Теперь я Волан-де-Морт?
Шрифт:
Очнулся он уже у выхода из кладбища. Без палочки. Перед ним стоял этот парень, прикрытый множественными защитными чарами. Единственное — нос у того был сломан, хоть и уже вылечен. Это уже навсегда — Тёмная Магия не прощает ошибок.
— Ты бы ни за что не смог меня победить! Я просто вынужден был сражаться вполсилы, чтобы случайно не убить тебя, — выкрикнул Геллерт как оскорбление. Хотя это было глупо — он же лежал без защитных чар.
На него посмотрели с какой-то жалостливой улыбкой, с какой он обычно смотрит на
— Допустим, я тоже сражался вполсилы, — ответили ему.
Геллерт задумался. Возможно, этот парень почти столь же хорош, как и он. Возможно… У него получилось найти кого-то, кто сумеет воспринять его идеи… Или хотя бы будет спарринг-партнёр!
— Я Геллерт. Может быть, представишься? — поинтересовался он.
— Не вижу смысла представляться тому, кто без предупреждения использует Тёмную Магию. Ты бы мог убить меня. Или ещё кого-нибудь.
— Не мог! Я вижу грядущее! Я точно знал, что ты выживешь!
— Значит, это твой хитрый план — проиграть бой? Напасть без предупреждения, используя летальное заклинание, чтобы потом проиграть? Я потрясён твоей непостижимой логикой пророка. Но если ты правда видишь будущее — мне ни к чему тебе представляться.
Есть к чему! Я не вижу в обозримом будущем вариантов, где ты мне представляешься!
— Ты знаешь моё имя. Почему называешь меня местоимением? — уточнил Геллерт.
— Обычно я называю людей по фамилии, — ответили ему.
Почему-то это парень бесил его всё больше и больше. Если нет смысла драться, то он отомстит по-другому. Он заглянул в будущее… Этот недоумок не знает русского языка.
— Геллерт. Геллерт Любимый. Я здесь проездом. Извини за инцидент. А теперь верни мне палочку и я пошёл.
Ему вернули палочку, он отвернулся и пошел прочь. Можно было, конечно, аппарировать… Но он не собирался портить себе удовольствие.
Это такое удовольствие — быть пророком! Составлять планы, видеть их в голове, видеть их в видениях, а потом наблюдать, как они осуществляются на самом деле… Как люди живут без этого? В его мире, когда тебе стучат в дверь, не надо спрашивать: «Кто там?»
— Надеюсь мы никогда больше не увидимся, Любимый, — сказал парень.
Давясь смехом изнутри, но сохраняя невозмутимую внешность, Геллерт аппарировал прочь.
На следующий день. Дом Батильды.
— Тебе сильно здесь скучно? — спросила Батильда, глядя как Геллерт кидает в стенку трансфигурированный шарик, а потом ловит, когда тот отскакивает. Каждый раз шарик менял цвет и размер. Палочка Геллерта, естественно, была в кобуре.
— Разумеется, нет, — ответил Геллерт.
— Я пригласила гостя, чтобы тебе не было скучно.
— Ты самая добрая тётушка на свете!
Он всегда думал, что бешеные бабки — это большие деньги. Но теперь… Бешеные бабки — это Батильда Бэгшот. И пусть она не старая… Ещё одну такую он не выдержит!
— К нам зайдёт юноша, с которым
Это кто? Какой-то тупой сноб? Величие чистокровных? Или магглорождённый? Свобода. Равенство. Братство. Чтобы как во французской революции? Или полукровка? Который как бисексуал, а вернее — снеговик в аду? Меня не любят и там, и там… Ладно бы ещё женщину позвала, можно было бы играть в джентельмена — пропустить её вперёд, чтобы посмотреть, как она выглядит сзади!
Геллерт даже не стал портить себе настроение ещё больше, глядя в будущее и проверяя, насколько ужасно это будет.
— Про семью лучше при нём не упоминай. У него отец умер в Азкабане, после того как его посадили за пытки магглов. И про мать не упоминай — она умерла при невыясненных обстоятельствах. Неправильно сработавшее заклинание, бывает и такое. И с братом у него отношения не очень. С ним можно поговорить про учёбу и Дары Смерти, я же знаю, ты этим интересуешься.
Вероятно, всё-таки вариант один — безумный чистокровный сноб.
Батильда предусмотрела всё — даже то, что Геллерт попробует испариться. Поэтому сразу схватила его за руку и потащила к камину.
Пламя стало зелёным, и оттуда вышел… Тот недоумок, которому он сегодня ночью сломал на кладбище нос. Постулат об отсутствии у того мозгов немедленно подтвердился.
— Любимый? — первое что сказал гость, глядя на Геллерта.
— Мерлин мой, Альбус! Когда ты сломал нос! Давай я залечу, как надо! — раскудахталась Батильда, доставая палочку.
— Не нужно. Мне так идёт, — ответил тот. — Я теперь выгляжу более мужественным.
— Давайте я Вас представлю, — начала Батильда. — Это Альбус Дамблдор. Лучший выпускник Хогвартса за всё время. Не могу понять, почему он сидит дома, ему уже предлагали несколько перспективных мест, включая даже должность в Отделе Тайн. Наверное, перетрудился в школе и взял годик отпуска. Это Геллерт Грин-де-Вальд, лучший ученик Дурмстранга за всю историю. Должен был закончить школу, но его выгнали за…
— Дайте угадаю? — предложил Альбус. — За нападения на учеников и использование Тёмной Магии?
— Да, и ещё… Впрочем, неважно. Он, как и ты, интересуется Дарами Смерти. Я нашла новую рукопись, которая после обработки войдёт в мой учебник истории! И пусть она представляет только историческую ценность… Не желаете ли взглянуть?
Вскоре уже двое юношей читают то, что можно назвать вольным пересказом жизни Кадма Певерелла со слов какого-то его знакомого гоблина. Батильда ушла к подругам, а здесь уже разгорается полемика.
— Я говорю тебе — Бузинная Палочка должна быть самозаклинающейся! Должна! Иначе никак не объяснить то, что каждый её хозяин всех побеждал! Как можно побеждать, если ты — недоумок, что не может попасть в цель? Нужна самозаклинающаяся палочка! — кричал Геллерт.