Тенарская Яга

Уткин Михаил

– Вроде гиен?
– спросила я мимоходом.

Но красавчик не смутился, кивнул.

– Ага. Но мы не стоим на месте, поэтому они даже если бы и были, не успели бы собрать достаточную для нападения стаю. К тому же, некоторое время еще после твоего отпора, они будут тебя опасаться. Впрочем, тут слишком густые для них заросли. Посматривать стоит разве что вверх, да может из дупел каких что-нибудь выскочит...

– Ну спасибо, мудрейший. Без тебя в жизни бы не догадалась. Ты не растекайся мыслью то, а лучше дай подробности, куда она ведет?

Костя потер на ходу подбородок и сказал:

–

Ну, идем на юг. Скоро выйдем к долине, что проходит между гор длинным клином. Там надо будет осмотреться... Ну и местечко для ночевки подыскать, чтобы можно было спокойно выйти в реал.

– Ты как-то запнулся на слове «осмотреться», - сказала я.
– Ты что, не смог осмотреться там будучи скелетом? Почему?

Костя вздохнул.

– Потому, что меня там раз десять разбирали на косточки. Знаешь ли, местная живность к скелету в основном равнодушна. Но вот химеры почему-то очень не любят. А вот как раз там сходится множество их маршрутов. Я когда там бродил, только и успевал, удирая от одной, попадать на другую.

Мне стала понятной заминка этого всезнайки. Обычное мужское нежелание делиться неудачами. Ну по крайней мере ясно, что программист этот с оленями по природе своей не нытик. Почему-то подумала об этом с удовольствием, и задала следующий вопрос:

– А этих химер между собой как-нибудь нельзя стравить? Чтобы значит, как в древней сказке барона Мюнхаузена, лев прыгнул, крокодил схватил и задохнулся...

Костя поднял брови, даже рот немного приоткрыл, явно собираясь уточнить, что это за сказка такая, но не стал, лишь кивнул, видно уловив суть, и пояснил:

– Нет, химеры существа магические. Хоть и разные, но друг другу не враждебные. Держатся поодаль, могут порычать или там повыть, но не бросаются...

Его слова прервал далекий скрежещущий вопль. И я сразу почувствовала его руку, которую он выставил передо мной барьером, метнувшись вперед. Грудью почувствовала.

Кровь сразу прилила к щекам, но возмутиться не успела.

Он сказал, как ни в чем не бывало:

– А вот кто-то из голосистой химерской братии. Голосит. Мы уже почти пришли.

Момент возмутиться был упущен, я лишь проворчала, поправляя балахон на груди:

– Голосистых... Ты так больше меня не останавливай. Шлагбаум!

Костя небрежно поклонился.

– Как скажете, госпожа.

Хотя по его взгляду я поняла, что следовать этому обещанию он и не собирается. Но продолжить эту занимательную дискуссию не дал вернувшийся Вася, что разведывал тропку впереди. Он окинул нас настороженным взглядом, потрепетал языком, и вроде бы с облегчением выдохнул. Мол все хорошо, все целы. Сытость у него поднялась уже до семидесяти процентов. Видимо, успел сжевать еще какую-то мелочь.

А Костя, добавил уже нормальным тоном:

– Василиск твой соображает. В общем, теперь идем очень осторожно. Я найду безопасное место, где вы посидите, а я побегаю по окрестностям, чтобы разобраться, как сейчас тут химеры бродят, чтобы с утра спокойно добраться до выхода из этого котлована.

Я кивнула, и мы устремились вперед, туда где сквозь ветви уже видны просветы неба.

Глава 59

Свет вечернего солнца, что

собирается нырнуть в дымку за горными пиками, красиво подсвечивает фигуру Константина. От полного красоты и мощи зрелища в душе шевельнулось какое-то древнее чувство. Словно я первобытная женщина, а он воин и прокладывает путь через лес. Бедра как-то сами собой начали раскачиваться сильнее, а я стала наклонять голову то в одну, то в другую сторону, разглядывая могучую спину. И не сразу отреагировала, когда он поднял руку со вздувшимся бицепсом.

– Стой!
– обернувшись тихо скомандовал Костя.

Он указал вперед. Я проследила помутившимся взором направление, и романтическая пелена тут же слетела. Из горла едва не вырвался испуганный визг, но успела прижать ладонь к губам.

Там, среди поломанных деревьев, с которых свисают подушки мха и гирлянды серых грибов, возвышается тот самый «Медведегоргон», который встретился мне в самом начале.

Магическая тварь с совершенно не магическим наслаждением чешется боком о сучковатый пень. Даже со ста метров видно, как на сучках повисают клоки шерсти. Но через пару секунд он прекратил почесуху и начал напряженно нюхать воздух. На его жуткой голове, словно у горгоны, зашевелились змеи, до этого мирно изображавшие пряди волос. Отсюда не слышно, но я явственно вспомнила их мерзкое шипение.

Пространство вокруг медведегоргона похоже на старое поле битвы, где сошлись неведомые рати. Их воины были настолько могучими, что ломали целые деревья, а может и друг друга ими крушили, судя по разбросанным обломкам бревен. Не смогли поломать лишь громады секвой, что торчат отдельными высоченными столбами. Хотя и они выглядят, словно попали под метеоритный дождь - кора пропахана косыми бороздами, живых ветвей мало, в основном обломанные мертвые сучья.

Земля под ногами твердая, будто спрессована сотнями ног и сцементирована кровью, настолько, что не может пробиться трава. Лишь покачиваются отдельные прутья какого-то кустарника, похожего одновременно на камыш и на вонзившиеся в землю стрелы.

Костя осторожно присел на корточки, и я машинально повторила его движение. Вася вовсе распластался, вытянувшись как струна, шею же напротив поднял и начал покачивать головой в такт двигающихся на ветру кустов. Спокойный взгляд его желтых глаз, направленных на химеру, говорит - он хоть и осторожничает, но не боится.

Скрежещущий вопль повторился, уже гораздо ближе. Я вздрогнула и с нервно закрутила головой. Похоже медведегоргона этот крик тоже обеспокоил. Его огромная туша поднялся было на задние лапы, как у медведя, готовящегося к схватке, но почти сразу, тяжело опустилась обратно на четыре и скачками направилась прочь.

Костя сидел в красивой позе, подняв одно колено к груди, небрежно положив на него руку со сжатой в кулаке кочергой. Ладонь второй придавила опущенное колено. Я подвинулась ближе и с опаской прошептала:

– От кого он убегает?

Напарник явил мне свой профиль и тоже шепотом поправил:

– Не убегает. Просто уходит с чужой территории. Пути химер заданы не жестко, поэтому частично накладываются, а то и пересекаются. Вон туда присмотрись... Да не вниз. Гляди на уровне самых высоких обломков. Видишь почти прозрачную хрень, что как будто перетекает, огибая огрызки крон?