Темный разум
Шрифт:
— Кстати, насчет Пенни Рояла, — сказал я, — если тебе интересно: он может подарить тебе способность перепрыгивать небоскребы. Только при этом не позаботится сообщить о том, что мягкая посадка не гарантируется.
— Знаю, — ответила Изабель.
Я занялся своей фабричкой — перекачал в память результаты сканирования, чтобы на их основе выбрать подготовленные микроботы, ввел шунт: микроботам необходим раствор на основе крови пациента.
— Что это? — спросила женщина.
— Ты понимаешь, что твои кибердвижки конфликтуют с меняющимся телом?
— Конечно.
— Ты могла бы бросить в бой сетуз или «форсы», но у тебя их нет. Установленные Пенни Роялом части хаймана в тебе даже говорят на другом языке, так что доступа
— Полагаешь, я не думаю об этом постоянно?
— И все же?
— Я сказала, что желала бы содрать мясо с кое–чьих костей, — ответила она. — И Пенни Роял поинтересовался, хочу ли я быть хищником, чтобы мой враг стал жертвой. Я сказала «да».
Я поморщился: вот слова, которые обрекли ее на проклятье.
— Твои кибердвижки опечатаны и закодированы. Микроботы снимут защиту, и я их перепрограммирую. Фактически отключу.
— Я не хочу, чтобы они отключались, — рявкнула она, нащупывая торчащие из боков шипы. — Я хочу убрать это\
— Все возможно, но не сейчас. Мы договорились, что я облегчу твои текущие проблемы с кибер движками. Тем, что сотворил с тобой Пенни Роял, я займусь, когда добуду свой корабль.
Женщина готова была меня прикончить — и я знал, что едва она получит то, что хочет, точно попытается это сделать. Но теперь она лишь кивнула на шунт:
— Проведи глубинное сканирование.
Я послушно положил шунт на плоский предметный столик тут же включившегося наноскопа. По экрану наверху побежала рябь, потом настройка завершилась, и в перекрестии фокуса возник микробот. Крупным планом это электрохимическое устройство походило на какой–нибудь землеройный агрегат, сделанный из детского конструктора. Изабель быстро изучила широкий спектр микроботов, проверила и жидкость–носитель. Едва она закончила, моя фабричка бибикнула, мигнув огоньками. Женщина не только осматривала механизмы, которые я собирался запустить в ее тело, — она проверяла и заложенную в них программу. Это заняло минут двадцать — а я меж тем бродил по отсеку, изучая оборудование.
Паранойя цвела и пахла, иного и не ожидалось, но все–таки… Изабель просканировала мои руки, прежде чем я коснулся ее, но сконцентрирована она была, как и при проверке шунта, на микроскопических механизмах. Она не предвидела биологической атаки. В любом случае, прионы просочились из моих пор сразу после сканирования и уже внедрились в тело женщины. Там они размножатся, распространятся по нервно–технологическим узлам, проникнут в спинной мозг, начнут вырабатывать первичные белковые кольца, готовя фундамент для третичной структуры, а там настанет черед и запрограммированному белковому каскаду. А инициировать процесс я могу серией инфразвуковых сигналов на частоте, к которой прионы чувствительны.
— Продолжай.
Я взял шунт, пристроил его на предплечье пациентки. Прежде чем войти в вену, аппарат блокировал нервные окончания. А я вернулся к пульту, активировав Сибан — теперь я мог следить за процессом через диагностические сенсоры автодока, который завис в метре от тела для лучшего обзора. Микроботы, войдя в руку, стремительно распространялись по телу вместе с кровотоком, проникали в плоть и оседали на узлах кибердвижков, сидящих в каждом суставе — включая и находящиеся в позвоночнике, пальцах и челюстях. Потом они начали внедряться в электрохимические интерфейсы, радиопорты и гидроакустические приемники. На выходе я получал сперва сплошные помехи, но Сибан вскоре разобрался, в чем дело, взломал код и выдал перечень вариантов. Игнорируя все доступные подопции, я выбрал одну, основную — и отключил кибердвижки.
Изабель тяжело вздохнула и обмякла, расслабившись.
— Лучше? —
— Да, лучше, — ответила женщина, приподняв голову.
Она выглядела не такой напряженной, как прежде, — и уж точно не как человек, страдающий от неизлечимого недуга. Но от этого ее настороженность вдруг стала еще более чужеродной, хищной и опасной. Женщина казалась не просто существом, подвергшимся серьезным физическим изменениям. Изабель подняла голову, чтобы взглянуть на меня, и я заметил, что впадины под ее глазами прорисовались четче, а выпирающие из нижней челюсти шипы удлинились. Поворачиваясь к аптечке, я подумал, что не зря не сообщил ей заранее, что теперь, когда не нужно сражаться с кибердвижками, ее трансформация ускорится. Затем я вернулся к пациентке со старым добрым шприцем, в котором находился медленно высвобождающийся лекарственный имплантат.
— Зачем это? — по–прежнему подозрительно поинтересовалась она. — Зачем обезболивающее?
Изабель явно следила и за работой автоаптечки.
— Как ты, несомненно, уже заметила, я устранил проблему кибердвижков, но больно все равно будет. Это препарат, притормаживающий афферентные нервы, на работу мозга он не влияет.
Она резко кивнула, и я ввел иглу под нижние ребра, над самым пахом.
— Итак, первая часть нашего соглашения выполнена, не правда ли? — спросил я.
Изабель села, выпрямилась.
— Правда.
И тут она закричала.
Трент ворвался в отсек как вихрь, не дав сказать ни слова, сбил меня с ног и ударил по почкам так, что в глазах потемнело. Я еще не успел перевести дыхание, а к моему лбу уже приставили пульсар, и тяжелая рука пережала горло. Только тогда телохранитель посмотрел на Изабель:
— Какого хрена?
И увидел дьявольский красный глаз, открывшийся под правым, человеческим глазом женщины. Какой же ужас показало Изабель это око, чтобы вырвать из ее уст такой вопль? Возможно, ее будущее, ее превращение в хищника — способного срывать мясо с чужих костей. Да, наверное, она увидела, как вытягивается ее лицо, как открываются на нем новые глаза, как она сама постепенно перестает быть человеком, неуклонно трансформируясь в капюшонника.
Глава 5
Спир
Кроме меня и Изабель, экипаж корабля состоял лишь из Трента и Габриэля. Впрочем, считать ли самостоятельной особью ганглий прадорского вторинца, служивший корабельным разумом? Я бы посчитал — даже если он калека, который не прошел бы новейшего теста Тьюринга [5] . Так что нас было пятеро. Маловато, но не удивительно. Я знал, что организация Изабель Сатоми велика и что у криминальных авторитетов вроде нее обычно большая свита. Но Изабель угодила в ловушку, куда попадали многие, подвергшиеся масштабным модификациям: она считала, что лишние люди ей не требуются, полагаясь на собственную увеличенную силу и обостренный контроль.
5
Тест Тьюринга — эмпирической тест, идея которого была предложена Аланом Тьюрингом в статье «Вычислительные машины и разум», опубликованной в 1950 году в философском журнале Mind. Тьюринг задался целью определить, может ли машина мыслить. Стандартная интерпретация этого теста звучит следующим образом: «Человек взаимодействует с одним компьютером и одним человеком. На основании ответов на вопросы он должен определить, с кем он разговаривает: с человеком или компьютерной программой. Задача компьютерной программы — ввести человека в заблуждение, заставив сделать неверный выбор».