Тень Башни
Шрифт:
– Нэль. У меня мало времени. Понимаю, ты скучал, – Харальд отпустил юношу и снял, наконец, рубашку, – потерпи до вечера.
– Скучал, – Дэнель взял руку Харальда, поднёс к губам, – и боялся. За тебя. Я буду ждать, сколько скажешь.
– Нэль, почему ты боялся, Отто что-то выяснил? – Харальд достал из шкафа форму, положил на кровать, – когда он вернулся?
– Взрыв дома был не покушением, – Дэнель стоял спиной к Харальду, обхватив себя руками за плечи, – это было предупреждение, но ты не пожелал его услышать. Он сделает это снова. Что-то подобное. Отто пришёл совсем недавно, я рассказал ему о твоих догадках и отдал бумаги, но он ещё не успел их посмотреть.
Харальд затянул ремень. Отто пробыл где-то всё утро. Скорее всего, его данные точнее тех, что передал Рейнер. Во-первых, он не станет раскрывать секреты Башни. Во-вторых, данные могли пройти через руки убийцы или его помощника. Ещё одно предупреждение? Что ж, возможно. Рейнер обещал обеспечить охрану дома и не следить за ним. В безопасности будут только те, кто сейчас находится здесь, в этом здании. В любом случае, все его контакты с момента начала расследования могут быть под угрозой. Кроме тех, кто сейчас в доме, кто ещё был? Старуха из дома рядом с площадью. Не важно, она уже сказала всё, что могла. Писатель. Возможно. Но он практически бесполезен. Сиг. У него очень хорошая система безопасности. Он достаточно умён, чтобы усилить её. Сиг не станет рисковать. Странно, Нэль быстро втянулся в эту игру. Понял, напомнил, сделал выводы. Хотя, я много рассказывал ему раньше. Учил размышлять. Он ведь и раньше помогал с работой. Остался контакт Отто. Надо будет предупредить.
– Харальд, – Дэнель достал из ящика в шкафу коробку, снял крышку. Пистолет в кобуре, патроны в магазинах с разной цветовой маркировкой, – ты вернёшься?
– Конечно, – Харальд повернулся и посмотрел в глаза Дэнеля, взял из его рук оружие, – вернусь. Обещаю. Запомни хорошенько. Может поздно, но я вернусь.
Слова впечатывались, как клятва. Я вернусь. Что бы ни случилось. К тебе. Пальцы привычно застегнули ремешок. Верь. Поправить, так, чтобы можно было быстро достать. Почему ты спрашиваешь? Переложить патроны в сумку на поясе. Опасно? Знаю. Чувствуешь мой страх. Протянуть руку за мундиром. Не отводить взгляд. Я привык к тебе. Так сильно, что не хочу умирать в одиночестве. Слышишь, Нэль, хочу, чтобы ты был рядом. А лучше вместе. Знаю, я эгоист. Но всё равно.
– Я знаю, – лёгкая улыбка, – я буду ждать тебя.
– Нэль, у меня есть для тебя кое-что, – Харальд вытащил из внутреннего кармана плаща небольшой белый футляр, – чуть не забыл, это тебе.
– Что это? – Дэнель открыл футляр, – линзы?
– Да, цветные. Давай помогу.
Неправильно. Голубые глаза. Так непривычно. С таким цветом глаз он походил на знатного и чистокровного. Из древнего рода. Если бы не глаза. Откуда же ты? Нет, это не важно. И никогда не будет важно.
– Неплохо, ты можешь теперь выходить на улицу, – Харальд подвёл юношу к зеркалу, – посмотри.
– Выходить? Но зачем? Я буду ждать здесь. Или тебе не нравилось, как было раньше? – Дэнель разглядывал своё отражение, – они были не такие? Мои глаза?
– Нет, мне они очень нравятся. Зелёные. Очень. Но таких ни у кого нет. А так ты сможешь пойти со мной куда-нибудь.
– Пойти? С тобой? – Дэнель обернулся, – ты никогда раньше… Ты не позволял. Ты же говорил прятаться ото всех.
– Теперь уже можно. Поговорим потом, сейчас у меня нет времени.
Харальд вышел из комнаты уже полностью одетым. Дэнель, такой растерянный, ничего, поймёт. Или просто примет как новые правила игры. Харальд поправил заткнутую за пояс туго свёрнутую плеть. Зачем он делает это? Он же так долго его прятал. Пока не понял, что этому миру не отобрать у него Нэля. Потому что
– Харальд, – Отто на ходу вытирал волосы, – ты уже вернулся? Прости, ещё не успел прочитать то, что прислал Гедерберг. Но просмотрел. Мне удалось достать более полную информацию.
– Хорошо. Если сможешь, передай информатору, чтобы спрятался на время. За нами могут следить. Не люди Гедерберга, с ним я договорился.
– Хорошо, передам. Ты говорил с Гедербергом? – Отто повесил полотенце на шею, – ладно, вкратце: ей в ранку на шее ввели какое-то вещество. Оно не давало свернуться крови и разрушало нервную ткань. Ещё там были следы нейропаралитического препарата. Скорее всего, она умирала достаточно долго. Пока вытекала кровь, и яд добирался до мозга. Кто-то очень неплохо разбирается в физиологии Индиго.
– Да, это я уже понял. Отто, это может нам помочь. Сколько должно было пройти времени между введением препарата и смертью мозга?
– Пока не знаю. Надо разобраться с тем веществом. Когда вернёшься, уже смогу сказать точно, – Отто кивнул. Да. Выяснить точное время было необходимо. Это могло подтвердить версию о втором убийце. Ещё раз подтвердить, – куда ты сейчас?
– Мой информатор выяснил, с какого склада было то оружие, и какая группировка его получила. Так что я сейчас схожу поговорю с кладовщиком. Потом с террористами. Гедерберг обещал мне своих Серебряных. Надеюсь, к ужину вернусь, – Харальд улыбнулся. Ему не хотелось заставлять Отто волноваться. Всё равно помочь он ничем не мог – в бою от него не было толка. Ему и так есть, чем заняться.
– Хорошо. Ужин можно и разогреть, – Отто заставил себя ответить на улыбку друга. Ужин можно и разогреть, ты только вернись. Куда ты лезешь? Куда тебе до боевой элиты и ненормальнов террористах, перекачанных всякой дрянью?
– Харальд! Дядя Харальд! – Вильгельм чуть не врезался в брата, – вот бутерброды, как ты просил! И можно мне «Сочинения Гая Фердинанда» взять? Правда, можно?
– Бери, – Харальд взял завёрнутые в бумагу бутерброды, – только вернуть не забудь.
– Спасибо! – юноша улыбнулся. Его просто переполняла радость. Почему-то всегда было так хорошо с братом и Харальдом. А впереди его ждала интересная книга. Ограниченный тираж, в магазине такую не достанешь, – я приготовлю что-нибудь особенное. И блинчики! Надо будет научить Солнышко печь блинчики!
Ветер бросил горсть мокрого тёмно-серого снега в лицо молодому мужчине. Тот тихо ругнулся и обхватил себя руками за плечи. Мужчина стоял в небольшом тупичке, заваленном мусором и какими-то обломками. Оттуда хорошо просматривался Тринадцатый Армейский Склад.
– Мне холодно, – в голосе звучало нетерпение и обида, – я замерзаю. Ты же знаешь, я плохо переношу холод!
– Ну давай согрею, Гери, – Фреки, до этого стоявший почти на самой улице, повернулся к напарнику.
– Давай.
Фреки подошёл к Гери и обнял его, положил большую ладонь на затылок, прижал лицом к своему плечу. Он и правда такой холодный. Гери плохо переносил низкие температуры.
– Так ведь лучше? – промурлыкал светловолосый в ухо напарнику, – ты бы одевался теплее.
– Зачем? – Гери посмотрел на Фреки, – у меня же есть ты. Личная ходячая печка.
– Вот ещё! Значит, я тебе только для обогрева нужен? – Фреки повернул голову и прихватил зубами мочку уха Гери.
– Ай, ты что творишь, они же острые! – голос дрогнул, когда светловолосый медленно провёл кончиком языка по уху, коснулся губами шеи, – с ума сошёл. Не здесь же!