Теперь ты моя
Шрифт:
ГЛАВА 26
Аля
В душе мы моемся по очереди, и мне очень неловко. Неловко за то, что стою сейчас перед ним совсем голой, за то, что я сама попросила Демьяна остаться, да и вообще за все, что произошло между нами потом.
От мощного оргазма потемнело перед глазами. Я полностью растворилась в ощущениях и потерялась в пространстве.
Почему позвала мужчину с собой? Все просто. Там, на улице, мне было так страшно, что
Глупо, но захотелось доказать себе… Даже не знаю что. Просто когда он вот так ласкает меня, прижимает крепко, складывается впечатление, ложное конечно, что нужна ему, что не бросит.
На мгновение показалось, что так будет проще ощутить его защиту.
Сначала было страшно… Я боялась, что прикосновения Демьяна вызовут неприятные ощущения, образы в голове, ведь меня все еще трясло после пережитого. Но жар его пальцев на моей коже, наоборот, успокаивал. Давил страхи. Расслаблял.
Казалось, нет ничего естественнее, чем чувствовать его касания, вспыхивать от его ласк.
Это сразу забивало плохие мысли. Он здесь. Он защитит меня.
Я первой выхожу из кабинки, вытираюсь и скрываюсь в комнате.
Там забираюсь на постель, прячась под одеялом. Почему-то мне очень холодно. Буквально озноб бьет.
Демьян возвращается из душа и тоже ложится рядом. Прижимает меня.
– Прости, что так получилось. Соболев сегодня же будет ликвидирован.
– Что? – я аж подпрыгиваю на месте. – Ты… Ты убьешь его?
Мужчина ничего не отвечает.
– Скажи, – прошу я.
– Тебе не стоит об этом заботиться.
– Прошу, не делай этого! Ты же не убийца, – заключаю, хотя в глазах Демьяна вижу совсем другое. – Так ведь? – испуганно уточняю.
– Я сказал: не беспокоиться ни о чем, – холодный равнодушный ответ.
– Демьян!
– Не люблю болтливых женщин, – он отстраняется, увеличивая расстояние между нами.
Я вдруг вспоминаю, с кем разговариваю. С ним нельзя так. Нельзя давить. Сейчас бандит спокойный, а через минуту – снова может кинуть меня в подвал.
Поэтому я решаю сменить тему.
– Что тебе сделал мой отец? Тот мужчина, он сказал, что на твоем месте он бы…
– Ты когда-нибудь замолкаешь вообще? – Демьян становится недовольным.
Он откидывается на спину, глядя в потолок.
Его вид сегодня устрашает. Разбитое в двух местах лицо, полностью сбитые руки. При этом, если раньше такое вызвало бы во мне панику, то сейчас хочется пожалеть его. Пройтись по окровавленным шрамам пальцами, унять боль.
Интересно, где он был? Что случилось? Демьян говорил что-то про бой, когда мы были в домике, но ведь я видела, как он борется, он бы не позволил оставить на себе такие отметины.
– Пожалуйста, скажи… Для меня это важно.
– Твой
Перестаю тянуть кота за усы, ведь это очень опасный кот, с таким шутки плохи.
Но я все же решаю задать еще один наболевший вопрос:
– Тот мужчина, что напал на меня, он сказал, что имел связь с моей подругой Ксюшей. О чем он? Это правда? Это ты подстроил? – поток вопросительных предложений несется сам собой. Не хотела так наезжать, но не получилось.
– Да, Соболев был пристален к ней еще за две недели до нашей с тобой встречи. Но я не заставлял его кончать в девчонку.
– Подожди, – мотаю головой, приподнимаясь на локтях. Меня ужасает то, что я сейчас услышала. – Но зачем? Она же не причем.
– Нужно было подстраховаться.
– Я не понимаю, – все кажется каким-то бредом.
– Мне нужно было обезвредить всех, с кем ты общалась.
– Обезвредить? Ты о чем вообще? Ксюша теперь беременна из-за тебя! Из-за этих дурацких игр! Твои счеты с отцом затронули слишком много людей! Ты хоть понимаешь это? – у меня окончательно сносит крышу. – Может, ты еще и ту девку под парня моего подложил? – осеняет меня совершенно неожиданно.
– Уйди в свою комнату, – безразлично командует Демьян.
– Но…
– Уйди, сказал! – разгневанно рычит.
Не собираюсь больше испытывать судьбу. Подхватываю свою одежду, и в слезах выбегаю из хозяйской спальни.
Мне так горько, что хочется залезть на стену.
Сначала я только и делаю, что жалею себя за все, что со мной произошло, а потом пытаюсь собрать всю волю в кулак.
Иду на кухню, чтобы найти там что-нибудь сладенькое. На пороге меня встречает домработница.
– А я как раз за тобой, – говорит она. – Суп сварила. С клецками. Любишь?
Я кривлюсь. Тесто в бульоне – не мое.
– Значит, полюбишь. Мой же еще не пробовала, – не отстает женщина.
Она буквально затягивает меня кухню, усаживая за стол. Тут, правда, очень аппетитно пахнет. И я решаю попробовать.
– А Демьян Алексеевич, – интересуюсь, – он, что, не будет обедать?
– Я никогда не наседаю. Приходит, как проголодается. Излишней опеки не любит.
Мы болтаем на какие-то отстраненные темы, но я все не могу отпустить самого главного – ситуации, в которой я оказалась.
Сложно смириться с тем, что все пошло именно так. Как-то по-дурацки. Что из-за меня зацепило так много людей. Что родители фактически отказались от меня.
После обеда я сразу поднимаюсь к себе. Выходить на воздух больше нет никакого желания. Не получится чувствовать себя в безопасности, раз в окружении моего мужа есть люди, способные предать.
Становится мерзко… в одиночестве снова накатывают страхи…..
Настойчивый стук в дверь, и она распахивается.
– Я знаю, где твоя подруга. Если хочешь, могу отвезти тебя к ней.