Тени над Эрдеросом. Рука со шрамом
Шрифт:
Спасаясь от ярости темных драконов, эльфы тьмы бросились в рассыпную. Не найдя места на Эрдеросе, часть темных эльфов сели на корабли в северных портах и отправились на поиски земли, которая их примет. Их поиски длились недолго. Уже через несколько дней плавания на пути кораблей появилась земля, покрытая снегом и льдом. Эльфы исследовали эту землю. Как оказалось, это был не новый материк, а всего лишь остров пятнадцати лиг в диаметре. Но под коркой льда эльфы обнаружили вход в пещеру огромного размера. Настолько огромную, что в ней мог поместиться крупный город, или несколько маленьких. Посередине этой пещеры текла подземная горячая река. Поэтому в этой пещере была очень даже высокая температура. Достаточно высокая, чтобы ходить в легкой одежде, несмотря на бушующую на поверхности вечную мерзлоту.
Темным эльфам понравилось это место. Так понравилось, что они осели здесь, и очень быстро при помощи своих научных и магических знаний воздвигли город целиком
Другая часть эльфов бежала на юг и скрылась дебрях непроходимых джунглей Сомакрита. Многие погибли под натиском враждебной флоры и фауны. Но после долгих скитаний выжившие встретили того, кого не ожидали увидеть. В сомакритской глуши жил старый Маликамджес. Дракон - отшельник, ведавший стихией земли. Эльфы спросили его, нет ли способа очиститься от тьмы, на что Маликамджес предложил им свою кровь. Ослепленные отчаянием, эльфы приняли этот дар без вопросов и колебаний. Мучительная метаморфоза выжгла всю черноту, однако кровь Маликамджеса возымела свой собственный эффект. Отравленные кровью дракона, эльфы стали вдвое крупнее и сильнее, чем были до этого, но возможности творить магию лишились окончательно. Вдобавок, их кожный пигмент приобрел ядовито-зеленый цвет, что их категорически не устраивало. Мучительно разочарованные эльфы пришли в неописуемую ярость и в ее порыве разорвали старого дракона на части. Перед смертью Маликамджес успел проклясть эльфов никогда не найти выхода из друнглей. Будучи связанными проклятьем, эльфы так и не смогут найти выхода из джунглей еще сто сорок восемь лет, до прихода короля Нидомира со своим воинством. Воинствующий король не поймет, с кем столкнулся, и назовет этих неистовых диких созданий орками из-за низкого грудного рыка «О-р-р-р-рк-х», с которым они идут в атаку, вооруженные дубинами размером с иного пехотинца.
Когда часть темных эльфы покинули на кораблях материк, драконы Тьмы, пресытившиеся разрушениями и убийствами практически беззащитных перед ними людей, решили заняться своими создателями. Пролетая над островом, на котором они поселились, драконы обнаружили следы эльфов, но не обнаружили их самих. Решив, что эльфов тут нет и быть не может, драконы полетели дальше, на запад, но взяли южнее.
Через некоторое время драконы достигли новых берегов. Но на них не было ни одного признака присутствия эльфов. Вместо них на этой земле драконы обнаружили племя варваров, воины которого носили бараньи рога на сыромятных шлемах. Эти варвары преклонились перед драконами Тьмы как перед богами, и от них узнали о существовании другой земли, богатой мехами и женщинами. Вождь этого племени попросил благословения и наставления у «богоподобных» существ. Неохотно драконы согласились научить их воевать и под руководством «богов», варвары овладели премудростями сталеварения и судостроения. Через четыреста лет драконьего покровительства варвары решились пересечь пролив, позднее названный Борвудским в честь мореплавателя, первым ступившего на земли варваров чейнов и вернувшегося с докладом. Итак, варвары сели на свои посудины и поплыли в том направлении, с которого прилетели драконы. Сами же они облюбовали темную расщелину в горе, расщепленной каким-то катаклизмом, и исчезли в ней.
В это время в Империи, все еще слабой после террора драконов Тьмы, прошла волна восстаний рабов. В этот временной промежуток императором был Йорвин Храбрый или Йорвин Великий, который отличился своими боевыми заслугами во время подавления этих восстаний. Он же упразднил закон о недозволении императору участвовать в битве лично.
Не успел Йорвин подавить все восстания, как с запада на берега Империи высадились варвары - чейны и начали кровавые грабежи. Так мир узнал о существовании земли за пределами Эрдероса. Свирепые варвары под предводительством Гарзулы Пилозубого на удивление успешно пробили себе дорогу на юго-восток. В битве при Джункшоне орда чейнов разбила Имперский легион, убила императора и осадила столицу - Тартаву. Эти события, датирующиеся тысяча девяноста восьмым годом по Н. Л. положили конец агонии Империи, простоявшей, к сожалению, не так уж долго.
Территории, входившие в ее состав, разделились на четыре крупных государства и пять маленьких королевств. В каждом из них было выработано свое законодательство, имеющее общие черты с законодательством Йорвина. Три из этих государств отказались от рабовладельческого строя и перешли к феодальному. Браннланд сохранил все союзнические договоры с гномами Объединенного Подгорного Королевства, оставив во главе нового государства наместника - гнома до той поры, пока Верховный Консулат не созовет совет, на котором изберут нового короля. Уже в следующем году удалось выставить чейнов из Джункшона и Тартавы, а затем рассеять орду Пилозубого, погрязшую в разврате и пьянстве.
Консулат медлил, и многие крупные феодалы
На руинах Империи осталось темное пятно. Земли, которые ни один из королей не хотел принимать под свое крыло. Огромный участок суши отравленный древними проклятьями тех, о ком уже не помнят, остался безхозным. Земли туманов и болот. Земли мифов и легенд, о которых вещают лишь шопотом. Небельфлек, где каждый мальчишка мечтает побывать, но ни один здравомыслящий не пожелает жить, навсегда остался на обочине истории, привлекая лишь безмозглых искателей приключений и бесстрашных авантюристов.
При поддержке гномов, в тысяча сотом году король Браннланда, Вигор Первый, организует колониальное плавание на северо-запад и захватывает полупустой остров, с которого приплыли чейны и нарекает его Чейнстарком. С этих времен и до сих пор политическая картина на Эрдеросе остается без изменений.
Снова перед глазами Йорвина как песчаный вихрь пронеслись два века, и он перенесся в свое родное время, в начало месяца первых сугробов года тысяча триста пятнадцатого по Новому Летоисчислению. Полет свой он начал с восточных берегов Кедонэя, не знавшего порабощающего касания Империи. Он увидел и восхитился великолепной архитектурой кедонэйских дворцов с причудливыми изгибающимися кровлями, понаблюдал за тренировкой воинов в масках с устрашающим оскалом, сражающихся тонкими и длинными, чуть изогнутыми мечами, и кажется, даже почувствовал притягательный аромат блюд восточной кухни, но вдруг развернулся в сторону запада и полетел быстрее звука. Под ним промелькнули Шадогарские горы, известные глубиной своих ущелий и простерлись леса, чуть покрытые снегом лесные дебри, которые к северу редели, а далее вновь густели, но это были уже темные леса Оторофельда, скрывающие самые мрачные тайны природы. Посреди этого леса как два огромных муравейника расположились города Яаскелайнен и Вахванен. Йорвин опустился так низко, что ему больше не приходилось смотреть сквозь гущу оторофельдской хвои. Вдруг Йорвином овладел какой-то детский интерес, а может ли он посмотреть на самого себя? Он опустился на землю и по изгибам улиц медленно (то есть относительно медленно) поплыл в сторону центра. Прохожие с криками бросались от него в стороны. «Неужели они меня видят?» - подумал Йорвин. Подлетев к дому Юрки, фантом Йорвина заглянул в окно и увидел самого Йорвина. То есть его тело. Бесчувственный Йорвин выглядел как самая обычная марионетка, только без ниточек. Он так и сидел на этом стуле, с ногами на столе, склонив голову вниз и чуть набок, волосы закрывали его лицо, и было видно по колышущимся прядям, что Йорвин спит крепким сном и дышит ровно. Левая рука болталась как плеть, а на полу возле нее лежал кинжал. Правая лежала на животе и сжимала недоеденную репу. Фантом Йорвина беззвучно засмеялся, глядя на свое дрыхнущее тело, и немного подивился длине собственных ног со стороны. Бросив раздумья, фантом проник сквозь окно, и на всей скорости ворвался в тело самого себя.
Йорвин вскочил, чуть не выронив репу, как будто за его спиной ударили в колокол. Он посмотрел в окно. Морферимы на улице были чем-то очень обеспокоены. «А сон ли это был?» - прозвучало в голове Йорвина. И так, как ответить на этот вопрос некому, он решил выкинуть его из головы.
В прихожей усадьбы послышались какие-то звуки. Йорвин потянулся за валяющимся на полу кинжалом и подобрал его двумя пальцами. Через секунду а дверях гостиной показался Юрки. На волосах у него был снег.
– Кажется, наверху метель, - заговорил Юрки.
– Снега накопилось столько, что местами он продавливает хвою и падает огромными комками вниз. Как бы кого не завалило.
– Раз такое творится зимой, страшно представить, что будет весной.
– Йорвин отрезал еще один ломтик.
– О, да. Весной заплаваем. Несколько недель, без переставу, будет лить так, что все мытые ходить будем, - Йорвин кивнул, разрезая репу.
- А сколько тебя не было? Знать бы время.
– Время? День, - ответил Юрки, взглянув в окно.
– Понятно, - произнес Йорвин и вздохнул.
– Ты все сделал, что хотел?
– Да. Иоли согласен, ведь я его друг и као. Я объяснил ему все положение дел. Сказал, что от него потребую и что допущу. Думаю, из него получится хороший эскра. Еще я распорядился подготовить нам провизию, оружие и одежду в соответствии с твоими указаниями. А на обратном пути заскочил на курган к отцу и маме, - Юрки повесил меховую накидку на крючок и уселся в хозяйское кресло с отверстием для хвоста, рядом с камином.
– Послушай, не раскачивайся ты лучше на этом стуле, а то мало ли, с твоими-то размерами.