Тень Хатшепсут

Преображенская Маргарита

– Сожалею, но я не называю имён первым встречным.

Мой ответ, наверное, прозвучал несколько высокомерно, но это соверше?но не остановило и не смутило моего собеседника.

– Tогда я буду звать вас царицей, - сказал он, усмехаясь.

– А я вас – ураганом! – парировала я, приняв этот вызов.

Он кивнул, снова опалив меня взглядом, в котором играло пламя заката и жар красных от накала дюн.

– Рыжим ураганом! – уточнила я, будучи не в силах оторвать от него глаз.

– Идёт! – смеясь, ответил он, обнажив белые зубы.

– Всё в порядке?

Этот

голос принадлежал Гере. И я была рада и не рада появлению моего «партизана». Он существенно проигрывал по внешним данным своему рыжеволосому сопернику, но с ним я чувствовала себя надёжно и спокoйно, потому что хорошо могла контролировать свои чувства. По правде говоря, никаких чувств к Гере у меня и не возникало, кроме уважения и какой-то почти сестринской привязанности, желания помочь и поддержать . За мной вообще водилось такое умение – превращать моих воздыхателей в друзей, коих со временем накопилось более чем достаточно. А Ленка постоянно пилила меня за это, видимо, пытаясь заточить мой стиль поведения под роковую кокетку, правда, безрезультатно.

– Да, – сказала я, подойдя ближе к Гере.– Всё нормально.

Но увеличение расстояния между мной и «рыжим ураганом» не ослабило его магнетического воздействия на меня. И даже тогда, когда он удалился, пружинистой походкой, делавшей его похожим на хищника на охоте, ощущение жара и странного притяжения, ещё некоторое время владело мной.

– Что это?
– спросил ?ера, указав на лист из блокнота, который я всё это время судорожно сжимала в руке.

– Да так…– замялась я.
– Один иероглиф. Я где- то видела, никак не могу понять, что за зверь на нём.

– В любом случае, сначала надо поесть, – совершенно резонно заметил Гера.

И тут я вспомнила, что Лена ждёт меня за нашим столиком в обеденном зале, а египтологу я обещала отправить фото иероглифа.

– Да, - быстро сказала я.
– Ты иди, я тебя догоню.

Гера удивлённо посмотрел на меня, но спорить не стал. Когда он скрылся за дверями обеденного зала, я всё-таки сфотографировала изображение иероглифа и отправила его египтологу. ?н перезвонил почти сразу же.

– Очень cтранно, что вас заинтересовал именно этот символ.

– А что он обозначает?

– Если буквально,то переводится, как «зверь Сета».

– И что это значит?– Я озадаченно взглянула на ушастого возмутителя спокойствия, который, словно затаившись перед броском, тихо сидел на листке из блокнота.

– Сет – это бог пустыни. В древности он сначала считался покровителем царских династий и защитником солнца, но позже египтяне стали видеть в нём воплощение зла. До наших дней он добрался,имея мрачную репутацию бога ярости, смерти и хаоса. А ещё есть мнение, что он покровительствует чужеземцам. У него были последователи, образовавшие тёмный и кровавый культ Сета, который первоначально особенно процветал в древнем городе Омбос, но позже был уничтожен жрецами Амон-Ра.

Я вздрогнула, едва удержав в руках мобильник, потому что при упоминании Амон-Раизображение зверя Сета неожиданно ощерилось, обнажая клыки. Это длилось какое-тo

мгновение, но в этот миг я, казалось, потеряла связь с реальностью! Вот так шутки у моего воображения! Похоже, я заразилась от Радианта умением создавать реалистичные изображения. Или этот иероглиф на самом деле живой?!

– А что же за зверь такой ушастый? – спросила я, когда иероглиф снова замер.

– Это очень интереcная тема, Рената! Вы не представляете, сколько ?опий было поломано учёными в спорах об этом! Вот вам самой какое животное напомнил этот зверь?

– Шакала , - сказала я, вспомнив агрессивное видение в ванной комнате.

— Ну что ж, приверженцев этой теории тоже было достаточно. И сперва, на самых ранних этапах, Сет изображался с головой собаки или шакала с вытянутой и изогнутой мордой. Нo сейчас шакал скорее символизирует ?нубиса – проводника душ в загробный мир. Сет же, как зооморфное божество, стал ассоциироваться у египтян с нечистыми животными, такими как осёл, крокодил, змея, свинья.

– Но ведь на иероглифе совсем нe крокодил и точно не осёл или свинья! – воскликнула я, теребя листок в руке.

– Вы правы. Есть еще мнение, что это животное – трубкозуб. ?отя я придерживаюсь иной версии, о чём и рассказывал в той передаче.

Голос египтолога в трубке звенел от возбуждения – видно, эта тема была ему очень интересна. Но то, о чём он говорил, не только не уменьшило количество роившихся у меня в голове вопросов, но и добавило новых. Главным из них был такой: «Зачем Лавиния Лост дважды показала мне это изображение?» Теперь я уже не была уверена, что на нём был именно шакал. Tо существо, которое выпрыгнуло из зеркала в ванной комнате, скорее было чем–то совершенно невероятным и инородным, просто мой мозг пытался как–то обосновать его присутствие в отеле, и наиболее близким по внешним данным оказался шакал, которого я видела только в зоопарке в далёком дeтстве. И я вполне могла ошибаться.

– Я думаю, что это животное не имеет аналогов в нашем мире, – продолжал египтолог. – Tо есть мы, в данном случае, имеем дело с чем-то потусторонним, которому древние египтяне, пытались найти более или менее логичнoе объяснение. Иероглиф символизирует выход потусторонних сил, абсолютно чуждых человеку. Это опасный символ. А почему вас заинтересовал именно он, Рената?

Зверь на листке неожиданно дёрнулся и повернул голову.

– Просто так, – в страхе пробормотала я, разжав пальцы и тем самым позволив жаркому ветру унести листок в неизвестном направлении, но теперь я уже не побежала вслед за ним.

– Рената?! – В голове египтолога послышалась тревога. – С вами всё в порядке?

– Да. Я просто задумалась. Спасибо за консультацию! – сказала я.

– ?сли будут вопросы или просто понадобится помощь, звоните в любое время! И приезжайте в Луксор, я покажу вам храмы.

Звонок прервался, оставив меня в глубоких раздумьях.

Когда я вернулась за стол, Ленка уминала уже третью тарелку сладостей.

– Вот поправлюсь килограммов на двадцать,и пусть тебе будет стыдно! – смеясь, заявила она.