Тени солнечного города

Брикер Мария

– Вы – мама Насти Колесниковой? – с изумлением спросил Симбирцев, разглядывая женщину.

– Она самая. Елена Владимировна меня зовут. – От волнения женщине даже не пришло в голову поинтересоваться, каким образом Симбирцев догадался о том, что она мать Насти. А догадался он потому, что всю прошлую неделю таскался с этим делом по экспертам и криминалистам, выясняя, действительно ли Настя Колесникова умерла своей смертью или же ей кто-то помог.

– Елена Владимировна, почему у вас такая уверенность, что вашу дочь убили? – осторожно спросил Вячеслав.

– Это дневник Настеньки, – сказала женщина и ткнула пальцем в тетрадь, которую она положила на стол перед Симбирцевым. – Настенька меня в свою жизнь не особенно

пускала. Не знала я о ней ничего, пока дневник ее не прочла. Мне коробку недавно передали с ее вещичками из поликлиники. Они там все собрали, все, что после нее осталось, упаковали и мне отдали. Я коробку открыла, а там туфельки ее, несколько книжек медицинских, помада, ну, и тетрадка эта… Вы не поленитесь, прочтите эти строчки. Странные вещи она писала незадолго до смерти! Я уж с этой тетрадкой все кабинеты местного отделения милиции обошла – никто и слушать меня не захотел. На вас одна надежда! Я выяснила, что вы занимаетесь делом об убийстве Лизы Самариной, а Настя, по всему выходит, что-то знала о настоящем убийце подруги!

– Я прочту, не беспокойтесь, Елена Владимировна. Оставьте мне тетрадь, я тщательно изучу ее содержание, проверю все и свяжусь с вами. Завтра с утра, хорошо? Сейчас я очень занят, у меня важная встреча, – мягко сказал Симбирцев и уже встал из-за стола, но, посмотрев в глаза женщины, в которых стояли боль и обреченность, не выдержал, сел обратно за стол, раскрыл тетрадь и погрузился в чтение.

Глава 14

Первая ссора

– Аркадий Александрович, своим поведением вы ставите меня в неудобное положение, – разгневанно сказала Анна и отвернулась к окну. – Прошу немедленно отвезти меня домой.

– Но, Анна, объясните мне, что произошло? Я не понимаю причину вашего недовольства. Что я сделал не так? – Аркадий растерянно переминался с ноги на ногу у двери квартиры и судорожно пытался понять причину резкой смены настроения девушки и раздражения с ее стороны.

Все вроде бы было как всегда. Вечером он, как обычно, приехал навестить ее. По дороге купил фрукты, бутылку легкого французского вина. Она приготовила восхитительный ужин, рассчитывая не только на него, но и на Симбирцева, который по каким-то причинам так и не приехал. Была, правда, некоторая двусмысленность в том, что Аркадий не удержался и преподнес Анне в подарок несколько симпатичных молодежных платьев, пару кофточек, маечек, джинсов, туфельки, шелковый халатик и комплекты нижнего женского белья. Белье он выбирал особенно придирчиво. Чтобы не поставить Анну в неловкое положение, он попросил продавца-консультанта не предлагать ему ничего эротического, только удобные спортивные комплекты в стиле унисекс, без всяких рюшечек, розочек, завязочек, бантиков и прочих мелочей, которые обычно сводят мужчин с ума. Пока продавцы упаковывали одежду, Аркадий успокаивал себя тем, что в покупке этих милых женских вещичек действительно была необходимость: на ее квартире до сих пор появляться было опасно, но не ходить же в одной и той же одежде в течение нескольких дней. Для молодой привлекательной девушки, рассудил Аркадий, это могло обернуться страшной депрессией. Тем не менее, протягивая Анне красочные пакеты, Аркадий сильно смущался и переживал, как воспримет Анна его подарки. Не расценит ли она это, как желание немного подкупить ее, чтобы воспользоваться ее безвыходным положением? Но волнение и смущение его вмиг улетучились, потому что Анна с искренней радостью приняла все его дары и, как любая нормальная женщина, упорхнула в другую комнату примерять обновки.

Спустя пять минут Аркадий с облегчением убедился, что не прогадал с размером. Анна продемонстрировала ему все подарки на себе, за исключением, естественно, белья, устроив импровизированный показ мод.

Не спеша потягивая вино, он с улыбкой наблюдал, как она крутится перед ним

в одежде, которую он ей приобрел, радовался ее по-детски трогательному восторгу и молился, чтобы Слава приехал как можно быстрее, потому что сдерживать себя ему становилось с каждой минутой и с каждым выпитым глотком вина все сложнее и сложнее.

Она перемерила почти все и надолго скрылась в спальне. Он помнил, что осталось еще одно платье: скромная, ничем не примечательная тряпочка белого цвета. Платье оказалось среди приобретений Аркадия случайно. Оно не произвело на него никакого впечатления, и он отложил вещицу в сторону. Но продавщица стала уверять, что это лучшая и самая модная вещь в салоне и выглядит сногсшибательно, когда ее надевают, и Аркадий, поколебавшись, все же согласился на уговоры. В скором времени к платью присоединились и туфли, которые, так же как и платье, пришлось купить по рекомендации настырной продавщицы. С выбором размера было особенно сложно. Он долго мучился, пытаясь представить себе, какой размер обуви может носить Анна, но потом решил действовать по методу тыка – спросил продавщицу, какую обувь в среднем носят девушки высокого роста, и сразу же получил пару туфелек тридцать девятого размера. Пока на ножках Анны он видел только ее собственную обувь, и это было понятно, новые туфли подходили только к белому платью, которое, по всей вероятности, ей не понравилось.

Минуты текли, а Анна не выходила из комнаты. Аркадий забеспокоился, пытаясь понять причину ее задержки, наконец не выдержал и окликнул ее. В ту же секунду дверь спальни открылась, Анна вышла в гостиную, и у Арестова потемнело в глазах.

Она была одета именно в то белое платье, которое он не принял всерьез. Оглядев девушку, Аркадий понял, что имела в виду продавщица. Тонкая материя облегала стройную фигурку Анны, подчеркивая наиболее соблазнительные части тела, но платье при этом выглядело не вызывающе сексуально, а таило в себе еще большую опасность для мужчин – оно будоражило фантазию.

– Простите, Аркадий Александрович, что заставила вас так долго ждать, – сказала Анна, нервно поправив несуществующую складку на платье. – Туфли, которые вы купли для меня, оказались мне велики. Я пыталась, что-нибудь придумать, но… Вас не смущает, что я босиком?

– Нет, – выдавил из себя Аркадий и покрылся испариной. – Что-то Симбирцева долго нет, – откашлявшись, перевел он разговор на другую тему и ущипнул себя за ляжку под столом. – Садитесь, думаю, нет смысла ждать, будем ужинать без него.

Однако есть ему в данный момент совершенно не хотелось – ему хотелось, чтобы Анна как можно быстрее села и спрятала свои босые ножки, от которых он не мог оторвать глаз, под стол. «Как же я, дурак, мог купить ей туфли тридцать девятого размера? – ругал он себя. – Как же я, дурак, раньше не обратил внимания на то, какие у нее изящные ступни, и туфли такого размера на ее ножке будут смотреться, как галоши».

Анна наконец села за стол, но от этого состояние его не улучшилось, а, напротив, ухудшилось. Он не мог выкинуть из головы эту маленькую особенность девушки. Ее ножка теперь оказалась в непосредственной близости от его ноги, и воображение беспощадно прорисовывало в мозгу скрытую от его глаз картину: миниатюрные аккуратные пальчики и тонкую щиколотку, на которую она, следуя последним веяниям моды, надела золотую цепочку…

«Нет, – резко осадил он себя, когда его рука невольно потянулась к колену девушки. – Ты не имеешь права! Слишком неравные условия, слишком большая разница в возрасте, слишком непредсказуемые последствия». Он с трудом удержался, чтобы не наделать глупостей, быстро покидал в себя еду, запил ее минералкой, поблагодарил Анну за ужин и собирался уйти, но девушка остановила его у двери.

– Анна, не молчите. Объясните мне, что я сделал не так? – повторил он свой вопрос. – Скажите, что вас так рассердило, и я все исправлю, обещаю.