Теплый шоколад на десерт
Шрифт:
Стараясь шагать, как можно тише, прошел в гостиную и опустился на диван. Пробежался взглядом, рассматривая окружающее его пространство, изученное до мелочей; прямо по курсу на уровне лица его взгляд уловил капельку света, отраженную от глазка видеокамеры. Приветственно помахал, зная, что на том конце связи, давно убраны все следы видеонаблюдения. В широкое окно, выходящее во внутренний дворик, из-за полуопущенных жалюзи проникал свет фонаря с соседней улицы. Узкие голубоватые полоски причудливо расчерчивали пол и стены, падали на лицо. Майкл поерзал на сиденье, ощущая неприятное беспокойство, порывисто вскочил, достал из кармана кожанки
«Этого не может быть,— думал он, разжигая в себе ненависть и гнев,— Где Джиллиан? — ухнувшее в желудок виски, ударило в голову, заставило ускориться ток крови, разлилось жаром по телу, внезапно Майкла прошиб пот, он судорожно сжал пальцы, так что они хрустнули,— Она с ним».
— Стерва,— хрипло выкрикнул он в пустоту дома,— Симпатичная, развратная стерва! Сладкая похотливая сучка,— прорычал он сквозь зубы, в бешенстве вертясь на месте.
Видение рожденное воспаленным сознанием оказалось слишком ярким и реалистичным — обнаженная Джиллиан, сидящая верхом на коленях у Лайтмана, с тихим смехом ерошит ему волосы, шарясь в расстегнутой ширинке лучшего в мире лжеца.
Майкл застучал зубами, как в лихорадке и выхватил из кармана телефон, набрал номер — механический голос робота ответил: «Абонент находится вне зоны действия сети». Замахнувшись, хотел швырнуть мобильник о стену, но ему с неимоверным усилием удалось удержать себя, не смотря, на накатывающее волнами возбуждение и гнев он мыслил достаточно трезво — разбитый телефон улика, которая моментально приведет к нему.
Неожиданно пришедшая в голову мысль отразилась на лице похабной улыбочкой. Майкл обошел весь дом, задергивая плотные шторы, так, чтобы не оказалось просветов, и пощелкал запорами на окнах, проверяя их надежность.
Спустился в гостиную, обвел взглядом комнату, для страховки опустил жалюзи. Чиркнул пальцем по столу, оставив четкий след на пыльной поверхности, секунду подумал и написал: «Привет родная, ты все еще не веришь? Я вернулся, милая Ли!»
Выхватил из хрустальной вазы букет, превратившийся в гербарий, с хрустом сжал его в кулаке, и легонько пнув пальцем, столкнул со стола опустевшую вазу. Она, упав на ковер, не разбилась, что еще больше взбесило Майкла. С яростью подфутболил ее, вогнав в стеклянную дверцу книжного шкафа подобно мячу в ворота. Разлетевшееся на осколки стекло брызнуло в лицо Майклу, он вовремя отвернулся, прикрывшись локтем. Мелкие частички запутались в волосах, что-то попало за шиворот, царапая кожу, Майкл не ощутил боли, лишь легкое неудобство. Тряхнул головой и повел плечами, гаденько хихикнул и потер ладони, набирая в легкие по-больше воздуха.
Затем он абсолютно бессмысленно и размеренно-плавно, как бы в замедленной съемке начал крушить все в доме. Не экспансивно, в приступе ярости бушующей натуры, а методично, беззвучно, почти призрачно — как будто разрушительное неистовство было обернуто в нежнейший бархат.
Он разбил рюмки и посуду, выгребая их из кухонных шкафов. Вспорол ножом для колки льда обивку кресел и дивана, разрывая ее на узкие ленты, с книжных полок скинул столь
Что—то жуткое было в этих беззвучных, медленных разрушительных движениях, напоминающих действия фантома. В широко раскрытых глазах застыло выражение боли, а с лица не сходила кривая улыбка, больше похожая на клоунскую гримасу.
Потом подошла очередь мебели. Майкл выламывал ножку за ножкой у стульев, опрокинул письменный стол, предварительно вытащил из него ящики и, рассыпав содержимое по полу, смял абажур у торшера, нежно стукнул бронзовой статуэткой по зеркалу, глядя, как его гладкая поверхность пошла трещинами, исказив его отражение, и через секунду со зловещим шорохом осыпалась ему под ноги. Майл словно пребывал в состояние сомнабулизма, только вздрагивал от случайного треска и хруста, единственных издаваемых звуков.
Когда осталась гореть лишь настольная лампа на тумбочке возле искромсанного дивана, а Майкла окружали только руины, и выбившийся, как внутренности из вспоротого живота, поролон, он неожиданно рухнул на колени, зарылся лицом в раскуроченное кресло, воткнул нож в ковер и тихонько завыл, содрогаясь в сухом плаче, заходясь от невыносимой боли.
Внезапно поднял голову, стирая с лица пыль и мелкий мусор, встряхнулся и расправил плечи. Встал на ноги и с ужасом огляделся, покачал головой, проверил целостность кожаных перчаток и, пошарив во внутреннем кармане кожанке, выудил тубу с лекарствами, отвинтил крышечку и отточенным до автоматизма жестом заглотил две таблетки, постоял несколько секунд, прислушиваясь к самому себе. Чудовище насытилось и мирно почивало, напоминая о своем присутствии тянущей болью в затылке.
Хлопнул по лбу ладонью, вжикнул молнией куртки, и двумя пальцами забрался в потайной кармашек, вытащил небольшой круглый предмет, тускло блеснувший золотом в рассеянном свете. Подбросил кругляшек в воздух, поймал, склонив голову, внимательно его рассмотрел и, опустив руку, разжал кулак. По полу запрыгала и закатилась под раскуроченный диван золотая пуговица с выбитыми на лицевой поверхности буквами «РК».
Расплылся в довольной и от этого жуткой улыбке.
— Ну и бардак! — возмущенно прошептал он.
Майкл терпеть не мог беспорядка и впадал в ярость при виде не опорожненной мусорной корзины или чьих-то следов на пыльной поверхности.
Вот и теперь, при виде этого хаоса, Майкла затрясло, как в лихорадке: отвращение, ярость, и какой—то необъяснимый темный ужас разом нахлынули на него, лишив привычного самообладания.
Закрыв лицо ладонями, ощущая, что уснувшее чудовище подняло голову, спотыкаясь о раскиданные обломки, быстро пересек гостиную, мощным ударом ноги вышиб заднюю дверь и вышел в ночную тишину крохотного дворика. Где-то завыла и забила тревогу сигнализация, оповещающая о взломе.
Собравшись с силами, вернулся и вбил костяшками пальцев несколько цифр на пульте. Все же Ли “умница”, что не замкнула охранную сигнализацию на круг.
Глубоко вздохнул, свежий ночной воздух и, не разбирая дороги ломанул через кусты на соседний участок, зная, что через несколько минут сюда примчатся копы, и долго будут гадать в чем дело, увидев запертую дверь парадного входа. Времени, чтобы исчезнуть с места преступления и раствориться в хмельной, бесшабашной обстановке бара был предостаточно.