Теперь вы видите меня
Шрифт:
Полицейский, сидящий рядом с ней, прервал ее мысли.
— «Похоже, ты проведешь здесь какое-то время».
Дженна ничего не ответила.
— «Кстати», продолжил офицер, — «Меня зовут Джек. Джек Фишер».
Ну и что ей сейчас нужно ответить? Он и так знал ее имя. И фраза «приятно познакомиться», не слишком вписывалась в данные обстоятельства.
— «Ты была тут раньше».
Дженна не повернулась к нему, но ответила. — «Как Вы узнали?»
— «Я прочел твое дело», ответил он, — «И был несколько удивлен…»
В этот раз она повернулась к нему. — «В каком
— «Ты не походишь на рецидивиста. Фактически, ты не совершала никакого преступления, ведь наркотики у тебя не нашли?»
— «Потому что я не употребляла, не торговала и вообще никаким боком не была связана с наркотой», тихо ответила Дженна. — «На самом деле», продолжил он, — «Ты просто оказалась не в том месте, не в то время, и не в той компании. Правильно?»
Дженне оставалось только пожать плечами.
— «Я говорил с твоим психологом в школе, г-ном Гонсалесом. Он заверял что ты вела себя примерно в Мидоубрук».
На этот раз она не потрудилась даже пожать плечами.
— «Так что же случилось?», спросил он, — «Почему у тебя был этот нож?»
Ну все, с нее хватит! Дженна сорвалась. — «Что Вы хотите, чтобы я сказала? Что меня подставили? Разве это говорят не все преступники?»
Г-н Фишер даже глазом не моргнул. — «Иногда это правда».
Не это она ожидала от него услышать, и даже на мгновение в голове появилась мысль рассказать больше. Что, если она во всеуслышание обвинит Аманду Бисон? Что хорошего из этого получится? Аманда, происходившая из «хорошей» семьи, самая популярная девочка в школе, против Дженны, которая жила почти в общежитии, без отца, с матерью алкоголичкой, девочкой с «делом», да кто ей поверит?
Даже при том, что Аманда была поверхностной и эгоистичной, зацикленной на себе, трудно было поверить, что она «Доктор Зло». Но, опять же, а если она шпионила за классом для тех ребят? Тогда это имело смысл.
Дженна еще не отошла от шока, охватившего ее в кабинете директора. Ее мама…она казалось такой расстроенной, неужели она из-за этого снова запьет?
Она чувствовала, как на глаза навернулись слезы. Ей хотелось поскорее стереть их, но не хотела привлекать к себе внимания.
Но Джек Фишер внимательно наблюдал за ней. — «Ты сожалеешь о чем-то?», спросил он мягко.
Дженна развернулась и грубо бросила ему, — «Мне абсолютно не о чем сожалеть!» Кулаки сами собой сжались. Хуже обычного полицейского, может быть только полицейский, который пытается сделать вид, что ему не все равно.
С другого конца холла послышался голос — «Дженна Келли?» Дженна поднялась.
— «Хочешь, чтобы я пошел с тобой?», спросил полицейский.
Дженна покачала головой. — «Я уже проходила эту рутину», она развернулась спиной к нему, но Джек Фишер сжал ее плечо.
— «Я прикреплен к Дому Гармонии», произнес он, — «Так что я постоянно буду тебя видеть».
Фраза почти сорвалась с ее языка, — «Нет, если я так захочу», но она произнесла только, — «Мне все равно».
И пошла зарегистрироваться.
Войдя в офис, она увидела сидящую за столом чопорную, седовласую женщину, г-жу Лэндерс, так называемую, директрису этого учреждения. Женщина,
— «Жаль, что не могу сказать, что рада тебя снова видеть, Дженна».
Дженна упала напротив нее, на кресло. Она уже знала, что будет дальше — «Добро пожаловать в Дом Гармонии…бла, бла, бла», эта речь, как предполагалась, должна заверить человека, что это не тюрьма, а пребывание здесь — это возможность заглянуть в свою душу, прийти к понимаю, почему ты оказался здесь., избавиться от вредных привычек, найти новые пути для самовыражения, и т. д по накатанной. Все это было полной бредятиной. Заключенных называли «жителями», вместо начальников — «помощники», но решетки на окнах и охрана в дверях никуда не делась. Хоть и называется это Домом Гармонии, по сути, это та же тюрьма.
После приветствия, следовал свод правил, и те не изменились. Действовала система штрафов — за любое нарушение правил, помощники выдавали штраф. Накопление штрафов приведет к потери привилегий.
Девочки находились в одном крыле здания, мальчики — в другой. Единственное место, где они могли контактировать, это в обеденном зале, теле-зале, или во время запланированной «деятельности». Дженна вспомнила «ночную дискотеку» и вздрогнула. Никаких телефонных звонков, или посетителей, первые сорок восемь часов, что в полнее подходило Дженне, сейчас она не горела желанием общаться.
Когда директриса закончила свою речь, Дженна понадеялась, что теперь-то ее отпустят в свою комнату, но она совершенно забыла об еще одном ритуале Дома Гармонии.
— «А теперь ты немного поговоришь с доктором Пэли», проинформировала г-жа Лэндерс.
Доктора Пэли она не знала, в прошлый раз был доктор Колби. Но теперь, когда Дженна полностью разобралась в происходящем, она готовилась к предстоящему досмотру.
Доктор Пэли был толстым, лысым, улыбающимся очкариком в белом халате.
— «Привет, Дженна!», сказал он весело. Дженна ухмыльнулась в ответ. Доктор Пэли никак не отреагировал, видимо привык к такому рода приветствию.
Вместе с медсестрой он послушал сердцебиение Дженны, измерил пульс, кровяное давление, осмотрел уши, горло — самые обычные вещи. Должно быть, результаты его устраивали, потому что он не переставал улыбаться.
Закончив осмотр, он отпустил медсестру и пригласил Дженну сесть напротив него за столом.
— «Давай немного поговорим», сказал он, открывая папку, которая, как предположила Дженна, и было ее дело. Дженна даже не стала сдерживать стон. Предыдущий врач интересовался только ее физическим состоянием. Это что-то новенькое.
— «Да вы уникум», пробормотала она.
Его, казалось бы, бесконечная улыбка, расширилась. — «Я врач, специализирующийся как на умственном, так и на физическом здоровье».
— «Умственно, со мной все в порядке», объявила Дженна, — «Я не сумасшедшая».
— «Не нужно быть сумасшедшим, чтобы извлечь выгоду из терапии», сказал доктор, — «Тебя послали сюда, в Дом Гармонии, потому что тебе необходимо проанализировать некоторые проблемы и решить их. А я считаю, нет лучшего способа, чтобы решить проблемы — это поговорить о них».