Тень. Своя судьба
Шрифт:
Я скорчилась с углу около теплой печки и, придремывая вполглаза, ждала своего часа. Наконец хозяева угомонились, задули свечи, и в доме наступила тишина. Впрочем, очень ненадолго -- до того момента, когда ее разорвал мощный храп. Я, уже примериваясь к густой похлебке, порядком остывшей, но наверняка настолько сытной, что можно было закрыть глаза на мелкие недостатки, испуганно присела, не сразу сообразив, что это за звуки. И рассмеялась тихо: надо же, женщины годами делят спальни с мужьями-храпунами, а мне до сих пор везло -- я о таком ужасе только в книжках читала. Принцесса спала тихо, маг тоже, если и засыпал в нашей спальне, никаких
Храп придал мне смелости: под такую музыку можно было не беспокоиться, что моя возня кого-нибудь разбудит.
Утолив первый голод и напихав в найденный здесь же, на лавке, заплечный мешок всякой снеди, я собралась уж было уходить, но в замешательстве остановилась на пороге: а стоит ли? Когда мне еще представится возможность провести ночь пусть не в комфортных условиях, но под крышей и в тепле? Вздохнула. Обернулась. И все-таки решилась -- оставила дверь в покое и устроилась все под той же широкой лавкой в обнимку со своей добычей.
Разбудили меня непривычные уху звуки -- бряцание кухонной утвари, потрескивание дров в печи, скрежет закрывающейся заслонки... И запахи. Дивные запахи, заставлявшие мое нутро трепетать в предвкушении. Я насилу дождалась, пока хозяева позавтракают и выйдут на двор, чтобы прибрать к рукам остатки их утренней трапезы и стремительно покинуть избу -- толкаться здесь и дальше не было никакого смысла.
Лишь устроившись на развилке дерева в ближайшем леске, я спокойно поела и была готова обдумывать свое дальнейшее житье. Начать решила с письма принцессы. Все это время я старалась о нем не думать -- то было слишком темно, чтобы читать, потом меня подгонял голод. Но теперь мне ничто не могло помешать. Не без трепета я достала из-за пазухи смявшийся листок, исписанный аккуратным почерком:
'Знаешь, Тень, я никогда не писала писем -- до сих пор было некому. И я не знаю, какими словами обратиться к тебе. Но на самом деле все это неважно. Главное, если ты читаешь это письмо, значит, у нас все получилось, мы правильно поняли друг друга.
Я очень боюсь -- что не смогу убедительно лгать Ианнару или что ты не сможешь справиться с ядом. Но стараюсь верить.
И мне жаль, что я не могу поступить иначе. Я просто не готова ссориться с Ианнаром, без него я не справлюсь, не выживу в этом мире, и если Иан отвернется от меня, то мне не останется ничего другого, как только явиться с повинной к своему жениху и надеяться, что он меня примет.
Ты не думай, на самом деле я не сомневаюсь в любви Иана. Просто, кроме любви, у него живет в сердце что-то еще, о чем он умалчивает. И отсюда -- и надрыв его, и боль, и жестокость. Я не лезу в его тайны, но вижу, что он ходит по краю пропасти, и боюсь, что мы пострадаем оба, если он сорвется. Я только надеюсь, что он доверится мне когда-нибудь и примет мою помощь. Не будь в нем этой боли, я едва ли смогла бы простить ему то, что он хочет заставить меня сделать.
Но хватит о личном.
Наверняка ты догадалась, что мы будем пробираться в Ругалден, а оттуда -- в Новые земли. Надеюсь, мы успеем пересечь границу, прежде чем нас начнут искать всерьез.
Куда отправишься ты, я намеренно не спрашивала. Не хочу знать, чтобы
И прошу только об одном: помни меня. Помни и, если умеешь, моли богов, чтобы уберегли нас от непоправимых ошибок.
Я тоже стану молиться о тебе.
Твоя Нэл, которая отказалась быть принцессой'.
Что ж, Нэл, несомненно, права -- чем скорее я уберусь из Тауналя, тем лучше. Если учесть, что свита принцессы очнулась от колдовского сна сутки назад, то к сегодняшнему утру гвардейцы должны были убедиться в бесплодности самостоятельных поисков и отрядили кого-то в Луст, откуда можно связаться со столицей. И тогда уже завтра за поиски принцессы возьмутся те, кто это умеет. Разумеется, им понадобится время, чтобы понять, что принцесса от их магии защищена, и тогда Стеумс вспомнит обо мне. Пока я в Таунале, меня можно просто загнать как дичь, отправив за мной целый отряд магов с поисковыми амулетами, но стоит мне оказаться за пределами страны, дело осложнится -- переход такого отряда через границу не останется незамеченным, и соседи его точно не одобрят, а от охотников-одиночек уйти легче легкого -- с моими-то умениями.
Изначально я планировала направиться в Нимтиори -- страна велика, в ней много крупных городов, где можно было бы найти приют, язык я знаю, а еще у меня было бы достаточно времени, чтобы покопаться незаметно в книгах. Нимтиори славится своими обителями знаний -- университетами и библиотеками, и где, как не там, искать ответы на мои главные вопросы: как найти свои корни и как обрести утраченное. Дар Тени дает мне множество преимуществ, но я бы дорого отдала за то, чтобы когда-нибудь заглянуть в зеркало -- и увидеть свое отражение. Можно не в зеркале, а просто в чьих-то глазах, которые будут смотреть на меня с теплом и пониманием и видеть не серую маску Тени, а настоящее человеческое лицо.
Однако Ианнар, хоть и не лишил меня жизни, планам моим здорово подгадил... Я бросила полный сомнения взгляд на свое запястье, где теперь красовалась трехцветная узорчатая вязь. Имея такое украшение, стоит держаться подальше от тех мест, в которых есть хоть малейший шанс встретиться с Владыкой. Да, почуять носительницу брачной метки может только он сам или маг, изготовивший гириаз, да и то на сравнительно небольшом расстоянии. Но лучше не рисковать, и значит, путь в Нимтиори мне теперь заказан.
Остается Уствея -- просто по той причине, что она лежит в противоположном направлении тому, в котором скрылась Нэлисса. Мне всего лишь придется взять чуть-чуть южнее, чем я намеревалась.
Сначала я пробиралась пешком -- покуда не вышла на Восточный тракт. За прошедшие дни весна окончательно вступила в свои права, и по тракту оживленно двигались торговые обозы.
Как выяснилось, если выбрать подходящую подводу, с грузом, не требующим пристального внимания караванщиков, можно устроиться вполне комфортно. Да и караваны не слишком уступали в скорости королевскому кортежу -- это гвардейцы были достаточно выносливы, чтобы провести в седле большую часть дня, а вот придворным дамам требовалось время от времени покидать карету, чтобы размять затекшие ноги и посетить кустики. Торговцы, как правило, более неприхотливы.