Темный принц

Дженнингс Сайрита Л.

— Эй, дамы, — улыбается Мигель, подходя к Морган, чтоб поцеловать ее в щеку. Он неловко обнимает меня, от чего я чувствую себя как дерьмо. Когда же все успело так измениться?

— Габс! — восклицает Джеймс, притягивая меня в свои объятия. Он крепко сжимает меня, после чего отстраняется, чтоб оценить мой внешний вид с приподнятой бровью, однако никак не комментирует. — Смотрю, ты перекрасилась.

Я тепло улыбаюсь Джеймсу, после чего переключаю свое внимание на его младшего брата. Джаред внимательно осматривает меня с ног до головы своими зелеными

глазами перед тем как посмотреть мне в лицо.

Неловкость, появившаяся при его приближении, быстро сменяется душевностью и панибратством.

— Привет, Габс, — говорит он, на его лице появляется мальчишеская ухмылка. Весь холод, который я ощущала буквально несколько мгновений назад, моментально исчез.

— Привет, Джаред.

Мы просто стоим и рассматриваем друг друга, не уверенные, стоит ли нам обняться. Наконец Джаред делает первый шаг, обхватывая меня своими руками и притягивая к груди.

Он такой же как я помню — с ним я всегда чувствовала себя хорошо, комфортно и в безопасности.

А запах Айриш Спринг до сих пор преобладает, хотя он и пользуется одеколоном. Он пахнет Джаредом. Моим Джаредом. Мужчиной, которого я когда то любила, еще юношей.

— О, черт! Я обожаю эту песню! Помнишь ее, Габс? — визжит Морган, из-за чего мы с Джаредом отходим друг от друга, хотя и не сводим глаз друг с друга. Я заставляю себя сосредоточиться на громких ударах, которые проносятся по всему помещению. Великолепно, это "Дэмэджд" в исполнении Дэнити Кейна. Как же в тему.

И прежде, чем я могу запротестовать, мы попадаем на танцпол, протискиваясь сквозь шумную толпу. Мы с Джаредом прижаты друг другу настолько, что танцуем ближе, чем было бы по-настоящему комфортно любому из нас.

Но вместо того, чтобы показать свою неловкость, он берет меня за руки и танцует так, как будто это самая, что ни на есть естественная вещь в мире. Как-будто я была создана для того, чтобы быть в его руках.

— Ты прекрасно выглядишь, Габс, — шепчет он мне в ухо, его теплое дыхание окутывает меня.

Я отстраняюсь немного, чтобы скептически посмотреть на него.

— Тебе не обязательно этого говорить. Я знаю, что от моей попки ничего не осталось, — хихикаю я.

Джаред робко улыбается мне и качает головой.

— Но ты выглядишь лучше. Счастливой.

Я киваю, хотя и не могу согласится с тем, что действительно счастлива. Еще нет, по крайней мере. Я знаю, что однажды научусь отпускать и жить, и принимать все то, что предлагает мне эта жизнь. Но для полного восстановления нужно время. Мое сердце медленно исцеляется.

Я знаю, что однажды все наладиться и этот лучик надежды заставляет меня улыбнуться. Я могу научиться опять быть счастливой.

Мы танцуем песню за песней, постепенно возвращаясь к нашему некогда ограниченному общению. То, что он здесь со мной, заставляет понять, как сильно я по нему скучала и меня быстро заполняют тёплые воспоминания.

Я вспоминаю День Святого Патрика, когда Джаред признался мне в своих чувствах.

Такое ощущение, что прошло не

девять месяцев, а несколько лет. Неужели все так сильно поменялось за такой короткий промежуток времени?

— Я должен извиниться перед тобой, — шепчет мне на ухо Джаред. Он вывел меня с танцпола и мы стоим возле бара, в ожидании напитков.

Я качаю головой, не желая портить настроение.

— Все в порядке.

— Нет, не все в порядке. Я повел как скотина, Габс, — объясняет он. — И как бы мне ни противно было это признать, какая-то часть меня даже винила тебя во всем случившемся.

Я удивленно смотрю на Джареда. Он винит меня?

Прочитав удивление на моем лице, Джаред быстро продолжает.

— Я винил тебя, потому что думал, что если бы ты выбрала меня, попыталась бы стать счастливой со мной, ты никогда бы не сошлась с Дорианом. Ты бы никогда не попалась на его удочку. И я бы никогда не познакомился с Авророй. Были бы только я и ты. Как и должно быть.

Я мягко улыбаюсь, хотя и не могу подобрать слова в ответ.

— На то были свои причины, — наконец выдаю я, хотя это и звучит неубедительно. Часть меня действительно хочет, чтоб я выбрала Джареда. Я могла бы спасти нас обоих от той боли, которую может причинить жестокая любовь. Мы бы могли быть счастливы вместе.

— Может и так, — пожимает он плечами. — Но знай, что я никогда не хотел причинить тебе боль. Все, что я тогда сказал было продиктовано обидой и злостью. На самом деле я так никогда не думал.

Прежде, чем я могу ответить, прибывают остальные члены банды, продвигаясь сквозь толпу и весело смеясь.

Я улыбаюсь про себя, поскольку разговор стал слишком напряженным для такой оживлённой атмосферы. Мигель притягивает к себе стройное тело Морган, и я вздёргиваю бровь, глядя на публичный показ привязанности.

Морган целует его полные губы и обхватывает руками, от чего из меня вырывается едва слышный вдох от удивления.

Неужели я была так сильно поглощена своей жизненной драмой, не замечая, что происходит у меня под носом? Молча ругаю себя; я была ужасной подругой.

Осознавая то, как много все мы пережили в прошлом году, но всё же остаёмся такими же сплочёнными, заставляет меня улыбнуться. Наша дружба изменилась, мы выросли, повзрослели, но всё еще вместе.

Эти четыре человека передо мной помогли мне преодолеть самые тяжелые времена в моей жизни. И хотя не все было между нами гладко, я знаю, что бы не преподнесла нам жизнь, мы справимся. Мы должны это сделать.

Потому, что если и есть кто-то, ради кого стоит жить, ради кого стоит бороться, так это они.

— Эй, Габс, сфотографируй нас! — визжит Морган, смеясь в шею Мигеля в то время, как он провокационно оборачивает её ногу вокруг своей талии.

Я выуживаю свой маленький, устаревший фотоаппарат и запечатлею этот момент.

— Окей, а теперь все вместе! — восклицаю я, указывая Джареду и Джеймсу присоединиться к кадру. Все они принимают одинаково глупые позы, пока я несколько раз щелкаю затвором.