Тени судьбы
Шрифт:
Голос Меррили срывался, когда в её памяти оживали эти страшные моменты.
– Гхолы подожгли нору факелами. А потом они поехали через Крайнее поле. Я побежала к нашей норке. Там на дорожке лежала мама, зарубленная саблей. Я вошла и взяла свой лук - тот, который мне подарил Такк, - но смогла найти только одну стрелу: вон ту. А потом я отправилась на Площадь собраний, чтобы убить хотя бы одного из этих мясников, прежде чем они доберутся до меня. Но они уехали, все, кроме этого. Где и зачем он прятался, я не знаю. Но когда он пустил своего коня галопом, чтобы присоединиться
– Славно, Меррили: если бы не ты, мы бы тоже погибли, - сказал Патрел.
– Мы зря тратили стрелы на слишком далеко отъехавших гхолов, а этого остановить было бы уже нечем.
– Чем промахнуться, лучше уж сразу выбросить стрелу, - сказал Даннер.
– Так говаривал Старик Барло, и Такку тоже так казалось.
При упоминании имени Такка Меррили сначала осмотрелась кругом, потом взглянула на Даннера.
– Такк. Где Такк?
– Голос её был полон беспокойства.
Даннер хотел сказать, но слова не шли.
– Мы не знаем, Меррили, - промолвил Патрел, - последний раз мы его видели в Чаллерайне.
– В Чаллерайне? А я-то думала, вы у Мельничного брода.
– Глаза Меррили расширились.
– А что, тебе не говорили? Письмо Такка не дошло?
– спросил Даннер и, когда она отрицательно помотала головой, сплюнул от досады.
– Ну, мы слышали, что несколько наших поехали в крепость, но не знали, кто именно.
– Меррили понизила голос.
– Расскажите мне о Такке.
– Последний раз мы видели его живым у разрушенных северных ворот Чаллерайна, - сказал Патрел, - когда мы ускользнули от армии Модру. Но посреди этого боя мы потеряли друг друга из виду и не знали, с кем что случилось.
Меррили какое-то время молчала, потом сказала:
– А другие варорцы спаслись?
Патрел только руками развел.
– Мы просто не знаем.
– Меррили, - напряженно спросил Даннер, - а что с моими родителями?
Меррили тоже не знала.
– Не могу сказать, Даннер. Когда мы в спешке покидали Лесную лощину, вокруг царил сплошной хаос. Все бежали кто куда, некоторые на юг, другие на север, кто-то хотел остаться. Но твоих родителей, Даннер, я не видела и не знаю, что с ними.
Даннер сжал зубы. Потом он повернулся к Патрелу:
– Слушай, Пат, нам надо остановить гхолов в Боски. Меррили показала нам, как это можно сделать: стрелой в сердце. Нам надо пробраться через Нижний лес и собрать народ, а потом уж и ударить по приспешникам Модру.
– Нам нужны Терновые лучники, хотя бы и бывшие, - короче, те, кто умеет обращаться с луком.
– Я умею обращаться с луком, - негромко сказала Меррили.
– Ч-что?
– Патрел был в замешательстве.
– Говорю же: я хорошо стреляю из лука, - ответила Меррили несколько громче.
– Не думай, я тебя слышал, - сказал Патрел, - но ты же девушка.
– А при чем здесь это?
– отрезала Меррили, поднимая с земли лук.
– Ну, как бы... Девушка ты, короче говоря...
– Патрел явно подыскивал слова.
– Это я уже слышала. Но больше оно от этого значить не стало.
– Глаза Меррили
– Смотри, Такк научил меня стрелять, и стрелять хорошо. Его здесь нет, и, может быть, он никогда не вернется, ну я и буду сражаться вместо него, хотя, конечно, не смогу заменить его. Но даже если бы он и был здесь, я бы присоединилась к вам: нужно умение, а у меня оно есть. Мои стрелы метки, и вам бы радоваться надо: доказательство лежит у ваших ног. И это не случайность: стрела попала именно туда, куда я целилась, иначе вы бы погибли.
– Лицо Меррили потемнело, голос стал тише.
– Они убили моих отца и мать, и Андербэнков, и ещё бесчисленное множество варорцев, возможно, и Такка. И за это они должны заплатить... должны заплатить.
Даннер взглянул на её запачканное сажей, заплаканное лицо, а потом на пастбище и дальше, туда, где, как он знал, лежали убитые Бринго, Бесси и Андербэнки. Потом его взгляд нашел родной дом и, наконец, упал на мертвого гхола.
– Знаешь, она права. И что с того, что она девушка?
Патрел, конечно, запыхтел и попытался что-то сказать, но не сказал, а вместо этого сдержанно кивнул и, когда Меррили бросилась к нему на шею, глянул через её плечо, подмигнув Даннеру, словно говоря: "Если что, я предупреждал: она - девушка". Меррили отошла назад.
– Я видела тебя раньше, но не знаю твоего имени.
– Патрел Рашлок, с восточной оконечности Мидвуда, - сказал молодой ваэрлинг.
– Пат был нашим капитаном в крепости, - сказал Даннер.
– А, теперь вспомнила: я видела тебя в тот день, когда уехал Такк. На площади. Ты уводил Такка, Хоба, Тарпи и Даннера на север.
Когда Патрел кивнул, Меррили сказала:
– А я - Меррили Хольт.
– Знаю, - ответил Патрел.
– Такк часто говорил о тебе.
– Слушайте, не будем же мы здесь стоять до конца Зимней войны, проворчал Даннер.
– Нам надо в лес, готовить восстание. Пошли.
И они пошли через лощину, минуя Площадь собраний, заглянув по дороге в каменный дом Даннера, но не нашли ничего, что говорило бы о судьбе Хэнло и Глори Брамбелторнов, родителей Даннера. И трое продолжили путь.
– Бринго гордился бы тем, что его дочка спасла двоих от верной смерти, Меррили, - сказал Даннер.
Меррили не ответила, и они прошли мимо горящего амбара в сторону пастбища для пони. Там они поймали одиннадцать пони и направились вверх по склону.
Они осторожно завернули тела Барта и Тьюлип Андербэнков и матери Меррили в мягкие одеяла и положили их на спины трех пони.
– Мы отвезем их в лес и похороним на тихой поляне, - сказал Даннер, обнимая плачущую Меррили.
– Они заплатят, - прошептала она.
– Они заплатят.
Меррили привела их в лагерь ваэрлингов на широкой поляне, к западу от которой в лес входила Северная дорога. Когда он подъехали, ведя в поводу пони, их встретили шумными приветствиями, которые смолкли, как только показались четыре мертвых тела, привязанные к конским спинам.
Несколько ваэрлингов начали рыть могилы, а Даннер, Патрел и Меррили пошли поговорить со старейшинами. Остальные собрались в круг, чтобы послушать их.