Теория игр
Шрифт:
Я опускаюсь за стол и делаю попытку вникнуть в содержание претензий.
В принципе, сам факт наличия таких замечаний - явление обычное. Редкая тема сдается без подобных поправок. Однако в нашем случае есть один нюанс. Дело в том, что все это время мы ТЕСНО сотрудничали с планово-экономическим отделом УБОНа. Сколько вместе выпито, ну, и все такое, - тема отдельного производственно-эротического романа. И вот, когда все упреки выслушаны, когда все разногласия утрясены, когда на горизонте маячит реальная перспектива отнюдь не символической премии,
Впрочем, подоплека этого демарша мне предельно ясна. Извечная неприязнь производственников к вузовской интеллигенции. Конфликт арбузоголовых и яйцеголовых.
Есть такой анекдот. "Третьим будешь?
– Нет.
– Третьим будешь?
– Сказал вам, нет!
– Третьим будешь?
– Ладно, черт с вами, буду! (Выпили. Закусили.) Ну, я пошел.
– Стой! Куда? А поговорить?"
В нашей ситуации концовочка другая : "Стой! Куда? А повые... ся?"
В дверях, не решаясь войти в кабинет, застыла Галина Ивановна, наша "сестра-хозяйка", неутомимая хлопотунья, совмещающая функции секретаря-машинистки и моего адъютанта по особо важным поручениям. (И все это, заметьте, за одну зарплату!) На ее долю выпала незавидная участь принести в отдел весть о поражении в битве при УБОНе. И хотя ее участие в пьесе сведено до двух-трех реплик (дальше приемной Назаровой ее наверняка не пустили), она ощущает себя полководцем, бездарно продувшим изначально выигрышное сражение.
– Может вам самому позвонить этой Назаровой?
– предлагает Галина Ивановна.
Дельный совет! Я приподнимаю листок перекидного календаря и делаю себе пометку на завтра. "Позвонить УБОН. Назаровой". Именно - на завтра! Еще не хватало, чтобы я, получив щелчок по носу, как мальчишка, бросался бы к обидчику за разъяснениями, дескать, отчего это вам так приспичило щелкнуть именно меня, именно по носу и именно сегодня?
И уже почти скрывшись за дверью, Галина Ивановна как бы спохватывается:
– Да, вам еще Вика звонила!
"Стоп! А вот это уже что-то новое."
Вика Свирская - жена заместителя директора по научной работе. (Он сейчас исполняет обязанности директора института.) Кроме того она - инженер отдела информации. В самом факте ее звонка нет ничего особенного. Вопрос в том, КАК его преподносит Галина Ивановна.
Во-первых, это ужасное "как бы спохватывание". В самом захолустном деревенском драмкружке такое "как бы спохватывание" сыграют профессиональней.
Затем, преподнося свое фирменное "как бы спохватывание" и следующую за ним реплику, Галина Ивановна задерживает на мне взгляд. Ненадолго. Буквально на четверть секунды. Но и этого вполне достаточно, чтобы оценить, как я буду реагировать.
Ожидаемая реакция, вероятно, следующая.
Г а л и н а И в а н о в н а (как бы спохватываясь):
– Да, вам еще Вика звонила!
Я (встрепенувшись, воровато
– Как вы догадались?
Г а л и н а И в а н о в н а (покачивая головой):
– Бабье сердце не обманешь. Баба она нутром видит.
Я (заламываю руки):
– Что мне делать? Подскажите!
Г а л и н а И в а н о в н а (вздыхает):
– У нее семья...
(Дочка, муж... опять-таки, замдиректора).
Я (переходя в контрнаступление):
– А если это любовь?
Лицо Галины Ивановны бронзовеет. Она поднимает голову и смотрит как бы сквозь меня.
Сейчас тут нет ни начальника, ни подчиненной. Есть только похотливый нашкодивший кот (то бишь я) и мудрая праведница (то бишь Галина Ивановна).
Но это еще не все.
Во взгляде Галины Ивановны ясно читается второй план. Это почти шантаж. "Я гарантирую вам молчание, однако при этом вы посвящаете меня в свою ТАЙНУ".
Итак, обряд посвящения.
... Галина Ивановна присягает мне на верность. Она опускается на одно колено и целует угол моего знамени, в центре которого тускнеет девиз: "Пей все, что горит! Е... все, что шевелится!"
С этой минуты она - Посвященная В Мою Тайну. Теперь мы с ней ЗАЕДИНЦЫ.
Титул Посвященной В Мою Тайну почетен, но ко многому обязывает. Одна из обязанностей - вести учет тех, кого я перетрахал за минувшую неделю, и тех, кого мне перетрахать еще только предстоит.
... Заполночь. В комнате двое. Я и Галина Ивановна. Я сижу на полу в позе борца сумо. Галина Ивановна корпит над раскрытым гроссбухом.
– Иванова!
– напрягаю я память.
– Есть!
– отзывается Галина Ивановна и ставит в книге "галочку".
– Сидорова!
– Есть!
– Штеренбоген!
– Есть!
– Манукян!
(Пауза.)
– Манукян!
– повторяю я.
– Есть!
– кивает Галина Ивановна.
– Манукян женского рода?
– почему-то с кавказским акцентом уточняю я.
– Женского, женского, - успокаивает меня Галина Ивановна.
Глаза мои воспалены, веки наливаются свинцом...
– Шли бы вы спать, - советует Галина Ивановна.
– У вас завтра будет трудный день.
– А вы?
– для приличия интересуюсь я.
– А я еще немного посижу.
Я поднимаюсь и, сделав несколько шагов, замертво валюсь на солдатскую койку.
Галина Ивановна со вздохом переворачивает страницу. Слышно как скрипит перо...
С момента Посвящения забот у Галины Ивановны прибавилось, а вот зарплата осталась прежней. Но она не ропщет. Посвящение В Мою Тайну позволило ей, недавней "сестре-хозяйке", оказаться со мной на одной ступени. (Есть такая лестница!) А может быть, еще и выше.
Однако, в отличие от старперов, Галине Ивановне не повезло. Дело в том, что я родом из Николаева - города-корабелов. Помимо корабельных верфей, он славится еще и своими драмкружками, один из которых мне довелось посещать в отрочестве.