Теневой Дозор
Шрифт:
Молодых Инквизиторов учили пользоваться чужеродной энергией бывшего противника. Это поначалу было одинаково нелегко для пришедших из Света или Тьмы. Главное тут оказывалось понять, что магическая энергия, квинтэссенция эмоций всего живого, на самом деле не имеет знака, вернее, имеет и «плюс», и «минус». Волшебная Сила не обладает отрицательным или положительным зарядом, Темные и Светлые отличаются лишь методами ее получения. В конце концов, даже Светлый мог бы подзарядиться, если выпьет свежей крови, нужно только привыкнуть.
Поэтому дозорные, некогда враждовавшие
Тень дракона уже плыла по Неве. Ящер приблизился настолько, чтобы можно было вполне опознать в нем Фафнира с гравюр инквизиторского учебника.
Дмитрий ожидал, что Игорь попытается сбить воздушную мишень файерболом. Но Теплов сработал иначе. Дракон вдруг камнем полетел вниз. Даже незаметно было, чтобы летающую бестию постиг какой-либо удар. Так валится вниз человек, из-под которого сильным пинком вышибли стул.
А потом дракон взорвался. Полыхнуло, хлопнуло – и коптящие ошметки, оставляя дымный след, попадали в реку.
«Браво, сеньор Игорь! – мысленно выразил общее мнение Лепорелло. – Но как вы сумели?»
«Вакуум», – коротко ответил Теплов.
Дмитрию все стало понятно. Сбивать дракона файерболом – хорошая идея только для новичка. Старый Темный Фафнир и сам прекрасно управлялся с огнем в чешуйчатой шкуре рептилии и наверняка с успехом мог бы противостоять сгусткам плазмы. Игорь создал вокруг ящера вакуум – и крылья потеряли опору, а внутреннее давление разорвало дракона на части. Древние не знали такого, и у магов двадцатого столетия имелось преимущество.
«Он убит?» – спросила Галя.
«Нет, конечно, – вместо Игоря почему-то ответила Тигренок. – Дважды его нельзя убить, а жаль. Соберется под водой и вынырнет».
«С Петроградки наступают, – сообщил Теплов. – Оборотни».
Его подотчетный Меншиков бастион как раз выходил на Петроградскую сторону. Оба моста, Кронверкский и Иоанновский, дозорные предусмотрительно сожгли дотла.
Но волкулаки неплохо плавают, и проток, отделивший Заячий остров от кронверка, не стал бы преградой.
Магический бой в загробном мире имеет свои трудности: любая атака на поражение заведомо обречена. Зато тут никого не интересует адекватность применения тех или иных заклятий с точки зрения буквы и духа Великого Договора. Летальный исход все равно нереален, потому можно не церемониться.
Они с самого начала договорились наносить максимальный урон. Сохранностью исторических зданий тоже можно было пожертвовать, материальному Петербургу ничто не угрожало. По крайней мере хотелось так думать.
Никто и никогда не штурмовал Петропавловскую крепость. Ни разу в истории.
«Сеньоры! – воззвал Лепорелло. – У меня тоже оборотни. Перелезают через решетку этого…»
«Там зоопарк», – напомнил искушенный в питерской топографии Дреер, задним числом осознавая, что Джакомо, наверное, понятнее было бы слово «зверинец».
«Как раз для них!» – отозвался Теплов.
«Игорь, тут Галя…» – аккуратно напомнила Тигренок.
До этого момента
«Ничего, – донеслось от Гали Добронравовой. – Я не обидчивая. Один раз только на химичку взъелась».
«Будем выжигать, – спокойно сказал Игорь. – Все готовы?»
Дмитрий оглянулся и не увидел рядом Андрея. Тот уже мчался вниз по лестнице от Флажной башни, чтобы добраться до своего поста.
Еще когда они только проверяли возможности сумеречной Петропавловки, выяснилась одна любопытная деталь. Силу тут можно было брать напрямую, как будто пить из горной реки. Однако направлять ее оказалось не в пример сподручнее, когда они работали вместе, всем Дозором. В реальном мире Иные выступают в таком Круге живыми аккумуляторами. Но здесь, когда Силы вдоволь, на первый план вышло что-то еще. Дреер почувствовал, как закололо холодом пальцы левой руки. Скованная правая не ощущала ничего.
Игорь никогда не смог бы устроить огненную волну – ни будучи живым, ни будучи одинокой тенью Иного. Максимум, на что он был способен по своему рангу, – серия файерболов. Но сейчас он выступал острием всего Теневого Дозора. Дмитрий не мог видеть, что случилось на другой стороне крепости, на Кронверкской набережной, хотя повернулся лицом туда, а спиной к Неве. В затылок ударила волна ледяного ветра. Нет, то было не простое дыхание первых слоев Сумрака. Холодный воздух хлынул от реки, потому что набережная испытала жар ада.
«Есть», – констатировал Теплов.
Волной оборотней должно было отбросить назад, швырнуть обратно в пустой зоопарк, разметать по кронверку, а кое-кого и шмякнуть о пушки у входа в музей артиллерии.
Дмитрий услышал многоголосый вой. Даже ощутил запах паленой шерсти, хотя это, конечно, разыгралось воображение.
«Накрутили хвосты», – прокомментировала Галя Добронравова.
«Мост», – раздался голос Алисы, и эту реплику Дмитрий понял без комментариев.
Он развернулся к зеленоватым фермам Троицкого. Там происходило какое-то движение. От Флажной башни это все выглядело мельтешением насекомых. Целого сонма. Только по мосту двигались отнюдь не насекомые. Дмитрий заметил и еще кое-что. В небе над сумеречным Питером тоже появились… объекты. Сначала он подумал, что слетелись новые драконы. Однако, скажем так, манерой полета эти существа весьма отличались от поверженного в реку Фафнира. Больше они походили на огромных летучих мышей.
«Высшие вампиры», – обнародовал Дреер свое наблюдение. Пожалуй, это было лишним: вампиры наверняка были видны отовсюду.
Интересно, кто пожаловал? Дмитрий сразу подумал на пражского живописца и бывшего Инквизитора Витезслава Грубина. Магия вурдалаков, поднявшихся до уровня Иных вне категорий, не такая, как у прочих Темных. Но провесить портал от своего замка до крепости Витезслав умел наверняка. Все крупные чины Инквизиции владели этим искусством, вне зависимости от своей изначальной природы.