Тео: зеркальный мальчик

Комиссаренко Виталий

– Не важно, – перебила мисс Даттон. – Ладно, позже разберёмся.

– А ещё я есть хочу, – не выдержал Тео, которого стало уже напрягать тянущее чувство в животе.

Доктор и мисс Даттон одновременно посмотрели на него, и мальчишка подавил желание обхватить себя руками и опустить взгляд.

– Только после душа, – строго заявила женщина. – Грязнулям вход в столовую категорически запрещён.

– Я не грязнуля, – возразил Тео, но ему, похоже, не поверили.

После кабинета врача мисс Даттон отвела мальчика в большой общий

душ, где сейчас никого не было. Когда же тот вымылся, выдала ему новую одежду: бельё, штаны и рубашку, а ещё – удобные мягкие тапочки. А то, в чём Тео пришёл, демонстративно бросила в топку жарко горящей печи, указав на то, что «в такой рванине приличные дети не ходят».

Тео о найденных в рухляди лохмотьях не жалел.

Выданная одежда была чистой, не пахла пылью и плесенью, а ещё – не грозила разойтись по швам от неудачных движений. Хотя и была унылого серого цвета, словно небо за окном.

– Уличную одежду попозже подберём, – пообещала мисс Даттон.

В столовой тоже не оказалось никого, только от запахов живот Тео стал издавать совсем уж неприличное рычание.

Толстый повар в засаленном фартуке и белой одежде дал серебряному мальчику миску горячей каши и изрядный ломоть сероватого хлеба. Запивать всё предлагалось сладковатым напитком, названным «чай».

Тео не взялся бы сказать точно, но на тот момент еда показалась ему самой вкусной в мире.

Добавки, правда, ему не дали. А мисс Даттон строго сказала:

– Сытое брюхо к учению глухо. С вечера ты уже будешь есть вместе со всеми, и не вздумай опаздывать: за нарушение распорядка следует наказание!

Тео покивал. Ему очень не хотелось злить эту женщину, да и проверять, что тут за наказания. Это слово у него ассоциировалось лишь со страшной болью и чувством беспомощности.

Так что он даже поблагодарил за заботу. Мисс Даттон не ответила, но в её взгляде мальчик впервые заметил что-то похожее на одобрение.

После обеда Тео привели в большую спальню. Тоже общую: вдоль стен и посредине зала в ряд стояли койки, сейчас аккуратно заправленные. Некоторые были без белья.

Мисс Даттон позвала:

– Кэли!

На зов явилась молодая девушка с добрым лицом и голубыми глазами, которая сразу понравилась Тео.

Мисс Даттон же сказала:

– Возьми этого новенького и всё ему выдай. Я и так с ним уже час вожусь.

С этими словами она повернулась и пошла прочь, всем своим видом излучая раздражение.

– Привет, – сказала тем временем девушка, наклоняясь к Тео. – Я Кэли Бим, можешь звать меня просто Кэли, когда я не веду уроки.

– А когда ведёте? – уточнил Тео.

– А когда веду уроки, а также в присутствии Вивьен Даттон, лучше зови меня «мисс Бим», хорошо? – она подмигнула и улыбнулась, и мальчику сразу стало будто легче на душе.

– Спасибо, – сказал мальчик. – Я Тео. И очень благодарен.

– За что же, глупенький?

– Хотя бы за то, что покормили и обогрели. На улице было как-то… почти как…

дома?..

– Так у тебя есть дом? – подняла бровь Кэли Бим.

– Был… – Тео не стал вдаваться в подробности. Хотя бы потому, что сам их не помнил.

– Ну что ж, – Кэли не стала расспрашивать дальше, видимо, поняв это как-то по-своему, – Добро пожаловать в твой новый дом.

Глава 3. Дети приюта

Ближе к ужину Тео впервые познакомился с другими ребятами из «Кингвудс Дэлл».

Дверь в общий зал-спальню открылась, и в зал ввалилась переговаривающаяся толпа разновозрастных мальчишек.

Увидев Тео, они чуть притихли, но именно что чуть: судя по всему, появление новеньких в приюте было если и не частым событием, то уж точно не редким.

Но небольшая компания наиболее старших ребят обступила сидящего на кровати Тео, и самый высокий, обладатель серых глаз и коротко стриженных светлых волос сказал:

– Вы только гляньте, что приволокли с улицы.

Другой паренёк, пониже и потолще, подхватил:

– Да, будто мало нам дармоедов!

Тео, который встал поприветствовать новых друзей, не сразу понял, чем вызвал такое раздражение.

Но тут третий мальчик, худой и сутулый, чем-то похожий на птицу из-за длинного крючковатого носа, пояснил:

– Что же, теперь еду будут ещё и на этого делить?

– Похоже, – кивнул первый, затем обратился к Тео. – А ты что скажешь, крашеный?

– Я не крашеный, – сказал тот.

Подумалось, что этот разговор с самого начала пошёл куда-то не туда.

И действительно, высокий толкнул Тео в грудь, и тот был вынужден резко сесть обратно на жалобно скрипнувшую кровать.

– Мне по барабану, – бросил высокий и добавил. – Тебе тут не рады, урод.

После этого они отошли прочь, оставив зеркального мальчика в непонимании.

Незадолго до этого Кэли Бим рассказывала, что в приюте живёт полсотни мальчишек и пара дюжин девочек. У последних свои спальня, душевая и туалет, и мальчишкам туда строго-настрого запрещается ходить. Напутать сложно: на всех дверях, ведущих во владения девчонок, висит бронзовая роза.

Наоборот это тоже работало.

Впрочем, учатся обитатели приюта все вместе.

– Кроме того, – добавила Кэли, – если видишь где-то жёлтую дверь, знай: тебе туда нельзя.

– А туда почему? – спросил Тео.

– Это, – пояснила добродушная воспитательница, – рабочие помещения, жильё воспитателей и всё остальное, где детям делать нечего.

– Хорошо, – согласился мальчик. – Легко запомнить: видишь розу или жёлтую дверь – не суйся.

Он смутно припоминал, что в родном мире тоже были запретные места. Но подробности, как всегда, терялись в тумане.

– Молодец, – похвалила Кэли. – Только смотри, если задумал пролезть тайком – это как раз та вещь, за которую накажет не только мисс Даттон, но и я. И вообще любой работник приюта.