Теория несоответствия
Шрифт:
– Андрей Григорьевич, вы мой психологический портрет составляете? Могу пару тестов заполнить для достоверности ваших наблюдений.
В интуиции ей тоже не откажешь.
– Карина, займись делом. Разница с Нью-Йорком во времени, если не ошибаюсь, минус семь часов, так что твоя Лиля как раз должна быть на работе.
Дурдом в чистом виде! Сколько раз я рекомендовал клиентам за всю свою многолетнюю практику не убегать от проблем, не отмалчиваться, а все решать, а сам... В который раз за последнее время? Уже перестал считать. И сам не понимал,
Карина поднялась и взяла с прикроватной тумбочки телефон. Да уж, раньше позвонить на другой континент, да даже в другую страну было дорого, а сейчас покрывший весь мир wi-fi решит за минуту все проблемы. Язык до Киева доведет? Нет, интернет доведет. Шпаргалка на экзамене, написанная от руки? Не смешите - беспроводной наушник в помощь.
– Андрей, она не поднимает, - услышал я голос Карины и отвлекся от ностальгии по девяностым или двухтысячным... Прогресс подбирается незаметно, да иногда не только в технологических ноу-хау.
– Перезвонит, - кивнул я.
Карина начала медленно, шаг за шагом, двигаться ко мне. А как это было вчера на мне, до того медленно, что сводило зубы - только бы не сорваться.
– Ты останешься со мной?
– спросила она, наклонившись и упершись ладонями в подлокотники кресла.
И снова чертов голос в голове: «Не поддавайся, Андрей».
И где же тут не поддаться, когда ее волосы щекочут мое лицо, когда снова ее грудь перед моими глазами, а запах... Я даже не знаю, как его правильно описать. Наверное, это запах молодости, обоняние к которому возникает только с возрастом. И этот запах пьянил больше всего.
Кому надо взмолиться, чтобы сегодня удержать член в штанах? Может, своему бессознательному? Или лучше гештальт-парадигме? А может, снова послать всех гуманистов, гештальтистов, фрейдистов, бихевиористов...
Нет, нельзя. Еще раз окажемся в постели - и маленькая девочка потом влюбится в плохого дяденьку. Конечно, и не такого плохого на самом деле, но в ее глазах я буду именно таким.
Глава 9 Карина
Он был не первым человеком, конечно, старше меня, которого я встретила. Но именно к нему я прислушивалась, за ним шла, принимала его доводы... Никогда не была ведомой, но теперь с закрытыми глазами подала бы ему руку на пути в неизвестность.
И моя броня пошла брешью, и он это видел. Но не Калинин меня решетил, а я сама.
И сейчас он сидел, глядя на меня снизу вверх, но все равно чувствовал себя ведущим. Именно я нервно впивалась пальцами в кресло, хоть и старалась не показывать, насколько мне тяжело дается каждое движение.
Да, снова девочка, которая пытается вывести на эмоции, мать его, гениального психолога, которая скрывается за маской, которая... Всего лишь не знает, что ей делать, и от этого готова разнести весь мир.
Мы смотрели друг на друга, оба держали себя в руках, но теперь я поняла, что такое, когда воздух искрится вокруг людей.
–
Он говорил отрешенно, как будто ему было все равно. Но нет... Я, может, и младше его на двадцать лет, но не дура. Его ко мне влекло, причем очень сильно. И мне нравилось, нет, меня даже очень возбуждало, что он включает мозги чаще члена.
Я сделала вид, что не услышала его, но меня тоже, черт возьми, возбуждало и интриговало, что я не могла понять, как он поступит. Мы как русская рулетка. Кто и что выкинет в следующий момент? Неизвестно. Была уверена, что в данный момент Калинин меня пошлет к черту, но даже растерялась, когда оказалась на его коленях.
– Девочка, - Андрей обхватил мое лицо рукой и повернул к своему, - посмотри на меня и скажи, кого ты видишь.
Я не поняла. Нахмурилась, но ответила:
– Тебя.
– Правильно, - Калинин даже улыбнулся, - ты видишь сорокапятилетнего мужчину с ворохом не самого приятного прошлого за плечами, с сединой в волосах, морщинами на лице... Я прожил уже жизнь, я любил...
– Андрей замолчал ненадолго, а во мне почему-то его последние слова отозвались непонятным царапаньем в груди, как будто кошка постаралась.
– Карина, а знаешь, что вижу я?
– Что?
– тихо спросила я, заставляя себя не расплакаться после подобной откровенности.
– Я вижу перед собой красивую и сильную девушку, готовую свернуть горы. Стремление, жизнерадостность, желание жить, строить что-то... Ты не девочка - ты чудо. Рано повзрослела, но тянулась вверх, а не так, как многие, пала вниз, смирилась с судьбой. И скажи теперь, где чахнущему дереву и восходящему саженцу пересечься?
Он говорил спокойно, тихо, все так же держа меня за подбородок. А у меня грудь вздымалась от всего, что я хотела сказать, но слова в предложения не складывались. Да и боялась я себя выдать голосом. Будь я сейчас в одиночестве, отхлестала бы себя по щекам, но пришлось успокоиться. Даже этому он меня научил.
– Андрей Григорьевич, - наконец-то сказала я, - а как же чувства? Нет, я не говорю про нас - всего лишь в теории.
Калинин задумался, и всего лишь этого замешательства мне хватило. Я сбросила руку Андрея со своего лица и, наконец-то в полной мере добравшись до этих пуговиц, начала расстегивать рубашку, при этом впившись в солоноватые губы, снова дико, животно.
Мужская рука заскользила по моему бедру. Другая обхватила мой затылок. Как же вам сказать, Андрей Григорьевич, что ваша теория несоответствия ни черта не работает?
Но, видимо, сама вселенная была против нас, потому что зазвонил мой телефон, едва я захотела перейти к более решительным действиям. Наверное, этот звонок отрезвил Калинина. Он переместил руки на мои плечи и отодвинул меня от себя.
Я поднялась и посмотрела на экран. Как же вы, Лилия Николаевна, не вовремя.
– Алло!
– подняла я трубку.