Тень нестабильности
Шрифт:
Как только водитель заглушил двигатели, конвоиры вышли из спидера - слаженно, словно по команде.
– Выходите, - коротко бросил тот, что постарше, изваянием застыв у открытой двери.
– Пожалуйста, - невозмутимо добавил Лаар, подчиняясь. Поймав недоуменный взгляд молодого оперативника, пояснил:
– Воспитанные люди обычно не требуют, а просят. Быть может, у вас, юноша, еще есть шанс это усвоить.
Парковка (пустая и, скорее всего, предназначенная для транспорта гостей) была достаточно хорошо освещена, так что работорговец смог немного полюбоваться на растерянную физиономию парня. В это
– Вас ожидают, - наконец произнес оперативник, отключая переговорное устройство.
– Следуйте за мной.
Естественно, через парадные двери пентхауса Лаара проводить не стали. Вместо этого конвоиры, сделав изрядный крюк по террасе, свернули к черному входу.
– Я, конечно, не ожидал роскошного приема, но это даже как-то невежливо, - желчно пробурчал старик себе под нос. Чего и следовало ожидать, разведчики предпочли пропустить его замечание мимо ушей.
Идти пришлось долго: коридоры, анфилады комнат, а потом и лестничные пролеты казались бесконечными. Оценив приблизительные размеры пентхауса, а также прикинув стоимость отделки и обстановки, Лаар усмехнулся: так невольно начнешь задумываться о том, что выбрал в этой жизни какую-то неверную дорогу. По крайней мере, имение гангстера на Этти-4 не выдерживало никакого сравнения с жилищем "скромного слуги народа".
На третьем этаже к их небольшой группе присоединился серебристый дроид-секретарь, услужливо проводивший "господ" до двустворчатых дверей, отделанных деревом и витражным стеклом.
"Гостиная, скорее всего", - отметил работорговец с легким удивлением. В Корпоративном секторе было принято обсуждать деловые вопросы исключительно в кабинетах, даже если разговор проходил между давними партнерами.
Повисла плотная, более не нарушаемая звуками шагов, тишина.
– Сэр, ваш гость прибыл, - Лаар поморщился от резкого, слишком громкого голоса разведчика.
– Так точно, - кивнул тот после короткой паузы и, деактивировав комлинк, обратился к гангстеру:
– Проходите, господин, - он указал на двери, будто предполагал, что старик не поймет, куда именно ему надлежит пройти.
"Сделка обещает быть занятной. Вот уж не думал, что когда-нибудь доведется торговаться с чиновником такого уровня".
Ни малейшей нервозности Лаар не испытывал. Да, старик понимал, сколь многое зависит от исхода этих переговоров. Даже не собирался отрицать, что противник заведомо сильнее, а значит, условия диктовать будет именно он. Но для гангстера не было секретом и то, что он нужен Айсарду. Нужен живой, здоровый и на свободе. А значит, в ближайшее время один зажившийся на этом свете криминальный авторитет вряд ли порадует своих врагов безвременной кончиной.
За дверьми и впрямь оказалась гостиная - огромная комната, выдержанная в темных тонах и обставленная с мрачной, монументальной роскошью. На своем веку работорговец повидал множество резиденций и привык к тому, что обычно вычурность обстановки служит лишь одной цели - продемонстрировать огромное состояние хозяина. Здесь было почти то же самое... но кое-что неуловимо отличалось. Не богатство стремился подчеркнуть владелец апартаментов, а статус. И власть, связанную с ним.
Центр комнаты занимал невысокий
– Приветствую, господин Лаар. Рад, что вы добрались в добром здравии.
– Как и я. Добрый вечер, господин Директор, - даже если бы сарказм не звучал в голосе Лаара столь явно, что не распознать его мог только глухой, кривая ухмылка на тонких губах не оставляла сомнений в "искренности" приветствия.
– Вы так в этом уверены? Ваш оптимизм достоин восхищения, - в ответе не было ни насмешки, ни угрозы: таким тоном обычно разговаривают о погоде или обсуждают новости биржевых торгов.
– Присаживайтесь. Негоже держать гостя на пороге.
"Естественно, никаких рукопожатий. Ненавязчивая, но наглядная демонстрация того, что меня считают совершенно ничтожной фигурой, не стоящей даже видимости уважения. Высокомерный ублюдок".
– Весьма любезно с вашей стороны, - проскрипел работорговец, опускаясь в свободное кресло.
– Что же до оптимизма, то он, как мне кажется, имеет под собой определенные основания.
– Мне даже любопытно, что вы таковыми считаете, - Айсард чуть подался вперед, не сводя с собеседника пристального, оценивающего взгляда.
– Хотя бы тот факт, что я разговариваю здесь и с вами, а не с дознавателем в допросной. Я не страдаю манией величия, господин Айсард, и знаю: вы могли бы уничтожить меня в пару ходов... если бы хотели этого.
– Крайности - удел горячих юнцов, господин Лаар. Далеко не всегда они ведут к наилучшему результату.
– Мне остается только гадать, какой же результат вы считаете наилучшим. Вы добились бы куда большего в борьбе с восстанием, если бы довели до конца уничтожение моей организации. Или устранили бы меня физически, - старик зашелся кашляющим смехом.
– Но вот я здесь, теряюсь в догадках, на каких же условиях вы примете мою капитуляцию. Значит, ваша настоящая цель несколько отличается от очевидной, не так ли?
В светло-голубых, почти бесцветных глазах главы Разведки промелькнуло странное выражение: вроде бы откровенно угрожающее, и в то же время - заинтересованное.
– Вы очень неглупый человек, господин Лаар... думаю, вы понимаете, что догадываться - безопаснее, чем знать.
Работорговец страдальчески поморщился: ну конечно же, настоящая игра велась на том уровне, куда ему доступ не откроется никогда. Как же смешон Найрис, и впрямь считающий себя кукловодом... и как же неприятно чувствовать себя лишь фигурой на доске для дежарика. Странной такой фигурой, переходящей из рук в руки.
– Я тоже считал себя неглупым человеком до недавнего времени. Но, знаете, мне порой кажется, что старческое слабоумие вот-вот возьмет свое. Иначе как объяснить мое участие в авантюре, из-за которой я сейчас нахожусь здесь?
– "Участие"... интересное слово вы подобрали. Странно слышать его от того, кто считает себя ключевой фигурой во всем этом... предприятии.
Лаар укоризненно покачал головой:
– Обижаете вы старика, господин Директор. Кто сказал вам, что я придерживаюсь столь высокого мнения о своей роли? Видимо, вы все-таки считаете меня глупцом, вопреки своим заявлениям...