Темный орден
Шрифт:
Ладненько… Я быстро стянул пиджак, снял запонки и шустро закатал рукава. Хорошо, что выбрал рубашку попросторнее, а то иные манжеты делали такими узкими и высокими, что их было очень сложно закатать.
— Готово.
— Теперь просто делайте то, что я скажу, тогда, когда я скажу, — распорядился Кассий.
Он поставил меня в паре шагов от камина. Дров бросили немного, и в этой огромной пасти они смотрелись как скромный костерок.
Кассий принялся что-то шептать над чашей, и я краем глаза увидел, что от нее поднялся легкий черный дымок. А ведь он не поджигал
— Руку, пожалуйста. Любую.
Я протянул левую ладонь и тут же зашипел от резкой боли. Неизвестно откуда в руках у Кассия появился острый ножичек наподобие скальпеля, и он полоснул им меня по запястью. Тут же подставил чашу под первые капли крови.
Я завороженно глядел на то, как смешивается моя кровь с содержимым чаши. Ароматное пламя отражалось в каждой капле, и мне показалось, что меня одурманило. Голова закружилась…
— Не отключайтесь! — Прогремел надо мной голос Кассия. — Не поддавайтесь сонливости. Это не вы, это Тьма в вас. Она сопротивляется, так всегда происходит. Подойдите ближе к огню.
Я почувствовал, как внутри меня Тьма и правда недовольно заворочалась, зарокотала, словно потревоженный левиафан. Сознание постоянно пыталось уплыть, но я боролся. Почему-то поверил Кассию, да и сам в глубине души знал, что если поддамся этой слабости, то Тьма просто возьмет надо мной контроль, и тогда этим экспериментаторам придется несладко. А прилетит все равно мне…
— Вытяните руки вперед, над пламенем, — резко скомандовал колдун, и я встрепенулся.
Меня тут же обожгло сразу всеми видами жара. Кассий ловким движением вывалил все содержимое чаши в огонь, и пламя взвилось на добрые пару метров. Прямо сквозь мои руки.
Я зашипел. Больно. Очень больно.
Но в следующий миг Кассий одним касанием полоснул мне оба запястья.
— Кровь в огонь! — крикнул он. — Лей кровь на пламя!
Мне казалось, что я делал все сквозь сон. Боль не прекращалась — наоборот, она нарастала, и Тьма внутри меня завыла, заметалась раненой птицей, закричала, и от ее воплей мне заложило уши.
Ах вот, значит, как. Ей и правда не нравился этот волшебный огонь. Что ж, а я был не против поджарить ее посильнее. Части меня — той самой, что оставалась настоящим Хрустом — было невероятно приятно наблюдать, как эта темная сила корчилась в муках. Был бы способ — выжег бы ее до основания и выкашлял остатки.
— Держать руки! — велел Кассий. — Я слышу… Я почти слышу… Немного больше крови, еще ару капель…
В моих ушах ревела сила. Огонь в камине словно сошел с ума. Казалось, тяга была такой силы, что пламя взвилось толстым огненным столбом и с каждой секундой лишь нарастало. А Тьма кричала…
— Ещ… — хорошо поставленный голос Кассия сорвался, словно он захлебнулся собственными словами, словно они застряли у него в горле.
С трудом оторвав взгляд от огня, я наконец-то смог взглянуть на колдуна и ужаснулся. Отец кассий выронил пустую чашу и нож и теперь держался за горло. Только душил его не дым от заклинания.
Его душили руки Тьмы, протянувшиеся из моего тела.
Глава 7
—
Я дернулся было, чтобы… Чтобы что? Помочь ему разжать вторую пару рук, которая тянулась из меня, как из пародии на Шиву?
— Стоять! — прохрипел колдун. — Так… Так нужно. Пусть…
Я метнул взгляд на Примогена. Только сейчас я заметил, что пока мы были заняты манипуляциями с огнем, Вергилий воздвиг настоящую защитную стену из Тьмы. Я уже видел подобное, когда брат Луций защищал Ленку и Алтая от взрыва, который я устроил в Изваре. Только этот барьер, если его так можно было назвать, был сплетен куда надежнее, плотнее.
— Все нормально, — заявил Вергилий. — Позвольте Тьме явить себя.
Да они здесь все с ума посходили?
Длинные, метра два, скрюченные узловатые пальцы Тьмы сомкнулись на шее отца Кассия, и тот, казалось, покорно позволял себя душить. Но я-то знал, на что способно это дерьмо во мне. Я знал, что стоит дать волю этой силе — и она попытается забрать дар, сожрет его и не подавится.
— Нет!
Усилием воли я попытался вернуть Тьму на место, внутрь себя. Черта с два! Она словно ухмыльнулась мне, и я почувствовал ее победное ликование. Кассий продолжал хрипеть, пламя в камине неистовствовало и гудело, а моя собственная кровь стучала у меня в ушах. От этой адской какофонии у меня закружилась голова…
— Почти… — Кассий рухнул на колени, держась за горло. Мне подумалось, что Тьма сейчас рассеется под его руками, но нет, это было настоящее физическое проявление силы. Он просто положил ладони сверху на эти отвратительные черные пальцы. — Почти…
Его глаза начали наливаться кровью. Лицо опухло и побагровело, приобрело почти что цвет его стильного костюма.
И я не выдержал.
— Хватит! — Крикнул я. — Как это остановить?
— Никак, — Кассий покачал головой и повалился набок. — Никак… Так нужно…
— Да пошли вы все!
Я обратил взор внутрь себя. Сложно объяснить, как это получалось, но это было сродни внутреннему диалогу, и, закрыв глаза, я даже мог видеть образы, что показывала мне Тьма.
Но сейчас я почувствовал только жажду, слепую алчность до дара и желание наказать этого человечишку, дерзнувшего пустить священную кровь и влезть не в свое дело.
Вот как, значит?
Слуга Ордена, посвятивший свою жизнь Тьме — человечишка. А ритуал — дерзость. Вот что ей не нравилось. Мы полезли не в свое дело.
— Прекрати, — тихо зарычал я, и мой собственный голос показался мне чужим. — Довольно.
Но сила лишь насмехалась над моей беспомощностью. Ее стало слишком много во мне, и я начал ей проигрывать. Слишком много Тьмы…
— Вергилий, да сделайте уже что-нибудь!
Но Примоген лишь усилил защитный барьер и не собирался вмешиваться. Почему? Почему, черт возьми?
Через эти руки Тьмы я чувствовал, что Кассий слабел. Если я сейчас не вмешаюсь, для него все будет кончено, я приобрету еще один кусочек силы и сделаю Тьму еще могущественнее. А она продолжит использовать меня как чертов сосуд для проявления в материальном мире.