Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
Он сделал ту часть дела, что запланировал поверженный Снейп. Директор Хогвартса, двойной агент и человек с большим сердцем.
Осталась та часть, что нужно было сделать ему самому.
Глава 149. Битва за Хогвартс, часть 1
Теодор выдохнул и вскочил на ноги, наколдовав на себя Сонорус и выставив щит.
— Всем немедленно остановиться!
Гул, крики и вопли действительно сошли на нет через несколько секунд. Пара взмахов палочкой — и пыль, поднятая в воздух хаотичными
— Мы долго терпели, — заговорил он, обращаясь к студентам. Они были невредимы. Многие стояли с извлечёнными палочками, кто-то хмурился, кто-то — улыбался, большая часть смотрела на него испугано. — Я напомню вам, что происходило, если вы забыли. Школе Хогвартс запретили брать магглорождённых студентов в этом году. Не потому, что они успели нагрешить и нарушить Статут, как врали вам газеты! Нет, потому, что магглорождённых ненавидит лично Тёмный лорд. Тот, кого нельзя называть. Потому что он сам — полукровка, рождённый ведьмой от маггловского отца.
Это было откровение, даже преподаватели были в изумлении.
— Та тёмная тварь, что восстала в девяносто четвёртом, сеет смерть и страх с того года. Мой отец пал её жертвой. Седрик Диггори пал её жертвой. Десятки и сотни магов были убиты, а сколько потеряло всё? Наши с вами родные и близкие остались за Барьером, воздвигнутом Тёмным лордом на крови сотен магглов, магов и волшебных существ! Вспомните, как мы с вами боялись близнецов Кэрроу. Они наводнили Школу страхом. Мы одолели их, и они убились в запрещённом ритуале, но до того они, и именно они убили троих младшекурсников-магглокровок!
Он сделал краткую паузу, чтобы все осознали его слова. Это был экспромт, но этот экспромт шёл от сердца. И от трезвого, теперь уже трезвого, разума.
— Мы будем сражаться? — крикнул кто-то из младшекурсников.
— Да! Сегодня мы будем сражаться. Не за Гарри Поттера, как кто-то из вас считает. Не за Альбуса Дамблдора! Не за восстановление Визенгамота! Но за то, чтобы над нами с вами не висело занесённым топором сумасшествие фанатиков тёмной твари, что прячется за табу. Тот, кого нельзя называть, сегодня руками своих марионеток попытался распечатать ненависть в Хогвартсе. Я — и все те, кто разделяют наши общие ценности, мы встанем против него. Сегодня. Здесь.
Зачарованный поток прогремел громом, что добавило, будто бы подыграв, словам Теодора. Кто-то зааплодировал. Кто-то заплакал. Овации искупали Теодора в себе на несколько мгновений, прежде чем он не сделал жест рукой, призывая остановиться.
— Временные обязанности директора Хогвартса я возлагаю на декана Гриффиндора, Минерву Макгонаглл. Прошу вас, профессор, Хогвартс нуждается в защите!
— М-мистер Нотт…
— Это не терпит отлагательств! Профессора, я прошу и требую — теперь мы все в одной упряжке!
—
— Мы позаботимся об этом, профессор. Все студенты младше четвёртого курса будут сопровождены префектами Паркинсон, Тафт, Помфри, Абботт и Кэмпбеллом в гостиную Слизерина.
— Мы хотим сражаться! Нет! Я не пойду! — раздались крики. Кто-то из детей, успевших заплакать, наоборот, успокоился.
— Это не обсуждается. Прошу, префекты.
Паркинсон выступила к нему навстречу с воинственным видом.
— Теодор, что ты наделал?! — прошипела она. — Теперь… теперь…
— Не надо слёз, Панси, — он коснулся её щеки пальцами, и она вспыхнула. — Я знаю, ты хотела как можно тише провести этот год. Пожалуйста, спрячь детей. Вы не должны пострадать в этом… сражении.
— Я… я…
— Я знаю, Панси. Пожалуйста.
Она развернулась, на грани истерики приказав следовать за ней, и четверо других префектов успели приказами собрать детей. Это была общая истерика, недоумение и раздражение, но почему-то студенты в основном отнеслись к происходящему, как к давно ожидавшемуся. Группами они расселись по разным концам зала, пока преподаватели покинули их. Трое пленников продолжали лежать на виду, и Тео подумал, что их неплохо было бы куда-то деть.
— Репаро! — Энтони Гольдштейн восстановил витраж из обломков. — Ну, что мы делаем дальше, Нотт?
Теодор поискал глазами Невилла. И — не нашёл.
— А где Лонгботтом?
— Не знаю, где Лонгботтом, но, кажется, к нам явился Поттер. И его команда, — процедил с неприязнью райвенкловец.
И действительно, в Трапезный зал вошёл, не скрываясь, Гарри Поттер — обзаведшийся новым шрамом, в маггловской одежде с какой-то странной галкой на ней, он недоумённо-хмурым взглядом осматривал происходящее. В миг, когда он дошёл до него, удерживая дуэль взглядов, Теодор почувствовал — именно почувствовал, а не увидел, — как над замком Хогвартс были подняты боевые магические щиты.
«Я не верю», — подумал он.
— Поттер, — поздоровался Тео первым.
— Нотт, — кивнул он без тени симпатии. — Гольдстейн.
Они не пожимали друг другу руки. Теодор сказал достаточно, чтобы отмежеваться от какого-либо фанатского упоения и принесения в жертву себя ради Поттера, что было близко большинству студентов. Многие не забыли, как его называли мальчишкой-лжецом в Пророке, и как его клеймили в книге Скитер о жизни Дамблдора.
— У тебя есть план? — просто спросил Теодор.
— Нужно убить его змею. Адским огнём, или чем-то вроде, — вздохнул Поттер. — Я и не думал, что попаду в эпицентр событий здесь. Если вас это интересует — я буду сражаться. Там, где будет опаснее всего.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул Энтони.
Теодор кивнул и отошёл от них. Малфой, Уизли и Грейнджер, выглядящие, как сказала бы тётушка, «средней степени паршивости», разбрелись по знакомым.
— Кто-нибудь знает, где Невилл? — спросил он у Фогарти, с которым уже говорил об этом утром.