Тени не исчезают в полдень
Шрифт:
— Вчера она была у тебя? — вышло так, словно он просто интересовался.
— У меня. Она сразу с поезда и ко мне.
Алек считал шаги. Ровно двадцать, пока он снова не заговорил.
— А хорошо Лера знала Влада? — Алек боялся, что этот вопрос вызовет подозрение, но Маша отвечала спокойно.
— Не слишком. Капитан Акимов, ты уж прости, не подходит Лере. Ей другие нравятся. — Маша задумалась. — Ты ей понравился бы.
Алек сдержался, чтобы не подхватить щекотливую тему. Сейчас у него была другая задача. И Маша сама продолжала её выполнять.
—
— Любые данные нужны, — уклонился Алек.
— Ты ничего не расскажешь, — не вопрос — утверждение. Без доли обиды. Как же Маша не похожа на других девушек!
— Не сейчас, — подтвердил Алек. И звонок телефона не дал ему договорить.
— Ты с Олейник? — Алек узнал голос Олега. — Выяснил?
— Да, всё готово.
— Возвращайся.
Одно слово, и Алеку пришлось извиняться перед Машей и садиться в машину, ехать в отдел по освещённой слепящим солнцем, забитой машинами дороге.
Когда он подъехал к участку, все уже собрались и готовы были начать промежуточное подведение итогов. Все, кроме Камиллы и Андрея. Причины их задержки все понимали.
— Насчёт личного дела, ничего особенного. — Макс прикрепил к доске фотографию Леры. Так странно было видеть эту девушку в графе подозреваемых. Нет, Алек ещё не верил. — Офисный работник, инженер, среднестатистическая зарплата, живёт одна, детей нет, судимости нет. Никакой официальной связи с Владом.
— С камерами не лучше, — мрачно подхватил Олег. — Её зафиксировали камеры на вокзале. Она сошла с поезда по расписанию, билеты подлинные. Валерия вышла с вокзала через главный вход и попала в слепую зону. Мелькнула на камерах поблизости. На других дорогах её не засекли.
— Такси? — высказал самое очевидное предположение Алек.
— С вокзала до дома Влада пешком не больше часа. До дома Олейник — минут двадцать. Камер на тех улицах немного. Да и в темноте сложно различить.
— Выходит, алиби нет, — со злым удовлетворением заметил Макс.
Таким Алек Вихрова ещё не видел. Это была защитная реакция на потерю. Алек понимал. Также слепо, бессильно он злился на убийцу Марка.
Алек рассказал о связи Валерии с Машей и с Владом. Рассказал всё, что сам знал. Он до последнего не осознавал, сможет, решится ли. Всё сложилось само собой от одного взгляда Макса. Прежде всего Алек полицейский. В первую очередь он должен думать о расследовании. Никакой предвзятости, только факты. А «факт — самая упрямая вещь в мире».
— Всё складывается, — подытожил Руслан. Но никто не поддержал его. Олег и Макс молча переглянулись. Почему-то когда подозрения стали подтверждаться, верилось в них всё меньше.
Руслан начал обсуждение. Алек активно принимал в нём участие и, к собственному удивлению, не защищал ни Валерию, ни даже Машу. Руслану его усердие пришлось по вкусу. Пару раз он даже назвал Алека по имени. Олег изредка вставлял свои сухие и точные комментарии и удостоился одобрительного взгляда подполковника.
Андрей безоговорочно согласился со всеми выводами, едва переступил порог. Он просто устал. В нём не осталось, казалось, прежней кипящей жизни. Встреча с родителями Влада стала последней каплей.
Руслану хватило часа, чтобы обойти все формальности и взять ордер на обыск. Уверенный, что в квартире Валерии окажется что-то подозрительное, он отложил пока арест. И не ошибся.
Глава 12
Алек осматривал просторную гостиную, такую непохожую на гостиную в квартире Влада. Уже полчаса он бестолку копался в ящиках и шкафах, следуя размытому приказу Руслана. И только когда Алек во второй раз обходил комнату, взгляд его упал на вазу. Простая с виду ваза, стеклянная, с искусным вырезанным узором. Она поблёскивала в свете люстры, и голубые огоньки прыгали по её гранёным бокам. Алек заметил не огоньки — воду, немного воды на дне громоздкой вазы.
Вода и без цветов. Алеку, который искал малейшие странности, это показалось необычным. Сам по себе напрашивался вывод: цветы были, их убрали недавно или в спешке и воду вылить забыли.
Алек думал о букете, том страшном букете перед телом Влада. Цветы были ещё совсем свежие. Их держали в воде.
Алек, опустившись на колени, принялся поспешно осматривать поверхность полки вокруг вазы. И нашёл. Смятый ссохшийся, но ещё не потерявший свой жёлтый цвет лепесток тюльпана.
Как наяву, Алек видел тот букет. Цветы самых разных видов всех оттенков красного и в центре одинокий нежный жёлтый тюльпан. Тогда он показался пугающе светлым среди пятен багрового и алого. Но теперь Алек вспоминал о тюльпане и думал о Лине. Жёлтый тюльпан — её любимый цветок…
И снова завертелись перед глазами до странности чёткие воспоминания.
— И кому на этот раз? — Алек усмехнулся, развернулся в кресле, с любопытством разглядывая простенький букетик из жёлтых тюльпанов в руках Влада.
Акимов шутки не понял. Он нахмурился и как-то смутился. Такое с ним вообще бывало редко.
— Лине. Она других цветов не принимает.
Алек не знал, кто такая эта Лина и почему именно вопрос о ней вывел Влада из равновесия. Но он не удержался и всё-таки спросил:
— И кто она?
— Моя девушка, — как-то уж слишком серьёзно ответил Влад.
Алек хотел пошутить о количестве так называемых девушек Влада, но, заметив предупреждающий взгляд, не стал. В тот же день он познакомился с Линой. И сразу понял: не зря жёлтые тюльпаны её любимые. И не зря Влад её назвал своей девушкой.
Букет приобрёл новый смысл. Мороз пробежал по коже. Алек едва не выронил вазу и поспешно вернул её на полку. Букет, который должен бы намекать на развязный образ жизни Влада, стал настоящим символом. Убийца знал о Лине, о бескорыстной, искренней её любви, о жёлтых тюльпанах. И светлый хрупкий цветок в окружении пышного разнообразия алого — это она, недооценённая Владом чистая душа среди испорченных, погрязших в развлечениях клубных девчонок. Ошибок.