Темный орден
Шрифт:
Я, признаться, в определенный момент подумал, что будет лучше оставить его дома, в Аптекарской. Озвучил собаке оба варианта — появилась у меня привычка рассуждать вслух и вести с ним беседы. А пес возьми и выбери сам. Всякий раз, когда я пытался увещевать его, расписывать, как просторно и хорошо ему будет дома, он… Заливался диким лаем, прыгал мне на грудь, чего категорически не позволял себе делать в иных ситуациях и всем своим видом демонстрировал нежелание расставаться. Даже если ему придется отправиться за мной в рассадник Тьмы, которую он искренне ненавидел.
Хотя, быть может, именно поэтому
Может Алтай и правда думал, что сможет меня спасти, если мы будем вместе.
— Ну? — я уставился на распорядителя. — Едем или как?
От перенапряжения у парня аж проступила испарина на лбу.
— Ваше сиятельство, этот вопрос будет решаться на уровне вашего наставника, — наконец произнес парень, причем явно сам страшился своих слов. — Мы доставим вас с питомцем, однако, если старшие решат, что ему не место в Ордене…
— То я сам с ними разберусь, — холодно улыбнулся я и жестом велел псу залезать. — Алтай, в машину!
Распорядитель вдался в сидение, когда пес одним прыжком оказался внутри. Я же подхватил свою сумку и закинул ее вслед собаке. Громыхнули металлические миски и пакет с кормом. Наконец и я залез, разместившись на сидении напротив распорядителя. Тот дал команду выдвигаться, и дверь с таким же тихим шипением закрылась, отрезая меня от пути обратно.
Мы ехали молча. Алтай не сводил взгляда умных карих глаз с распорядителя, а тот явно чувствовал себя не в своей тарелке от такого соседства. Но пес вел себя идеально — в конце концов, мы с ним договорились.
Прошло не более двадцати минут, а фургончик остановился. Я удивленно кашлянул.
— Так быстро?
— Нам приказано доставить вас во дворец на Лиговском, — отозвался распорядитель и нажал кнопку. Дверь отъехала в сторону, и он вышел первым, чтобы помочь нам выбраться.
— Неужели послушники живут здесь же? Мне казалось, это здание имеет больше символический смысл.
Распорядитель позволил себе легкую улыбку, хотя все равно отшатнулся, когда Алтай прыгнул мимо него.
— Некоторые занятия проходят в стенах этого здания, — кивнул парень. — Однако, насколько мне известно, ваш статус отличается от обычного послушника, поэтому и условия для вас могут быть иные. Могу я взять вашу сумку, Владимир Андреевич?
Ну конечно. Стоило это предвидеть. Я же для них одновременно черный лебедь и золотой мальчик, судя по тому, что говорили Примогены.
— Я сам донесу, спасибо, — отказался я и выбрался наружу.
И правда — уже знакомое мне здание бывшей Евангелической больницы. Красный кирпич, готические башенки и выкрашенные матовой черной краской наличники, оградки и водосточные трубы.
Нас уже ждали. Несмотря на то, что привезли меня не к парадному входу, а к одному из второстепенных, перед крыльцом выстроилась целая делегация. Двое охранников, двое распорядителей, Друзилла и еще один незнакомый мне совсем юный паренек. Сперва мне подумалось, что он был послушником, но, приглядевшись, я понял, что его форма была похожа на костюм распорядителей, однако с некоторыми отличиями.
— Добро пожаловать
Я не успел ничего ей ответить — конец фразы Примы заглушил угрожающий рык Алтая.
— Спокойно, — я высвободился из объятий и слегка дернул пса за ухо. — Мы с тобой о чем договаривались?
— Как раз об этом я и хотел упомянуть, — вмешался сопровождавший меня распорядитель. — Почтеннейшая мать… Он ни в какую не соглашался оставлять собаку. Но ведь это запрещено! Простите, я…
Друзилла остановила его властным жестом, и распорядитель тут же захлопнул рот.
— Ради нашего нового послушника можно сделать исключение, — сказала она и уставилась на Алтая. — Интересная собачка…
Пес ответил ей тихим рыком. Ну не нравилась она ему — и все тут! С другой стороны, а как вообще Примоген мог понравиться псу, чей нюх был заточен на Тьму?
— Тихо! — я одернул Алтая и украдкой пригрозил ему кулаком. — С ума сошел, пес?
Но зарубку в памяти я сделал. Алтайка никогда просто так не рычал. Даже на одаренных. Даже на носителей Тьмы. Того же брата Луция собань принял почти как родного — лишь в первую встречу обозначил настороженность, но даже рыка себе не позволил. Да и с княгиней был безупречно послушен, хотя она была одаренной.
А я почему-то верил Алтаю. Было у него чутье на людей. И если Друзилла ему настолько не понравилась, значит, и мне не стоило так ей доверять.
Хотя прямо сейчас она изо всех сил старалась сделать так, чтобы я не пожалел о своем визите. Вела себя как хлебосольная бабушка, что в целом также не было на нее похоже.
— Позволь представить тебе твоего личного слугу, — она поманила юнца в костюме, и тот поспешно засеменил к нам. — Володя, это Дионисий. Он из орденских сирот — был взят под опеку почти в младенчестве и вырос при Ордене. Дионисий не одарен силой, но наделен множеством других талантов, которые непременно тебе пригодятся. Он станет твоим помощником, будет следить за тем, чтобы ты ни в чем не нуждался во время обучения и выполнит любую твою просьбу.
Дионисий был всего на пару лет моложе меня — в смысле, Оболенского. Лет шестнадцать на вид. Золотистые светло-русые волосы были аккуратно подстрижены, ногти на руках оказались чистыми, да и весь паренек казался собранным, опрятным и предельно любезным.
Не успел я удивленно моргнуть, а он уже согнулся в поклоне.
— Для меня большая честь быть слугой вашего сиятельства, — восторженно сказал он. — Я к вашим услугам в любое время дня и ночи!
Мы с Алтаем переглянулись. Да уж… Я смущенно поскреб пятерней по затылку и взглянул на Друзиллу.
— Я, несомненно, очень благодарен Ордену за столь теплый и прямо-таки хлебосольный прием. Но… это обязательно? Я ведь еще только стану послушником. Не слишком ли это? Или у вас здесь так принято?
Друзилла беззлобно усмехнулась.
— Ну что ты, Володенька! Дионисию только на пользу поработать на тебя. В будущем он станет распорядителем, а каждый распорядитель на своем пути должен побыть чьим-то личным помощником. Камердинером, если тебе угодно. У нас особый дар, и нам полагаются особенные слуги.