по дереву, — она Лу любила.
— То есть, позволила Лу это сделать? — скривился Том.
— Кто его знает, — в зеленых глазах Друэллы мелькнул насмешливый лучик. — Лу потом ходила важная, словно шоколад съела. Может, и позволила. Но не это главное, Том, — вздохнула девушка. — Орион хохотал, словно это забавный фельетон. Говорил, что издевался над Лу: мол, как бы твое розовое платье не закапала кровушка.
— А Лу? — Том едва сдерживал смех, представляя, как маленький Орион дразнит важно идущую на каблуках Лукрецию. Сейчас ему казалось невероятным, насколько сильно он когда-то ненавидел ее образ.
— Говорила: смотри, мол, как бы я твою башку не прибила на дверь. Знаешь, мне кажется, что Орион не просто так смотрел на Лу. У Блэков, — поморщилась от омерзения Розье, — это не так ужасно: они все на кузинах женаты.
Том посмотрел на важно летящую фигуру Почти Безголового Ника. Ему вспомнилась та ненависть, с какой говорил Орион о Пруэтте. Он ненавидел гриффиндорца настолько, что решил заживо сжечь. Прежде Том списывал это на безумную ненависть Блэков к гриффиндорцам. Но, глядя на лужу возле туалета, он начинал понимать, что все не так просто.
— Я поинтересовалась у Сайнуса, — продолжала Друэлла, подвигав тонкой шеей, словно ей был немного мал воротник форменного платья. — Он сказал, что у Ориона с Лу были странные отношения. В детстве жили, как кошка с собакой, но Ори обожал подсматривать за порками Лу. Мать однажды поймала его за этим и велела Лу отходить его розгой.
— Ну, а Лу — рада стараться, — Том уже не сдерживал усмешки. Впервые после беседы с Дамблдором он позволил себе развеселиться.
— Сайнус говорил, что Лукреция на следующий день устроила целый спектакль. Орион должен был в ожидании сестрички стоять на коленях у ведра, в котором мокли длинные розги, а потом Лу с наслаждением всыпала братику тридцать горячих, — брезгливо поморщилась Друэлла.