Теневой Дозор
Шрифт:
Дмитрий вышел, не понимая внезапной перемены. Однако… что он мог предоставить за два дня? Смотаться в Суздаль, найти злополучный кусок истукана? Но там уже поработала следственная группа Инквизиции, те разыскивают улики куда надежнее, чем любой металлоискатель – старые монеты. А еще раньше они с Евстафием и сами облазили на коленях место поединка. Да и без портала Дмитрий не сумел бы обернуться так быстро, а портал ему никто не откроет. Оставался архив и база данных… если только Эдгар не отметет все, что он там накопает.
В раздумьях Дмитрий спустился этажом ниже. Здесь располагались учебные аудитории. Одна
Занятие вел рыжий валлиец Люэллин. Интересно, какой порядковый номер присвоили ему по сложившимся негласным правилам? Штатных преподавателей в Инквизиции не держали, обучение даже любой теории проводили сугубые практики.
Рыжий повернул лицо к двери, узнал Дмитрия и широко улыбнулся, показав щель между передними зубами. Он, похоже, все уже провидел заранее, эта способность у Майлгуна была развита куда лучше, чем у Дреера или Ивы.
«Привет!» – мысленно сказал валлиец и тут же по-английски продолжил лекцию о волшебных свойствах растений континентальной Европы.
«Здорово живешь», – ответил Дмитрий.
Мысленная речь позволяла великолепно понимать чужие идиомы.
«Надолго?» – Майлгун тем временем ткнул в изображение календулы на плакате и велел студентам прочесть параграф учебника.
«Два дня максимум».
Они перекинулись еще несколькими беззвучными репликами. Майлгун не знал, где сейчас Ива. Не виделись теперь неделями: девушку – боевого мага уже не второго, а первого уровня, постоянно бросали на разного рода амбразуры. В конце концов Дреер и Люэллин договорились встретиться в любимой пивной неподалеку от инквизиторской гостиницы.
Но это предстояло вечером, а пока Дмитрий отправился в архив.
Пражское Бюро никогда не занимало только одно здание, однако все его филиалы стояли неподалеку, так, чтобы можно было дойти пешком. Архив располагался там же, где и закрытый Музей Инквизиции с главной реликвией – подлинником Великого Договора. Местоположение пражского схрона артефактов знали только Высшие Инквизиторы и особо доверенные лица. Схрон перенесли сюда шесть лет назад, после того, как секта «Братьев Регина» атаковала бернское отделение. Однако через два года разлилась Влтава, и тайник опять переместили. Схрон пострадал, зато исправно работала пневмопочта между филиалами, тогда как во всей Праге она перестала действовать с самого наводнения. Однако тут, конечно, не обходилось без толики магии.
В отличие от администрации архив и библиотека размещались в здании старинной архитектуры. Дмитрий вспомнил, как год назад прибегал сюда за книгой о «зеркалах Чапека», поднимающих уровень мага.
Как и все корпуса Бюро, этот был невелик по размерам, всего три надземных этажа. Сколько их ниже уровня мостовой – оставалось только гадать или спрашивать главного архивариуса. Дмитрий подозревал, корпуса связывали не только почтовые трубопроводы и статические порталы, но и банальные подземные ходы, разве что местами протянутые через Сумрак.
Народу в архиве оказалось куда больше, чем он ожидал. Вежливый дежурный пан Вацлав, некогда боевой маг, осевший тут после ранения, сообщил, что идет масштабная ревизия и перевод документов в электронную форму. Все, что можно, сканировалось и каталогизировалось.
Однако
Дмитрий сел за архаичный компьютер. Пластик монитора, казалось, посерел от попытки соответствовать общему стилю организации.
Через пару часов у Дреера уже резало глаза от мерцания экрана. Принтер, тоже далеко не новый, зато лазерный, натужно пыхтел, выдавая листы распечатки. Будь Дмитрий совсем юным необстрелянным магом, то мог бы подумать, что внутри корпуса трудятся и ворчат какие-нибудь бумажные эльфы.
Он нашел искомое. Только не испытывал от этого никакого удовлетворения.
Детская смертность среди Иных, увы, имела место, как и среди людей. Погибали от самонадеянности, от неверных заклинаний, от слишком долгого нахождения в Сумраке. Становились жертвами психопатов и религиозных фанатиков. Разбивались в машинах, когда родители не верили в пророчество собственного ребенка об аварии. Дмитрия же интересовало другое: странные, нераскрытые исчезновения. Базы по таким делам никто не вел, однако информацию давали всевозможные иски, жалобы и откровенные кляузы Дозоров.
Йозеф Когоут, двенадцать лет, Темный, седьмой уровень. Пропал без вести в Праге в 2002 году, в дни наводнения. Розыск не дал результатов. Предположительно старался преодолеть залитые улицы в Сумраке и не сумел выйти.
Ханна Продль, тринадцать лет, Темная, начинающая ведьма, шестой уровень. Пропала без вести в 1997 году. Жила в Мюнхене. Подан иск Дневного Дозора к Ночному по подозрению в случайном убийстве по неосторожности. Отклонен.
Гаспар Энгельбрехт, четырнадцать лет, Темный, седьмой уровень. Австрия. Пропал через несколько дней после инициации. Предположительно самостоятельно погрузился на второй слой Сумрака, переоценил свои силы и не вышел. Поражением в правах наказан инициатор и наставник мальчика Темный маг четвертого уровня Фридрих Вертмюллер. Инквизицией отклонен запрос о разрешении Темных действий для восстановления равновесия Света и Тьмы в Зальцбурге.
Словесник полагал, что разыщет два-три прецедента, а нашел одиннадцать подобных случаев за последние двадцать лет. Все они были разными по обстоятельствам и кругу фигурантов. Однако нечто общее проглядывало: исчезали дети и подростки в возрасте от десяти до пятнадцати. Темные невысокого уровня, но – только маги, иногда ведьмы. Ни одного вампира, оборотня, бескуда и прочей низшей касты. Семь из этих случаев произошли в Западной Европе. Ни одного на Британских островах, в Средиземноморье и в европейской части бывшего СССР. Найденный ранее случай с пропавшим Белугиным как-то не укладывался в эту географию.
Дмитрия, однако, мучило предчувствие. Взлохматив распечатку, он подошел к стойке дежурного и запросил учетные книги первой половины двадцатого века. Там фиксировались тяжбы, разбираемые Инквизицией. Заодно выписал досье на ведьму Софию – таковые собирались на всех глав Дозоров.
Никакого компромата на Софию не обнаружилось. Обычные ведьминские проступки. Человеческих жизней на ее совести не висело. Все свои семьдесят лет бывшая хозяйка турагентства «Велес» была крайне осторожна. О попытках творить големов тоже ничего не было известно. Но ведьмы и не творят големов, здесь Эдгар явно перегнул.