Тени Империи: Дьяволы Петербурга
Шрифт:
– И как это доказать? – спросил Левшин.
Хранитель подошёл к столу и указал на небольшое углубление в его центре:
– Здесь должен быть размещён личный предмет, имеющий для вас эмоциональную ценность. И когда вы произнесёте слова активации, артефакт либо примет вашу жертву и откроется, либо отвергнет её, если ваши намерения нечисты.
Николай задумался. Личный предмет, имеющий эмоциональную ценность… У него было немного таких вещей – годы службы в Особом отделе научили его не привязываться к материальным объектам. Но кое-что всё же было – серебряный
– А слова активации? – спросил он, машинально касаясь груди, где под рубашкой лежал медальон.
– Они высечены здесь, – Воскресенский указал на внутренний обод стола, где виднелась надпись на старославянском. – "Сердцем чистым и помыслом светлым, во имя града сего и людей его, отдаю я часть души моей, дабы врата закрылись и тьма отступила".
– Простите за прямой вопрос, Сергей Павлович, – сказал Николай, внимательно глядя на хранителя, – но откуда вы знаете всё это? Кто вы на самом деле?
Воскресенский улыбнулся чуть печальной улыбкой:
– Я – хранитель, Николай Сергеевич. Один из многих, кто на протяжении поколений следит за соблюдением договора между мирами. Моя семья служит этой цели со времён Петра. И сейчас, когда равновесие нарушено, наш долг – помочь тем, кто пытается его восстановить.
– Почему же вы сами не активировали артефакт? – спросил Даниил.
– Потому что хранитель не может быть инициатором, – ответил Воскресенский. – Мы поддерживаем, направляем, но не вмешиваемся напрямую. Таковы правила договора.
Николай принял решение. Он снял цепочку с шеи и достал медальон – простой серебряный овал с портретом молодой женщины с серьёзными глазами и лёгкой улыбкой.
– Это подойдёт? – спросил он, показывая медальон хранителю.
– Если этот предмет действительно дорог вам, то да, – кивнул Воскресенский. – Но помните – жертва может быть и необратимой. "Сердце Города" иногда поглощает подношение полностью.
Левшин на мгновение заколебался, глядя на портрет жены. Этот медальон был его последней связью с ней, его талисманом на протяжении многих лет одиночества. Но затем он вспомнил о том, что поставлено на карту, – безопасность всего города, всей Империи, самого мира, – и его решимость окрепла.
– Я готов, – твёрдо сказал он, кладя медальон в углубление в центре стола.
– Тогда произнесите слова активации, – сказал хранитель, отступая к стене.
Николай, положив руки на края стола, медленно и чётко произнёс фразу на старославянском, вложив в неё всю искренность своих намерений:
– Сердцем чистым и помыслом светлым, во имя града сего и людей его, отдаю я часть души моей, дабы врата закрылись и тьма отступила.
На несколько секунд ничего не происходило. Затем медальон в углублении начал светиться, сначала слабо, потом всё ярче. Свет распространился по символам на полу, заставив их вспыхнуть голубоватым сиянием. Каменный стол задрожал, и его центральная часть начала медленно опускаться, как поршень, открывая скрытую нишу под ним.
В этой нише лежал объект, который мог
– Вот оно, – выдохнул Даниил. – "Сердце Города".
Николай протянул руку к кристаллу, но Воскресенский предостерегающе поднял ладонь:
– Осторожно. Артефакт очень чувствителен к прикосновениям. Лучше использовать это, – он протянул Левшину кусок чёрного бархата. – Заверните его, не касаясь голыми руками.
Николай аккуратно взял кристалл, завернув его в бархат. Он был удивительно тёплым и словно пульсировал в руке, как живое сердце.
– Что теперь? – спросил он, глядя на хранителя. – Как использовать "Сердце" для активации защитной системы?
– Кристалл нужно поместить в центральную точку всей системы – именно там, где мы сейчас находимся, – объяснил Воскресенский. – Но не просто положить обратно. Нужен специальный ритуал, который должен быть проведён одновременно во всех семи точках Врат. В каждой точке должен находиться человек определённого типа, произносящий часть общего заклинания.
– Семь человек? – переспросил Даниил. – Где мы найдём надёжных людей для такой операции?
– У нас уже есть четверо, – заметил Николай. – Вы, я, Анастасия и Василий. Нужно ещё трое.
– Я могу быть пятым, – предложил Воскресенский. – Как хранитель, я имею право участвовать, если инициатива исходит не от меня.
– А остальные двое? – спросил Левшин.
– Возможно, ваш знакомый в полиции? Капитан Соколов, кажется? – предположил хранитель. – И ещё кто-то, кому вы полностью доверяете.
Николай задумался. Соколов действительно мог бы помочь, но кто ещё? Внезапно его осенило:
– Марфа Тихоновна, моя экономка. Она более чем надёжна, и, что интересно, обладает определённой… чувствительностью к сверхъестественному.
– Экономка? – скептически переспросил Даниил.
– Не просто экономка, – улыбнулся Левшин. – В молодости она была медиумом, довольно сильным. Оставила практику после неприятного инцидента, но способности сохранила. И её преданность не вызывает сомнений.
– Если вы ей доверяете, то и мы доверимся вашему выбору, – согласился Воскресенский. – Итак, у нас есть семь участников и артефакт. Теперь нужно спланировать операцию. Ритуал должен быть проведён одновременно во всех точках, в определённый момент астрономического цикла.
– Когда именно? – спросил Николай.
– В полночь, когда Юпитер достигнет зенита, – ответил хранитель. – То есть сегодня ночью.
– Так скоро? – удивился Левшин. – Нам едва хватит времени на подготовку.
– Именно поэтому Руднев и его союзник-Скользящий будут пытаться действовать сегодня, – объяснил Воскресенский. – Это особая ночь, когда барьер между мирами наиболее тонок. Если мы не активируем защитную систему сегодня, следующая возможность появится только через год.