Темный принц

Дженнингс Сайрита Л.

— Я никогда не перестану любить тебя, ты же знаешь.

Я улыбаюсь сквозь боль, зная, что поступаю правильно. Так должно быть. Даже несмотря на то, что заново собранные кусочки моего разбитого сердца дрожат и откалываются, я знаю, что это должно быть сделано. Мы оба должны отпустить друг друга, чтобы жить дальше.

— Я знаю, — хрипло шепчу я из-за кома, образовавшегося в моём горле.

Полными слёз глазами, я смотрю, как Дориан в последний раз посылает мне свою греховно-сексуальную кривоватую улыбку. Затем он уходит, оставляя меня лишь с драгоценными воспоминаниями

о нём.

В последний раз я плачу из-за человека, которого люблю и, вероятно, буду любить всегда. Я могу снова научиться жить, я даже могу снова научиться любить, но никогда это чувство не будет таким же сильным, как я люблю его.

Никогда не будет таким всепоглощающим, пронизывающим все кости в моём теле. Я всегда буду любить Дориана Скотоса, Тёмного, который завладел моей душой и уничтожил меня для всех остальных.

Глава 25

В последние месяцы рутина стала моей подругой. Это был единственный способ пережить день и не сойти с ума от подавляющей меня тревоги.

Я не была жалкой; даже несчастной не была. Я просто… смирилась. Такой теперь стала моя жизнь. Ну, по крайней мере, последние несколько недель.

Я больше не могла закрывать глаза на приближение моего восхождения. Не могла игнорировать изменения, затрагивающие все части моего тела.

Мое зрение стало яснее, четче. Мой слух усилился. Мои рефлексы были быстрее, чем у обычных людей.

И я чувствовала себя хорошо. Лучше, чем хорошо. Я чувствовала такую силу, которой никогда раньше не ощущала. И мне это нравилось.

Поэтому мне нужно было увидеться с Соларой. У меня накопилось много вопросов к ней и нужно было удостовериться, что я принимаю правильное решение.

Я много раз ходила на заброшенную парковку несколько недель подряд, в надежде увидеть иллюзию кафе.

Но иллюзия больше не возвращалась. Она никогда не являлась мне, как бы я не пыталась взывать к ней.

Собираясь ехать домой, я пристегивала ремень безопасности, и в этот момент сотовый просигналил о новом сообщении.

При виде имени Джареда на экране, я улыбаюсь и открываю сообщение. Тяжело было не улыбаться, когда Джаред задался целью делать каждый день ярче своим присутствием.

От Джареда, 20:07.

"Думаю о тебе. Но это не новость. Все эти дни ты занимаешь все мои мысли. Мы можем увидеться сегодня, когда я освобожусь? хх".

"Конечно. Только если обещаешь хорошо себя вести;)".

Я сама себе улыбаюсь и завожу машину. Между мной и Джаредом происходит много… мягко говоря, интересного с кануна Нового Года, после того пламенного поцелуя, который окончательно изменил характер наших отношений.

Мы провели ночь в объятиях друг друга, со сплетенными языками, после чего заснули, не разжимая объятий. Это было прекрасно и нежно. Джаред разбудил во мне ту часть, которую я не хотела трогать.

Часть, которую разрушил Дориан. Но как-то, каким-то образом, любовь Джареда начала исцелять

разбитую часть меня.

Однако, пока что я не готова перейти с Джаредом к полноценным отношениям; это было бы нечестно по отношению к нему, потому что мое сердце до сих пор принадлежит Дориану.

И Джаред твердо решил не переходить к физической близости, пока я не смогу отдаться ему эмоционально. У меня язык не поворачивается сказать ему, что этот день возможно никогда не настанет.

Как можно забыть кого-то, кто любил тебя вопреки логики и всему рациональному.

Дориан любил меня всем своим сердцем, а тот факт, что он до сих пор меня любит, но мы не можем быть вместе, убивает меня каждый день.

Меньше всего мне хотелось бы, чтоб Джаред думал, что он второй лучший, но на самом деле нет никакого соревнования. А если я не хочу провести остаток дней одна, нужно закрыть эту главу своей жизни. Нужно двигаться дальше.

Мы с Дорианом никогда больше не будем вместе. Мы не можем быть вместе. Он — Темный и это никогда не изменится и не важно сколько в нем добра и любви.

Он всегда будет выбирать себе подобных. Он всегда будет играть по правилам своего отца, а я не могу принести в жертву свою душу и благоразумие, чтобы только быть с ним.

— Эй, детка, как прошел обед с родителями? — спрашивает Морган, когда я подсаживаюсь к нашей барной стойке. Похоже, она готовит, хотя толком и воду не могла вскипятить. Я прикидываю в уме сколько у меня уйдет времени, чтоб добраться до огнетушителя под раковиной.

— Хорошо. Я принесла тебе кое-что со стола. У Донны появился щенок. Ты можешь съездить туда с Дольче погулять, — отвечаю я, ставя в холодильник пластиковый контейнер с едой и доставая оттуда холодную минералку. Я открываю крышку, и вода моментально разбрызгивается мне на руку, от чего намокают рукава моей блузки. — Черт! — визжу я, хватая бумажные полотенца, чтобы впитать воду.

— Нет! Не открывай! — кричит Морган, когда я открываю крышку мусорного ведра.

Я удивленно смотрю на нее, потом переключаю свое внимание на мусорное ведро. В нем куча журналов и газет. Я с тревогой хватаю один из них и моментально замечаю источник ее смятения.

— Я не хотела, чтобы ты видела их, — тихо говорит она. — Тебе в последнее время стало намного лучше и я не хотела, чтобы ты опять впала в депрессию.

Несколько мгновений я изучаю обложку, потом открываю страницу с нашумевшей историей в местном журнале желтой прессы.

Целая статья про Дориана и Аврору, посвященная им как самой красивой паре Скалистых Гор, их планам на будущую свадьбу, наряду с фотографиями счастливой пары.

Их совместная фотография, где Дориан в официальном черном костюме и галстуке, и даже команда баскетболистов Дэнвер Наггетс сидит позади и как будто смотрит на меня, и я резко начинаю задыхаться. Я делаю несколько глубоких вдохов, отчаянно напоминая себе, что все хорошо.

Что это нормально для таких пар, как они быть в центре общественного внимания. И как бы там ни было, я до сих пор жива и поэтому в нем осталась хоть капелька любви ко мне.