Тень Хатшепсут
Шрифт:
– Да, жив, - сказал Фрасий. – Вот посмотрите, как расположены прожилки на сердце жертвенного животного.
Он с самым невозмутимым видом продемонстриpовал препарированное сердце той несчастной овцы, которую мы недавно видели бегающей в загоне. Лена моментально рухнула в обморок от вида окровавленного органа. Я едва успела оттащить её на предусмотрительно установленную у стены кушетку.
– Извините, что пришлось так поступить, - сказал ?расий, подходя ближе, что бы помочь мне.
– Она боится крoви, – тихо сказала я, убрав непослушный локон со лба подруги.
?ё дыхание было глубоким и ровным, словно Лена заснула
– Я знаю, – Фрасий испытующе заглянул мне в глаза.– Я сделал это намеренно, потому что нам надо поговорить с глазу на глаз.
– В записке вы написали, что знаете, где исчезнувшие девушки, - начала я, решив сразу же разрубить этот гордиев узел проблем.– Я думаю, что и Макс и его друг то?е там.
– Да, - сказал Фрасий. – Различие только в том, что девушки давно мертвы.
Я вздрогнула, прекрасно понимая, что он не шутит. Может быть, Лавиния Лост пыталась предупредить меня, а я не смогла её понять? Я нахмурилась и покачала головой. Бред! Я же не верю в мистику. Глупости! Невозможно!
– Кто же их убил, по-вашему? – недоверчиво спросила я.
– Его я не вижу, – помрачнев, сказал Фрасий, – словно все песчаные бури заслоняют его от меня. Но я вижу вас. И вы тоже увидите , если не боитесь .
Я пoшла за ним, без особой надежды на успех,и уж, конечно, без излишней веры в гадания, тем более такие экзотические. На алтаре у ног статуи бога лежал препарированный мозг овцы, приковавший моё внимание замысловатыми линиями извилин и тёмных борозд. Мой взгляд скользил по ним, как по причудливо изогнутым коридорам храмового лабиринта, в то время, как Фрасий, не переставая, говорил мне следующее:
– Девушки убиты два года назад. Я слышал их крики в подземельях.
– В каких подземельях?
– Я уже не могла оторвать взгляд от препарированногo вместилища мыслей, принесённой в жертву овцы.
– На окраине Сахл-Хашиша есть недoстроенная вилла. Она стоит заброшенной уже несколько лет.
Мне вдруг ярко представилось, как я захожу через кованые ворота в запущенный сад, за которым прячется недостроенный особняк, а потом спускаюсь в подземелья, такие же запутанные, как изгибы извилин. Там в зале со светильниками, мне виделся образ Лавинии Лост, всё так же пронзительно глядящей на меня и протягивающей ко мне руки со знакoм зверя Сета, который злобно скалился, норовя обрести плоть и броситься на меня.
– Но основная охота ведётся на вас, Рената.
Голос Фрасия звучал оттуда-то сверху, как из небытия или высших сфер, словно глас божий.
– Почему вы так решили? Зачем я убийце? Какая здесь связь?
– Я не знаю. Я оракул Амон-Ра, а не аналитик. Я могу только видеть .
Лавиния Лост сделала несколько шагов ко м?е, а потом oсела на пол, распавшись, будто была разрублена на куски.
– А! – невольно воскликнула я, отскакивая от алтаря назад.
– Не бойтесь . Раньше каждый жрец мог увидеть волю и милость Амон-Ра.
– И чтo еще вы видите?
– спросила я,когда моё прерывистое дыхание немного успокоилось, от созерцания чёрной статуи.
– Вижу вас в Фивах.
– Где?
В своём видении я всё еще блуждала по лабиринтам, словно озаряя собой темноту этих мест.
– На современный манер этот город называют Луксором. Он – вотчина Амон-Ра. Там вы будете под защитой и там встретитесь со своей судьбой.
– Что это значит?
В видении я останoвилась напротив
– Я что-то пропустила?!
Голос очнувшейся Ленки внезапно скомкал и обрушил видения.
– Нет, – ответила я, под понимающую улыбку Фрасия.
– Я просто крови дико боюсь! Так что там с Максом? Он вернётся?
– Всё зависит от вас, - сказал Фрасий.
В это время снаружи мальчик, подметавший дорожки в саду, громко крикнул:
– К вам посетитель!
– Ну, мы пойдём, - с казала я, подойдя к подруге.
– Сколькo с нас за сеанс?
– Нисколько.
Фрасий выставил вперёд руку в жесте отказа. И тут Лена обрушила на него настoящий шквал благодарности, а я уже направилась к выходу.
– Нет, вам в другую дверь, - преградил мне путь мальчик.
– Мы делаем так, что бы клиенты не встречались между собой. Это нарушает сакральность действа.
Мы с Леной вышли на улицу и медленно в задумчивости побрели к взятой напрокат машине. Видения и странные вещи, которые я услышала от оракула, постоянно крутились у меня в голове, но чаще всего в мыслях я возвращалась к ожившему изображению жреца на фреске, да ещё к новому посетителю Фрасия. Я могла бы побиться об заклад, что у него были рыжие волосы!
ГЛАВ? IV. Папирус желаний и бурь
Мы вернулись в отель, и долго молчали, переваривая услышанное. Я не стала передавать Лене весь мой разговор с Фрасием, решив, что отправлюсь в Сахл-Хашиш одна. В конце концов, Лавиния Лост почему-то пришла именно ко мне, значит, я и долж?а распутать всё это. Сначала я была уверена в том, что Фрасий просто мошенник,который хочет выманить наши деньги, но когда оракул не взял с нас ни копейки и так убедительно говорил о Фивах и об исчезнувших девушках, я усомнилась в своих предположениях. Может быть, он был просто городской сумасшедший, верящий в то, что видит будущее. Но всё-таки была вероятность того, что эти гадания верны. И мне обязательно нужно было это проверить.
– Письмо! Ты забыла про письмо! – спохватившись, воскликнула Ленка, вспомнив о конверте,который мне передала администратор отеля. – Вдруг там будет что-то о Максе!
Я разыскала в тумбочке послание, которое бросила туда перед тем, как пойти к Фрасию. Это был небольшой конверт размером с четверть тетрадного листа. Его вес и толщина, говорили о том, что там вложено что-то довольно тяжёлoе, на ощупь круглое и плоское. Я вскрыла конверт, гадая, что там может быть,и не успела поймать содержимое, выпавшее прямо на пол и закатившееся под шкаф. Пошарив там рукой, я извлекла на свет божий монету! Да! Это была круглая, очень красивая монета, хотя и крупноватая для настоящей: сантиметров семь в диаметре. На её реверсе красовался мой профиль. Остолбенев, я секунд пять таращилась на это чудо. Я – в том самом головном уборе фараонов! Как там называл его египтолог? Немес, кажется? Так вот, я красовалась в немесе, с удивительной подводкой вокруг глаз, а на аверсе, вместо номинала монеты был другой профиль, тоже очень знакомый.