Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
Никита зажмурился, покачал головой. Прошептал:
– И.. сколько же времени понадобится мне на преодоление Пути? Двести лет? Тысячу? Миллион?
– А что такое миллион лет для вечности?– тихо спросил Александр.
Никита улыбнулся с тоской.
– Не хотелось бы ждать так долго.
– Значит это произойдет значительно раньше.
Двое молча смотрели друг на друга. Потом Никита глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
– Еще вопрос можно? Что такое Суфэтх? Действительно "кладбище"?
–
– Ради бога!
– На самом деле все гораздо сложнее. Но если представить Шаданакар в образе человека, а вас, меня, да и Люцифера микробами, то "начало" Веера будет находиться, скажем, в пальцах ног, а "конец" - в пальцах рук. Таким образом, пальцы рук могут находиться буквально рядом с пальцами ног, но их всегда будет разделять...
– Суфэтх! Внешнее пространство.
– В точку. А для Шаданакара это континуум Большой Вселенной. Теперь займемся нашим другом...
– Минуту. Последний вопрос, честное слово! Почему Семерка магов отбирается произвольно? Ведь, по сути, для такой операции, как "лечение рака", необходимы маги-воины, специалисты.
– Вы правы. Из всей вашей Семерки только Уэтль - профессиональный воин-"фагоцит", всегда готовый постоять за хозяина.
Может быть и неосознанно. Остальные ваши друзья - великие мастера, творцы, созидатели, а уж потом - воины. Но это большой роли не играет, потому что когда возникает задача защиты Родины, воинами становятся в_с_е! Это еще один Закон Веера Миров, который не признается Люцифером. И совершенно напрасно.– Александр повернулся к Люциферу.– Ты свободен!
Люцифер выпрямился, в глазах его снова клубилась Тьма.
Абсолютная ночь!
До новых встреч, маги.
– Вы его... отпускаете?!– привстал с кресла Никита.
– Ты не понял, - сказал Александр усмешливо, разглядывая плывущую фигуру Люцифера.– Ты свободен в пределах Большой Вселенной, то есть за пределами Шаданакара. Прощай.
Демон, не веря, глянул на смуглолицего представителя Соборной души Веера, хотел что-то сказать, протестующе взмахнул рукой и... исчез. И сразу Никита почувствовал огромное облегчение, словно с души упала неимоверная тяжесть, не позволяющая радоваться и быть свободным.
– Вы его?..
– Удалил, как скальпель хирурга удаляет, отсекает опухоль.
– Значит, мы были... не нужны?! Семеро?
– Ошибаетесь. Если бы не вы, отвлекшие на себя все силы Люциферовой команды, я не успел бы подготовиться. Но ваша миссия еще не закончена. Веер действительно находится на грани коллапса и потребуется немало сил и времени, чтобы процесс этот остановить. Больше, наверное, чем для освобожения Ксении. Если, конечно, вы сделаете выбор. Кроме того
Никита задумался.
– Вы поставили меня к стенке... но я согласен!
– Тогда мы скоро свидимся, Пасланник, вернее, маг-новичок.
Ждите вестей.
Александр тоже исчез.
Уровни контакта смешались в один, принадлежащий сверхсознанию Единого. Сухов, еще ощущая объятие Александра, только сейчас сообразил, что ему мешало в разговоре с Люцифером и Александром: мысли Такэды и чувства Ксении. Они не всегда реагировали на слова Создателя Хаоса так, как Никита. Но отторжения, расщепления личности контактера, землянина-человека, не произошло, значит, Толя и Ксения чувствовали почти то же, что и он.
План визуального контакта также изменился.
Люцифер снова предстал черной глыбой тьмы с человеческими очертаниями на фоне "звездного" сверкания своего обиталища. "Вирус" равнодушия, "незаконный" сын Большой Вселенной, удравший в одну из метавселенных. За что? За какие прегрешения?
Может быть за отрицание или несоблюдение какого-нибудь универсального закона жизни Большой Вселенной? Скажем, Закона Любви?
Черная тень взмахнула крылом, поколебав пространство, растаяла. "Скальпель" Семерых, направляемый сознанием Шаданакара, отсек Люцифера от Единого, выбросил в Суфэтх.
– Он выкарабкается, - мелькнула мысль. Человеческая мысль.– И поймет, что жил ущербно. Или не поймет?
Семеро молчали. Да и кто мог ответить на этот вопрос?
Бог - Шаданакар? Большая Вселенная? Или только Время?
И Веер был спасен, и Семеро разошлись по своим мирам, чтобы продолжить начатое...– Голос матери пресекся.
Сын удивленно глянул на нее: по щеке матери ползла слеза, но сама она улыбалась.
– Ма, ты чего плачешь? А па скоро приедет?
– Скоро, - ответила Ксения.– Он в пути, но скоро придет, сынок.
– Из Шакара?
– Из Шаданакара, сынок.
– А он один приедет или с дядей Александром? Я его люблю, ма, дядю Александра. Он добрый и красивый.
Ксения снова улыбнулась, смахнула слезу.
– Да. Дядя Александр очень красивый. Но ведь па красивее!
– А наш па волшебник или колдун?
– Волшебник, волшебник. Вырастешь, сам станешь волшебником. Спи, малыш, уже поздно.
– и сам спасу Веер, - пробормотал сонным голосом сын. И от тихого голоса его с тонким звоном лопнул бокал на столе, вздрогнули стены комнаты, качнулся многоэтажный дом, с гулом содрогнулась Земля, невидимая сила на мгновение задержала бег планет и заставила Вселенную с удивлением прислушаться к самой себе.
1991-1993