Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

Нигматулин Марат

Ещё один её враг – коммунисты.

«Я лётчик Люфтваффе, я в небе лечу и красные звёзды в прицеле ищу…» – это про мои тогдашние рассказы.

Словом, недовольство коммунистами основано у меня (и у Катары) было только на их безбожии.

Все персонажи моих ранних рассказов (это относится и к «Истории смешариков», и к рассказам на ночь) были глубоко верующими православными христианами. Поэтому и у Катары, и у Смешариков за атеизм полагалась смертная казнь.

Особая любовь к ежиной породе у меня тоже из детства. Ещё в три года во время

прогулки на детской площадке (это было после дождя, как сейчас помню) я нашёл целое семейство плюшевых ёжиков. В детстве они были моими любимыми игрушками. Они и сейчас всегда рядом со мной: ныне я держу их в специальном пластмассовом ящике.

За прошедшие годы их семейство пополнилось собственноручно сшитым ёжиком и плюшевым котёнком. Эх, как же я люблю этих малышей! Я люблю их больше, чем люблю многих людей. В детстве я верил, что они живые. Пусть они меня не покинут. Я спас их от смерти в три года. Спасу их и теперь. Спасу и в дальнейшем. Люблю я своих малышей. Они и теперь мне как живые.

Такие сюжеты и такая любовь к ежам вызревали в моём детском мозгу. Спасибо матери за то, что дала мне забрать этих плюшевых малышей в тёплую квартиру. Иначе они бы они так и сгнили там, в сырой траве под лавкой на детской площадке… Спасибо ей за всё. Я сейчас чуть не плачу.

Вернёмся, однако, к делу.

Помимо этого, увлёкся я кинематографией. Это увлечение началось у меня со времён поездок в Одессу. Дело в том, что в те времена местные богатеи стали самостоятельно захватывать земли возле местного лимана. Они просто отгораживали заборами понравившиеся им участки берега.

Разумеется, это было нарушение природоохранной зоны и права других людей на водопользование, но украинские власти смотрели на это сквозь пальцы. Тогда мы с девушкой и начали снимать репортажи с моим участием.

Суть их была очень проста: довольно упитанный маленький мальчик в шортиках и сандалиях стоит возле одного из тех самых заборов и на чём свет стоит ругает богачей, какие этот самый забор построили.

Такого рода репортажей мы наделали множество. Они имели определённый успех среди наших родственников, а потому мы с девушкой вдохновились и стали снимать всё новые и новые видео.

Мы занимались этим значительную часть нашего свободного времени. Словом, находилось такое почти исключительно на каникулах. Именно тогда-то наша фантазия разворачивалась на полную мощность.

В этом кинематографическом отношении я испытал существенное влияние голливудских блокбастеров (кстати, в рассказах про Хому и Суслика государство лесных зверей называлось Голливудом).

Я тогда много смотрел всякого кино: фантастические боевики, обычные боевики, супергеройские и фильмы ужасов. Всё это на меня очень влияло, а потому я хотел бы и сам снять фильм, подобный «Трансформерам».

Но получался у нас какой-то совершенно дикий треш.

Иначе это и назвать нельзя.

У меня долгое время был план с помощью программы видеомонтажа нарисовать в кадре монстров и сварганить из этих разрозненных

фрагментов фильм, но у меня, конечно, ничего не вышло.

Так у нас и осталось в результате огромное количество видеозаписей.

Некоторые из них смешные до слёз, некоторые довольно жуткие, но большинство из них неимоверно скучны, бессмысленны и затянуты. Отдельные из них и вовсе тянут если не на детскую порнографию, то уж на эротику точно.

Должен сказать, что из всех приёмов монтажа один я всё же освоил. Это была переозвучка. Недостаток крутых голливудских сцен я компенсировал тем, что брал чужие фильмы, нарезал кусками и переозвучивал.

Вот это было воистину смешно.

Переозвучка делалась обычно так.

Я включал фильм на стареньком дедушкином телевизоре, ставил камеру перед ним и начинал снимать.

Фильм шёл без звука, но вместо этого звука был я сам. Я комментировал действия героев на экране. Подчас я даже не смотрел предварительно того фильма, который переозвучивал. В результате выходила лютая чушь.

Ещё веселее становилось оттого, что в экране телевизора отражалась комната, диван и сидящие на нём дедушка с бабушкой. При этом они обычно были раздеты до нижнего белья и что-то жевали.

Всё это зритель, конечно, видел. Словом, я хотел снимать фантастические боевики, а снимал одну сплошную треш-комедию.

Надо сказать, что раздетость моих дедушки и бабушки была связана с тем, что в их квартире всегда было жарко, будто в бане.

Такое было у меня некогда творчество. Впоследствие мне самому стало стыдно за все эти видео, а потому я все их удалил со своего ноутбука. Словом, добрая половина их (если не три четверти) сохранилась на картах памяти различных видеокамер, на которых мы снимали, на старых CD-дисках да ещё в компьютерах наших знакомых. Надеюсь, что как только выберусь из этой проклятой тюряги, – обязательно приведу все оставшиеся видеоматериалы в полный порядок.

Теперь же, когда я поведал читателям о литературных и вообще творческих делах, – требуется сказать пару слов о бытовой стороне моей жизни.

К школьным делам я, как вы знаете, относился без энтузиазма. К слову, читать я научился лишь во втором классе, хотя связано это было с хорошей памятью, а не с отсутствием способностей.

Дело в том, что мне хватало лишь один раз услышать текст, чтобы выучить его наизусть.

Поэтому в первом классе я не читал вовсе. Так, водил пальцем по строчкам для видимости и повторял выученные слова.

От выполнения домашних заданий я частенько отлынивал. Вместо этого предпочитал валяться на диване, смотреть мультики и предаваться обжорству.

Айкидо пришлось бросить уже после первой четверти первого класса. Прогулки, разумеется, тоже пришлось бросить.

Теперь я вынужден был до поздней ночи делать уроки.

Мама хотела, чтобы у меня всегда все уроки были сделаны.

Поэтому погулять мне теперь почти никогда не удавалось. Разве что иногда, да и то уже поздним вечером.