Тень могущества
Шрифт:
«Клетка», она же «трюм», на полицейских дисколётах размещается под брюхом патрульного отделения, от которого отделена сверхпрочной углепластиковой сеткой.
А вот стены и пол «трюма» сделаны из поляризованного бронестекла — поскольку считается, что подобное размещение задержанных «на ветерке» оказывает нужное психологическое действие.
С одной стороны, что-то вроде позорного столба (мне сразу вспомнилось средневековье, когда вот в таких же клетках возили осуждённых на казнь), с другой — бездна под ногами действительно многих особо буйных задержанных заставляет прикусить
Особенно если учесть то, что дверцы «трюма» открываются вниз, наподобии бомболюка.
Что тоже наводит на размышления.
Вдруг у патрульных Санчеса и Стокса запирающий механизм барахлит?
Впрочем, обзор из трюма хороший, чем я и пользовался.
Ван Даглер жил на «Зиккурате». В принципе, любой современный высотный таунхаус выстроен ступенями — на них удобно располагать стоянки турбокоптеров, выводить развязки эстакад и моноров, ну и, разумеется, строить пентхаузы.
«Зик» с самого начала был отстроен как стопка уменьшающихся в диаметре дисков, возносящихся к небу. И, понятно, что чем выше была ступень, тем дороже было жильё.
Сколько стоила самая верхняя ступень — мне было сложно даже предположить.
Посадочная площадка, на которую нам, наконец, разрешено было приземлиться, выглядела пустынно. «Бомболюк» клацнул, открываясь, и не без скрипа в затёкших суставах я оказался на упругом покрытии.
Прямо передо мной сверкающим айсбергом, вознёсшимся из мира темноты полыхал соседний домоград; а сбоку, метрах в тридцати от меня виделась кованая решётка, за которой и находился «Чёрный замок».
Неоготика — угольно-чёрный пластик, хромированная сталь и горгульи с подсвеченными красным неоном глазами.
— Тоскливо, сэр, — от голоса, раздавшегося из внешнего динамика я чуть не подпрыгнул.
— Гангстеры живут одиноко, — согласился я. — Вечные интриги, предательство, подлость, нет семейного тепла и даже собственные дети презирают тебя, используя только как источник денег…
— Приходилось разговаривать с гангстерами?… — полюбопытствовал пребывавший до сего времени в молчании Стокс.
— Случалось. Они почему-то пребывают в полной уверенности в том, что они тоже люди.
— Э-э… да. Возможно, вас следует подождать?
— Не стоит. Я найду, как выбраться.
— Удачи, сэр, — сказал Санчес, и дисколёт плавно взмыл вверх, уходя на патрулирование.
Я сунул руки в карманы плаща и двинулся к «Замку» — встречающих мне выслать не торопились… если только вообще собирались.
А дуло тут, наверху, порядочно.
Дворецкий, распахнувший передо мной двери на полсекунды раньше, чем я постучался… ногой, был похож на заслуженного адмирала в отставке. Тёмно-синий, расшитый золотом сюртук, огромные распушенные бакенбарды — не только старомодные, но и способные вызвать у любого ребёнка недоумённый вопрос — «Дяденька, а вы чей генемод?»… По правде говоря, парочка полуголых красавиц смотрелась бы в этом антураже гораздо лучше, но моего мнения, как обычно, никто не спросил.
— Мистер детектив Стоун? — звание капитана дворецкий явно приберегал для офицерско-армейской косточки, не относя к таковой всяких гражданских.
— Капитан Стоун,
— Полковник занят…
— Тогда я организую тут пикет, — отреагировал я, приготовившись к драке.
— … но вы можете подождать в холле.
Так бы сразу и сказал.
Холл «Чёрного замка» напоминал скорее приёмную палача. Кубический зал был драпирован чёрно-красными полотнищами с вышитыми серебром черепами жандармерии, в центре стояла статуя с чем-то из скандинавской мифологии — что-то вроде Сигурда, делающего Фафнира на целый хвост короче.
Возможно, весь этот антураж должен был произвести на меня некое впечатление, но мне было фиолетово. Поймав взгляд дворецкого — бесстрастный-то он бесстрастный, да не совсем, я расслабленно покрутил в воздухе пальцами.
— Скажите… милейший, а киногруппа давно уехала?
— Киногруппа?… Сэр?…
— Только не стоит уверять меня, что это — не реквизит из фильма ужасов. Или здесь проводят посвящение в масонскую ложу?
— Здесь служат «Новому человечеству», — раздался из-за моей спины звучный голос, и я развернулся, чтобы увидеть его источник.
Возможно, резковато, но как знать — не идут ли головы гостей здесь на украшение стен?…
Полковник Ван Даглер выглядел также, как в анатомичке, но узнавания в его глазах я не заметил, что, впрочем, и не удивительно. Пока я общался с дворецким, элитар имел время узнать про меня всё — даже то, что я сам за давностию забыл, и вернуться к своей излюбленной манере «что за букашка предо мной?».
Взгляд был сверлящий и неприятный, поэтому я усердно смотрел полковнику в район третьего глаза, представляя, как прекрасно смотрелось бы на голове военлорда дополнительное отверстие для вентиляции.
— «Новому человечеству»? — переспросил я. — А что, это название какой-то новой секты каннибалов-убийц?
— Это ирония. О чём вы хотели поговорить со мной, капитан?
Я несколько раз моргнул, сбрасывая напряжение, и посмотрел на военлорда ещё раз — будто словесное описание составлял. Только сейчас заметил — глаза у полковника кошачьи, с вертикальной прорезью зрачка.
Ван Даглер находился при всех регалиях — и даже церемониальном полковничьем мече. При взгляде на тесак я усмехнулся — меч был чуть ли не вдвое короче клинка моей напарницы, так что становился понятен источник неприязни — не иначе как сам дедушка Фрейд со своими сомнительными теориями.
Ван Даглер перехватил мой взгляд и раздражённо дёрнул щекой.
— Офицер, этой железякой человека можно разделать также надёжно, как и плазменной пушкой.
— При наличии соответствующей подготовки — разумеется, — согласился я. — Антураж у вас всё-таки мрачноватый, не находите? Не каждый захочет жить в этаком новом человечестве, сказать по правде.
— Это только если вы не ЗНАЕТЕ, что вам предложено взамен, — довольно коряво усмехнулся полковник. — Кроме того, как вам, наверное, известно, именно скандинавская мифология была положена в основу современной военной геральдики.