Тени судьбы
Шрифт:
– А скажи-ка мне, - сказал баккан, - что же ты собираешься делать на будущий год, если все будет действительно плохо?
Даннер, разинув рот, ошалело уставился на приятеля. И тут он разразился хохотом, закатив глаза и взвизгивая. Патрел ухватился за бока и согнулся пополам, и их дружный смех зазвенел по равнине. Пони повернули головы к хохочущим ваэрлингам и навострили уши, что рассмешило Даннера ещё больше: он показал на них пальцем и повалился в снег, а Патрел упал на колени, и слезы брызнули у него из
Они ещё долго смеялись: Даннер на коленях прополз по снегу к товарищу и обнял его, продолжая хохотать. Наконец, вытирая глаза тыльными сторонами ладоней, они оба встали, сели на коней и снова поехали на юг. Друзья широко улыбались и то и дело разражались хохотом, а когда кто-нибудь один начинал хихикать, к нему тут же присоединялся другой. Усталые, голодные и замерзшие, они удирали от полчищ врага сквозь тьму, которую наслали злые силы из Железной Башни посреди Тройской пустоши, - и они смеялись.
Они проехали около десяти миль по Почтовой дороге вдоль северных окраин долины Сражения и очутились около разгромленного обоза: похоже, здесь недавно была резня.
– Это караван Лорелин, - процедил Даннер сквозь зубы, проходя мимо убитых, и сжал кулаки так, что костяшки его пальцев побелели.
Они прошли вдоль одной стороны обоза и вернулись обратно вдоль другой, разыскивая выживших, но находили только мертвые замерзшие тела.
– Ой! Глянь-ка сюда, - сказал Патрел, становясь на колени в снег. Широкий ряд следов от раздвоенных копыт: кони Хель.
– Гхолы!
– сплюнул Даннер, и, словно в подтверждение этого, они увидели мертвое тело одного из людей-трупов, голова которого была рассечена надвое мечом.
– След старый?
– Не могу сказать, - ответил Патрел.
– По меньшей мере пять дней, но, возможно, семь и даже больше.
– Подожди, - сказал Даннер, - этот обоз покинул крепость первого июля, а сегодня одиннадцатое. Как бы они ни спешили, они не могли добраться сюда раньше, чем вечером четвертого числа, и позже седьмого - тоже едва ли.
– Тогда прошло дней шесть, - сказал Патрел, - ну, днем больше, днем меньше.
Они продолжили обратный путь вдоль обоза, вглядываясь в повозки и лица убитых.
– Ее нет, - сказал Даннер.
– И принца Игона тоже.
– Они либо спаслись, либо попали в плен, - ответил Патрел.
– Если они бежали, то, скорее всего, направились на юг, если в плену...
– Патрел показал на восток, куда уходили следы гхолов.
Даннер сердито ударил себя кулаком в ладонь.
– Пони не догонят коней Хель.
– Его голос был полон тревоги.
– Даже если бы и могли, - сказал Патрел, - гхолы выехали намного раньше нас, и кто знает, куда они направляются? И потом, мы не знаем точно, попали ли в плен Лорелин и Игон. Возможно, они бежали.
Даннер застыл в глубоком раздумье. И вдруг он
– Ох, ну что за злая судьба!
– сплюнул он и попытался взять себя в руки. Наконец он произнес: - Ты прав, Патрел, неважно, на шесть или шестьдесят дней они оторвались, - нашим маленьким пони не угнаться за этими адскими конями. Давай-ка устремимся к Стоунхиллу, когда мы это расскажем, Видрон или Гилдор направят быстрых коней по следу гхолов... если понадобится - если все ещё будет шанс, хотя я лично в этом сомневаюсь.
Патрел кивнул:
– Давай поищем стрелы, зерно или ещё какие-нибудь припасы. А потом поторопимся к Стоунхиллу.
Час спустя они направились на запад по Почтовой дороге, оставив позади вереницу разгромленных повозок.
Той ночью они сидели довольно далеко от дороги, приводя в порядок стрелы у маленького костра - первого, который они разожгли со времени ухода из Чаллерайна. Патрел заметил слезы, блеснувшие в янтарных глазах Даннера. Тот пристально смотрел в огонь, но словно ничего не видел, и срывающимся голосом говорил:
– Она называла меня своим придворным танцором, ты же знаешь.
Обогнув долину Сражения, Почтовая дорога снова устремлялась на юг, и пони пошли по ней. Вокруг струился призрачный свет.
– Эта дорога выглядит не так, как во время нашей первой поездки на север, - сказал Патрел.
Даннер только хмыкнул, и пони поплелись дальше, падал снег.
– С Новым годом, - пробурчал Даннер, вглядываясь во тьму сквозь белые хлопья. Затем он оглянулся на Патрела: - С Новым годом, Пат. И запомни: это год, когда для нас действительно начинаются трудности.
И они обменялись усталыми улыбками.
Ночью шестого дня после выезда из Чаллерайна они разбили лагерь на склоне к востоку от того места, где пересекались Верхняя и Почтовая дороги.
Даннер стоял и смотрел на этот перекресток, и когда Патрел принес ему чашку горячего чая, маленький ваэрлинг сказал:
– Только подумай: всего четыре недели назад мы переехали Мельничный брод и выехали из Боски по этой дороге.
– Четыре недели?
– Даннер отхлебнул чаю, не спуская глаз с дороги. А, похоже, прошли уже годы. Во всяком случае, я чувствую себя на несколько лет старше.
Патрел обнял друга за плечи.
– Может, это и правда, Даннер: может быть, мы все стали старше.
Четыре дня спустя они проехали по мосту над оврагом и через распахнутые ворота в высокой крепостной стене въехали в деревню Стоунхилл. Вокруг них теснилось около сотни каменных домов, у северо-западного склона в земле была большая впадина. Копыта пони гулко простучали по камням мостовой, и эхо отразилось от запертых домов с заколоченными ставнями, на пустых улицах деревни не было заметно никакого движения.