Тенденции новейшей китайской литературы
Шрифт:
В период «движения 4 мая» деревенская литература развивалась очень активно, хотя при этом не относилась к доминирующей словесности. Поэтому Лу Синь уделял деревенским писателям большое внимание, горячо поддерживал Ван Луяня, Сюй Цзе, Пэн Цзяхуана, Тай Цзиннуна, Сюй Циньвэня, Чэнь Айсиня, Ван Жэньшу, Фэй Мина и других авторов. Самым же выдающимся из деревенских писателей того времени был Шэнь Цунвэнь, явивший миру свое творчество чуть позже перечисленных авторов.
Особенность деревенской литературы заключается в описании тягот деревенской жизни и стойкости крестьян. Эти произведения пронизаны духом деревни, тоской по родине и ностальгией, в них воспевается природа и приукрашивается сельская местность. Если говорить об отношениях деревенской литературы с модерном, то она стала противодействием для литературы модернизма и ответом на радикальные изменения в обществе. Например, когда в Европе началась эпоха индустриализма, широко была распространена и литература романтизма, в которой авторы вспоминали сельскую жизнь, проявляли внимание к упадку деревни, воспевали природу и деревню. Вот и в Китае деревенская литература сопутствовала модерну: только покинув родные края и поселившись в городах,
«Сельские сюжеты» всегда были основной силой новейшей китайской литературы. С 1949 года доминирует деревенский нарратив, а произведения о деревне становятся ведущим направлением литературы реализма.
С тех пор как Чжао Шули стал флагманом новой китайской литературы, революционно-социалистические писатели изо всех сил старались угодить вкусам народа. И дело тут даже не во вкусах читателей, а в том, что в китайском модерне образ национального государства раскрывается через аграрную революцию, главная сила китайской революции – крестьяне, и в основе социалистической лежит культура крестьянская. Революционно-социалистическая литература начала развиваться в освобожденном районе, в Яньани, благодаря чему обзавелась целой армией революционных литераторов, а главное, обрела свои духовные корни – деревню. К этому располагали территориальные и исторические предпосылки, но фактически революционно-социалистическая словесность сама создавала эти предпосылки, отталкиваясь от исторических условий того времени.
Китайская революционная культура на начальном этапе развития была деревенской, поэтому при дальнейшем развитии пролетарской культуры неизбежно обращалась к сельским жителям – носителям культуры и истории. Чтобы идея гегемонии социалистической культуры завладела сознанием народа, нужно было связать ее с традициями крестьян. Хотя революцию вершили именно в традиционной китайской культуре и рассматривали как противоположность современной социалистической культуре, она была вынуждена прибегать к традиционным выразительным средствам искусства. Чтобы творить историю, китайский социализм должен был пойти на компромисс с культурной традицией и культурой, привлечь крестьян, перевоспитать их. Также следовало искоренить просветительскую буржуазную культуру. В «яньаньских тезисах» Мао Цзэдун уже четко обрисовывает направленность революционной литературы. Он говорит, что главная ее задача – просвещать крестьян, приобщая их к революции, реконструировать культуру китайского модерна с помощью крестьянской культуры.
Конечно, сельские сюжеты развивались в революционносоциалистической литературе не всегда гладко, авторы порой руководствовались чисто литературными целями. Союз писателей Китая 2–16 августа 1962 года проводил в Даляне симпозиум, посвященный созданию сельских рассказов. Он вошел в историю как Даляньская конференция. В заседаниях участвовали заместитель главы Отдела пропаганды ЦК КПК Чжоу Ян, заместитель министра культуры Мао Дунь, председатель Союза писателей Китая Шао Цюаньлинь, а также шестнадцать писателей и критиков, прибывших из восьми провинций и городов, – Чжао Шули, Чжоу Либо, Кан Чжо, Ли Чжунь, Си Жун, Хоу Цзиньцзин, Чэнь Сяоюй, Шэнь Цунвэнь и другие члены. Председателем конференции был Шао Цюаньлинь. Особое внимание уделили вопросу о том, каким образом литература должна отражать противоречия, существующие в народе. Цель конференции – избавить сельскую прозу от гиперболизированной идеологии и однообразия персонажей. Подводя итоги конференции, Шао Цюаньлинь проанализировал современное состояние литературы и официально выдвинул тезисы о том, что необходимо «создавать промежуточных персонажей» и «углублять реализм».
С точки зрения общественной действительности, главных задач социалистической революции и опыта китайских писателей деревня – основа новейшей литературы Китая. Понятно, почему в Новом Китае сельские сюжеты стали доминирующей тенденцией в словесности. И пусть в 1950–1960-е годы также имели место индустриальные сюжеты и отдельные произведения, повествующие о жизни горожан, в целом такой литературы было меньше. Важное место занимали революционно-исторические произведения, впрочем, они рассказывали о той же крестьянской революции и сливались в единое целое с деревенским нарративом. В литературе нового периода, возникшей после «культурной революции», авторы перестали делать упор на сельские сюжеты, их заслонили постреволюционная рефлексия и модернизаторские умонастроения. Обозначаются лейтмотивы эпохи: «шрамы», реформы, образованная молодежь, «поиск корней», модернизм, авангардизм. Но за всем этим по-прежнему стояло повествование о деревне. За исключением некоторых модернистских произведений, связанных с городом, действие в произведениях нового периода происходит, как правило, именно там. Следовательно, деревенский нарратив продолжает доминировать в китайской литературе и в 1980–1990-е годы. Возможно, это уникальное свойство современной китайской словесности, особенно революционно-социалистической литературы.
Главный герой революционно-социалистической литературы, крестьянин, занял центральное место в литературном творчестве и произведениях искусства. Множество писателей были родом из деревни или серьезно прониклись
Китайская социалистическая революция была, по сути, крестьянской. В современном Китае не произошло масштабного промышленного переворота, а промышленный и городской коммерческий капитализм к тому времени еще не был развит в достаточной степени. Городской рабочий класс наполовину состоял из городской бедноты, наполовину – из деревенской. И те и другие во всем сохраняли привычки, характерные для традиционного китайского общества. Подавляющее большинство солдат китайской армии тоже были крестьянами. Итак, новодемократическая революция в Китае могла быть только крестьянской.
А значит, ее участники искренне согласились бы принять только те идеалы и поддержать те требования, которые согласовались бы с традиционными идеалистическими воззрениями деревенского Китая – перераспределением земли и имущества, равенством богатых и бедных.
На этапе новодемократической революции левореволюционные писатели прилагали все усилия к развитию и популяризации пролетарской литературы. Развернулись движения за «литературу в народ» и «литературу для армии»: писатели искали новые выразительные формы и методы, которые соответствовали бы историческим преобразованиям. А поскольку целью революции было освободить угнетенный, страждущий народ, больше всего на роль литературных героев и читателей подходила крестьянская беднота. Революционная литература взяла на себя миссию предводителя исторических переворотов и прогресса и оттого попала в структуру противоречий между литературными героями и их прототипами. В этой структуре вторые всегда оказывались молчаливой, вымышленной силой – то возникающей, то ускользающей. Как же литературе изобразить их, как сделать их действующими лицами истории, как согласовать с представлениями об истории? Вопросы непростые, и они напрямую связаны с революцией. В этом смысле революционную литературу и впрямь можно считать вторым переворотом. Из «Выступлений» Мао Цзэдуна видно, что Председатель осознал ее сущность и задачи: он пытается решить основную проблему – как адаптировать революционную литературу к реалиям общества. Поскольку китайское революционное движение было локальным (оно, в сравнении с социалистическими революциями в других странах, было чисто крестьянским), оно оказалось преждевременным. Эта революция произошла в результате столкновения марксизма с китайской действительностью. В политическом плане она опиралась на марксистскую идеологию, но в культурном китайцы не сумели усвоить революционный опыт других стран (опыта СССР было недостаточно), а потому необходимые ресурсы Китаю приходилось искать в народной традиции. Военно-революционная обстановка того времени и реалии северо-западных деревень в определенной степени повлияли и на «яньаньские тезисы» Мао Цзэдуна: он всерьез рассуждал о том, что революционная литература должна быть деревенской. По его мнению, идеальны те произведения, которые согласуются с политикой. Это возможно только тогда, когда литература повествует о рабочих, крестьянах и солдатах, когда подается в тех формах и стилях, которые полюбятся народу.
Первыми такого идеала достигли авторы произведений освобожденных районов, к примеру, Чжао Шули в рассказе «Женитьба Сяо Эрхэя» и повести «Песенки Ли Юцая», Дин Лин в романе «Солнце над рекой Сангань» и Чжоу Либо в романе «Ураган».
У самого Мао Цзэдуна всегда было двойственное отношение к литературе. С одной стороны, будучи вождем, он видел в ней часть революции. Председатель понимал, что вершит небывалое, и в сложившейся революционной обстановке, а также с учетом тех революционных идеалов, которые он надеялся воплотить в будущем, ему бы потребовалось задействовать все возможные культурно-идеологические ресурсы, чтобы подстегнуть историю. С другой стороны, как образованный человек, по-особому относящийся к литературе и искусству, как поэт, Мао Цзэдун прекрасно понимал их специфику: без увлекательности, притягательности у литературы и искусства не будет должного художественного эффекта, такие произведения не удастся использовать для пропаганды. Вместе с тем Мао относился к искусству с любовью, мечтательно: иногда он говорил, что хотел бы, чтобы искусство приносило людям радость. Китай долго утопал в революционном насилии. Идеологически разрыв с традицией был необходим, чтобы перейти к современной революции. Революция вселила в души людей сильнейшую тревогу, а потому народ нуждался в понятных и осязаемых художественных образах, которые могли бы дать ему литература и искусство. Это помогло бы народу принять историю, вникнуть в нее. Задача революционных литературы и искусства – не только описывать и художественно отображать насилие и разломы, происходившие в ходе истории, но и залечивать раны, нанесенные людям всеми этими потрясениями. Именно поэтому Мао Цзэдун неоднократно рассуждал о пролетарском мировоззрении, которое должно быть свойственно революционной литературе, он подчеркивал, что китайцам необходимо оградить себя от пагубного влияния западной буржуазной идеологии. В то же время, чтобы в Китае лучше принимали революционную литературу, Мао пытался найти для нее особые форму и стиль.
В мае 1953 года начальник Рабочего отдела Единого фронта ЦК КПК Ли Вэйхань представил Мао Цзэдуну доклад «Некоторые вопросы использования, ограничения и преобразования капиталистических промышленности и торговли (предварительный вариант)». В критических замечаниях к этому документу Мао Цзэдун впервые четко обозначил основные положения генеральной линии развития страны в переходный период. На собрании Политбюро ЦК 15 июня он сформулировал эту концепцию, а также главные задачи и цели перехода от новой демократии к социализму. Мао Цзэдун подчеркнул, что время от провозглашения республики до завершения социалистических преобразований будет переходным; главная цель в этот период – за десять – пятнадцать лет завершить индустриализацию и выполнить основной объем социалистической перестройки в области сельского хозяйства, ремесленного производства, а также капиталистической промышленности и торговли.