Тень королевы, или Слеза богини
Шрифт:
— В последний раз мы жили с одним парнем... В смысле, квартиру вместе снимали, — испуганно поправился он и быстро посмотрел на меня. Мне стало смешно.
— Я поняла.
— Понимаешь, на двоих гораздо дешевле выходит. Цены-то ломовые!
— Еще бы!
— И работы постоянной нет... Так, крутимся, перебиваемся случайными заработками.
— А что случилось с приятелем? — поинтересовалась я.
— Женился, — коротко ответил Слава. — И все. Переехал к жене, а я
— Ясно.
Некоторое время мы молча пили кофе. Я производила в уме некоторые вычисления. И вдруг чуть не выронила чашку.
— Сколько же тебе лет?!
— Тридцать пять, — ответил гость, немного удивленный таким напором.
— Ничего себе!
Я остолбенела. Дело в том, что выглядел мой спаситель так неприлично молодо, что я в простоте душевной посчитала его своим ровесником.
— Я думала, тебе лет двадцать. Ну, может, с небольшим хвостиком...
Слава пожал плечами.
— Для тебя это принципиально?
— Да нет, — ответила я, покривив душой.
Конечно, принципиально! Для меня все люди, старше двадцати восьми, автоматически переходят в разряд «старших». И общаться с ними я стараюсь почтительно. Во всяком случае, обращаюсь на «вы».
Перейти что ли со спасителем на «вы»?
Я в сомнении посмотрела на него. Пожалуй, уже не стоит. Поздно.
— Теперь твоя очередь, — сказал Слава.
— В смысле? — не поняла я.
— Расскажи о себе!
— А-а-а, — протянула я, невольно копируя папочкину интонацию. — Да нечего рассказывать.
— Ты учишься?
Мне стало стыдно.
— Нет, — ответила я сухо. — У меня только школа.
Похоже, спасителя эта подробность ничуть не смутила.
— Работаешь? — продолжал он расспрашивать. Но расспрашивал так доброжелательно, что мне ничего не оставалось, как покорно отвечать.
— Работаю.
И, не дожидаясь нового вопроса, уточнила:
— На барахолке в Коньково. Продаю турецкую кожу.
— Понятно.
Слава тяжело вздохнул.
— Жизнь такая, — сказал он, словно объясняя свой вздох.
— Какая?
— Трудная.
— И не говори.
Мы оба помолчали. Гость нехотя встал с места.
— Спасибо тебе за завтрак.
— Не стоит.
Я тоже поднялась с места и быстренько уложила в прозрачный пакет остатки колбасы, сыра и несвежего батона.
— Ты не обидишься, если я дам тебе с собой бутерброды?
— Обижусь? — удивился Слава. — Да ты что! Возьму с радостью! Ужасно лень в магазин тащиться.
— Да, тебе лучше как следует выспаться.
— Точно.
Он подхватил пакетик с продуктами, потоптался на месте
Обулся, выпрямился и спросил:
— Можно я тебе позвоню?
— Звони, — согласилась я. Оторвала край газеты, лежавшей на телефонной тумбе, и написала свой номер.
— У меня только мобильник, — отчитался гость. И на оставшейся части газетного листа нацарапал семизначный городской номер. Прямой, значит. Насколько я знаю, прямые номера без восьмерки довольно дорогие.
— Вот, — сказал спаситель, и отложил карандаш. — Ты тоже звони. Я рад буду.
— Хорошо.
Он открыл дверь и вышел на площадку. Я обласкала взглядом его худую спину и невольно сказала вслед:
— Спасибо тебе за вчерашнее.
— Ерунда, — ответил Слава и нажал на кнопку вызова лифта.
— Мое предложение насчет ванной остается в силе.
— Вот за это особое тебе спасибо.
— Приходи.
Двери лифта открылись, спаситель шагнул в кабину. И уже оттуда глухо донеслось:
— Приду.
Двери закрылись, лифт загудел и поехал вниз.
Я вернулась на кухню и перемыла чашки.
Странно, но при свете дня все вчерашние страхи казались мне несущественными и преувеличенными. Ну, подумаешь, чуть не убили!
Не убили же!
«Странно устроена человеческая психика,» — подумала я философски.
Пошла в гостиную и проверила, чем занят папочка. Папочка сидел на диване и листал книгу, которую все никак не мог дочитать.
— Ты не проголодался? — спросила я.
Папочка оторвался от книги.
— Нет.
— Погулять не хочешь?
— Нет, — поспешно отказался он.
— Ну, как знаешь. Я в магазин иду. Что тебе купить?
Папочка немного замялся.
— Не знаю. Все равно.
— Может, немного ветчины?
— Да, хорошо, — торопливо согласился папа. У него уже давно не было никаких желаний, и он этого стеснялся. Во всяком случае, мне так кажется.
— Я пошла.
— Счастливо, — ответил папочка и снова развернул книгу перед глазами.
Перед тем как выйти из дома, я вытряхнула из кармана вчерашних черных джинсов связку ключей с брелоком-предателем. Хотя, в чем он, собственно, виноват? Просто делал свою работу, и все.
Вместе с ключами на пол выпал обрывок желтого листа с двумя телефонными номерами, записанными друг под другом.
Господи, чуть не забыла! Это же те самые телефонные номера, которые были записаны на стене прихожей Казицкого!
Я отнесла бумажку в свою комнату, немного поозиралась вокруг и сунула ее в роман Моэма, лежавший у кровати.