Теория несоответствия
Шрифт:
– Привет, милая, - устало произнесла она в трубку.
– Что-то случилось?
– Лиль, а где мамины вещи с работы?
– Я сказала отнести их в архив, думала, ты потом заберешь. Наверное, там и лежат.
– Отлично!
– обрадовалась я.
– Тогда мне нужна будет твоя помощь.
Пока я говорила Лиле, что надо искать, Калинин молчал, не глядя на меня. Я тоже в игре взглядов особо не усердствовала, но все же изредка бросала их. Если Лиля что-то найдет, то придется лететь в Нью-Йорк, а Андрей пока не дал ответа. И почему-то мне казалось,
– Может, мне прилететь?
– вдруг в конце разговора сказала Лиля.
– Серьезно?
– удивилась я.
– Ты же не была в России лет тринадцать, если не ошибаюсь.
– Тринадцать лет, два месяца и восемь дней. Ладно, перезвоню.
Попрощавшись, я бросила телефон на кровать и посмотрела на Калинина. Он все так же сидел с безучастным видом, все так же не смотрел на меня.
– Андрей, - позвала я, и он поднял на меня глаза.
– Лиля поищет.
– Я слышал.
Короткий ответ на мое глупое замечание, но я не знала, что еще сказать, а тишина давила. Он сейчас уйдет. Я поняла это так отчетливо, как будто во мне по щелчку проснулись экстрасенсорные способности. Твою же... Карина, когда ты успела стать настолько зависимой от мужчин? Или, скорее, от одного мужчины... Влюбилась ли я? Еще раз, определенно нет. Хотела ли я его? Определенно да.
Это была какая-то зависимость, что ли... У меня были мужчины с восемнадцати лет, пусть немного, но не так чертовски качественно, как это было с Калининым.
И этот дьявол, который сейчас сидел передо мной, наверное, даже сам не понимал, насколько он сексуален.
И он гениальный психолог - не стоит забывать об этом. Андрей бросил всего лишь один взгляд на меня, но сказал:
– Карина, мы оба пожалеем. Один раз - это случайность. Потом уже повторение того, что есть безумие, есть признак сумасшествия.
– Заткнись, - попросила я.
– Твои умные фразы иногда выглядят очень глупо.
Он усмехнулся, причем так... безнадежно, что ли. Он сейчас уйдет. Эта мысль не давала мне покоя.
– И что?
– спросил Калинин, уже поднявшись с кресла.
– Иногда нужно поддаться, - я ответила с несвойственной хрипотцой в голосе.
– Ты же сам хочешь, - снова дорвалась до этих чертовых пуговиц.
Мне хотелось теперь медленно и со вкусом расстегивать каждую, а потом, проведя по плечам, стянуть рубашку, добраться до ремня на брюках, запустить руку внутрь, нащупать член, который, я уверена, и без виагры уже готов.
Глава 10 Андрей
На кой черт мне все это надо вообще? Нет, абсолютно не из-за секса, его у меня хватало и без этой девочки. В голове снова заорал гораздо более проницательный психолог, чем тот мужик, который позволял Карине манипулировать им: «Иди отсюда, идиот!»
Может, у меня чертов кризис среднего возраста? Скорее всего, если я не смог вчера удержать член в штанах. Два раза. А сейчас почти готов повторить ту же ошибку. Да, от этой молодости сносит крышу, действуешь безрассудно, иногда
И я был согласен с Кариной... Иногда надо поддаться. Но иногда не синоним всегда. Поэтому я снова перехватил руку, уже добравшуюся до моего ремня.
– Карина, не надо, - твердо произнес, стараясь дышать ровнее.
И снова был согласен с ней. Сам хотел. Я хотел ее, но поставил блокаду. Несносная блондинка, разбудившая во мне зверя. Правильно Дина мне сказала, что не родился еще тот человек, который выведет из равновесия самого спокойного человека, по ее мнению.
Этим спокойным человеком был я, а моим катализатором - Карина. Полное дерьмо, не поддающееся анализу. Я хотел ее, но сопротивлялся этому желанию.
– Я уже поняла, что чувствам среди нас не место, - усмехнулась она.
Да, девочка, ты чертовски права... Я сам как раз об этом и думал, но оставил мнение при себе.
Никаких чувств!
Ноль эмоций!
Но рука с моего ремня не убрана. Что же делать, когда девочка, которая младше тебя на двадцать лет, так действует? Поддаться? Или воспротивиться?
Да, наверное, к черту все!
Я оттянул ее волосы назад и нашел губы. Карина растерялась, оставив в покое мой ремень, но тут же обхватила мою шею руками, при этом обвив ногами, когда я прижал ее к стене.
Опять не могу свой член удержать в штанах.
Остановила бы ты меня, девочка... Сдержала бы нас обоих...
А мне хотелось любить ее, забыв о правилах, упасть с ней на постель, оставив все предрассудки... Я, наверное, хренов извращенец.
Мои пальцы в ее волосах, слитые воедино губы, руки на спинах...
Я ненавидел то, что она со мной делала, но при этом ловил дурацкий кайф, когда она прикасалась ко мне.
Как будто мне снова двадцать - и жизнь сделала свою ставку.
Я прижимал Карину к стене, чувствуя, как член почти вырывается из брюк. Чертова девчонка вьет из меня веревки!
И можно было бы сейчас забыться и забыть обо всем, что творилось вокруг нас, но когда провидение снова намекает тебе, что это все неправильно, стоит задуматься.
Нас опять прервал звонок телефона, на этот раз моего. И проигнорировать бы его к черту, но я сделал шаг назад, достал смартфон из кармана и усмехнулся, посмотрев на экран. Может, все-таки не зря Алик на врача учился? Кто еще, кроме психиатра, должен был остановить это безумие?
– Да!
– ответил я, прижав телефон плечом к щеке и начав застегивать рубашку.
– Андрей Григорьевич, здравствуйте.
– Привет. Что случилось?
– Волгин приезжал. Полчаса просидел у меня, спрашивая о делах клиники, а о состоянии Петра Васильевича разговаривал с его врачом.
– Алик, и зачем ты мне звонишь? Дать тебе номер внучки Петра Васильевича?
Карина на это мне только в спину шепотом сказала:
– Я вообще-то рядом с тобой.
– Андрей Григорьевич, - спокойно продолжил мой бывший студент, - если вы с девушкой поссорились, то не надо срываться на мне.