Тео: зеркальный мальчик

Комиссаренко Виталий

Тео кивнул.

Кэли Бим ещё рассказала, что в приюте все ребята дружат между собой. И после занятий, когда настаёт время игр, часто проводят время вместе.

– Что такое игры? – спросил Тео, чем сильно удивил Кэли.

И когда та в двух словах объяснила, мальчик сказал:

– Никогда раньше ни во что не играл.

Этим простым признанием он вызвал у Кэли Бим приступ жалости к своей персоне, хотя и не до конца понял, почему.

Но та, закончив обнимать серебристого мальчика, пообещала:

–

Тебе понравится, вот увидишь.

Теперь же, сидя на кровати, Тео думал, что, возможно, Кэли Бим просто не в курсе отношений между ребятами приюта.

Иначе как это сочетается с атмосферой той дружбы и веселья, о которой говорила добродушная женщина.

Решив спросить об этом у Кэли, мальчик встал и отправился её искать.

Уже ознакомившись с распорядком, Тео знал, что сейчас «свободное время» перед ужином, которое дети, как правило, тратят на игры или увлечения. Или на исполнение наказаний, если кто-то провинился.

Но Кэли нигде не было.

Зато в коридоре, ведущем в библиотеку, встретилась задумчивая девочка с русой косой и книжкой в руке.

В отличие от мальчишек, девочка она была одета в платье. Хотя точно такое же серое, как штаны и рубашка Тео. С короткими рукавами и подолом до колен, из-под которого торчали ноги в чулках и тапочках.

Увидев серебряного мальчика, девочка улыбнулась и сказала:

– Привет! Я Анна, а ты новенький? Как тебя зовут?

Задумавшийся о своём Тео не сразу сообразил, что обращаются к нему, но девочка мгновенно оказалась рядом. Тонкий палец при этом легонько постучал по лбу мальчика:

– Эгей, есть кто дома? – спросила девочка и рассмеялась, – Ты что, железный? Звук как от кастрюли.

Обижаться на это сравнение почему-то не получалось. А получалось улыбаться в ответ:

– Я Тео. И я не знаю, почему я такой.

Хотелось сразу избежать неудобных вопросов. Может, Тео и рад был бы ответить на них, но проклятый туман на месте воспоминаний превратил бы всё в бесплодный и неловкий допрос.

Как в медицинском кабинете.

– Ты забавный! – резюмировала Анна, – Хочешь, я покажу тебе приют? Ну, там, куда можно.

– Хочу! – обрадовался Тео, который постеснялся попросить об этом Кэли или, тем более, Вивьен Даттон.

…Уже через полчаса стало понятно, что у Тео появился друг. Ну, или, точнее, подруга.

На фоне других ребят приюта Анна даже выглядела какой-то не такой. Жизнерадостной, весёлой, и даже… счастливой?

Приют, как оказалось, был довольно большим и мог бы вместить, наверное, несколько сотен детей.

Но так как здание не использовалось даже наполовину, целых два корпуса, уходивших вглубь застройки в противоположную от улицы сторону, были закрыты и заброшены.

Да, там изредка проводили ремонт и уборку, чтобы совсем уж не приводить к запустению,

но там всегда было темно и пусто. А зимой – ещё и холодно.

К счастью, основное здание приюта отгораживалось от корпусов толстыми стенами и дверями, и можно было не сжигать зазря кучу драгоценного угля.

Анна рассказала об этом, когда дети проходили мимо этих дверей – таких огромных, что в них могло бы пройти в ряд, наверное, человек шесть.

К слову, двери эти были выкрашены в жёлтый цвет. При этом довольно небрежно и явно не так давно.

– Почему туда нельзя? – спросил Тео, – Там же… ну, никого нет?

– Вот именно, – ответила Анна. – И если ты там провалишься сквозь подгнившие доски, то на твой крик никто не придёт. Только мыши туда ходят.

– Кто?

– Мыши. Маленькие такие, серые. Ты что, никогда не видел мышей?

– Нет, – честно признался Тео.

– Чудной ты. А кошек видел? Или собак? Других животных?

Серебряный мальчик только покачал головой:

– Я вообще раньше не видел животных. Или просто не помню об этом.

Анна рассмеялась и показала пальцами небольшое расстояние:

– Мыши, они вот такие. С длинным хвостиком и круглыми ушами. Любят сыр. Я тебе потом картинки покажу.

– Хорошо, – улыбнулся Тео.

С каждой минутой Анна нравилась ему всё больше и больше. Дружелюбная и весёлая девочка как будто делилась с окружающим миром своей радостью, и Тео в очередной раз вспомнил свет и тепло, за которыми отчаянно рванулся из родного мира.

Огромные коридоры приюта вели к таким же внушительным залам, иногда открытым, иногда запертым. В открытых рядами стояли столы, иногда рядами, иногда – в виде амфитеатра.

Анна рассказала, что это школа, и сюда все ходят учиться от завтрака и до обеда.

Когда же уроки заканчиваются, начинаются работы по хозяйству, самостоятельные занятия и только после этого ребятам разрешается играть или читать книжки из библиотеки. До ужина и немного после.

– Если берёшь книгу, – наставительно сказала девочка, строго посмотрев на нового друга, – то обязательно должен вернуть до срока. Иначе мало того, что накажут, а больше книжек не дадут до конца года.

– Как же учиться без книг? – удивился Тео.

– Ну, учебники, может, и дадут, – скосила глаза Анна, – Но ты же не будешь на ночь учебники читать?

– Можно кого-нибудь попросить взять…

– Как же, – усмехнулась Анна. – Кому охота из-за тебя подставляться? Если поймают за таким – накажут не только тебя, но и того, кто помогал. И тех, кто это видел, и не рассказал.

– Я вижу, тут любят наказывать… – пробурчал Тео вполголоса, но Анна услышала:

– Помни одно: Вивьен Даттон ненавидит детей. И не упустит случая кого-нибудь наказать. Понял?