Теплый шоколад на десерт
Шрифт:
Правда в последнем Джилл все же сомневалась.
Но факты приведенные Эмили ее заинтересовали и встревожили. Судя по всем приметам, Кэл снова пытался сунуть свой нос в какие-то тайные дела, за что был наказан. Скорее предупрежден.
И согласилась.
Кэл опустился на корточки, собираясь поднять мобильник, покачнулся и привалился плечом к кровати. На расстоянии вытянутой руки от лица Джиллиан оказалась его встрепанная макушка. Забавные вихры,как у не ладящего с расческой подростка, торчащие в разные стороны, умилили. А еще она обратила внимание, что за последние годы в шевелюре Кэла прибавилось много седых волос. И была несказанно рада, что они
– Ты стал совсем седой,- ласково произнесла она, ероша его волосы.
– Старею.
Кэл вглядывался в ее лицо, внимательно читая каждую эмоцию. Фостер выдохнула, ее губы сложились в улыбку, а в глазах зарождалось недоумение.
Их словно окатило ледяной водой, в воздухе повисла неловкость, поспешно разорвав зрительный контакт, Джилл смущенно прикрыла глаза, а Кэл сгреб мобильник и опустил во внутренний карман пиджака, с кряхтением поднялся на ноги, ощутив, как хрустнули натруженные за день позвонки, отдаваясь тянущей болью в плечо. Они с Фостер слишком увлеклись, позабыв о прочерченных однажды границах.
Оба испытали радость и облегчение, когда дверь в палату приоткрылась и в образовавшейся узкой щели показалась голова девушки-интерна
– Прощу прощения, что прерываю вас, но тут еще один посетитель и он не желает ничего слушать и ждать. Ой!
Девушка вместе с дверью въехала внутрь, и рядом с ней нарисовался молодой человек в строгом темно-сером костюме, и сером, но на тон светлее летнем пальто. В руке он держал черную кожаную папку.
Окинув палату хозяйским взглядом, продемонстрировал белоснежные зубы, широко улыбнувшись, словно пришел на пробы для съемок рекламы зубной пасты.
Кэл нахмурился, он был абсолютно уверен, что даже человек без специальной подготовки мог заметить отсутствие в этой яркой улыбке искренности. Хотя, вряд ли этот уверенный в своем превосходстве мужчина старалась выглядеть искренним. На его гладко выбритом лице сияли переливаясь всеми цветами радуги три ненавистные Кэлу буквы –ФБР.
– Мисс, не мешайтесь под ногами,- достаточно бесцеремонно он подвинул в сторону девушку, преградившую ему дорогу, и пружинящим шагом, поскрипывая подошвами начищенных до блеска туфель, пересек палату, замерев рядом с кроватью.
– Спецагент ФБР Луис Мартинес,- представился он, показав удостоверение,- мисс Фостер у меня есть к вам несколько вопросов.
Услышав недовольное хмыканье Кэла у себя за спиной, повернулся, бросил оценивающий взгляд и подарил очередную яркую, но лживую улыбку. Его карие, чуть навыкате глаза остались холодными и настороженными.- Вы что-то имеете против? Вы ее адвокат?
Кэл неопределенно фыркнул.
– Не обращайте внимания на его реплики,- попросила Джиллиан,- задавайте вопросы, я отвечу. На последнем слове ее голос едва заметно дрогнул, что вызвало кривую ухмылку Кэла. Но Джилл было безразлично его мнение. Она ожидала, что придется давать ответы и чем раньше это случится, тем быстрее она разберется в случившемся, а ее наконец-то оставят в покое.
– Отлично.
ФБРовец звучно расстегнул молнию на папке, достал миниатюрный диктофон. Оглянулся.
– Я запишу нашу беседу. Не возражаете?- Джиллиан кивнула, можно подумать ее согласие что-то значит. Женщина с беспричинным страхом следила за сильными руками мужчины, поросшими
Тем временем Луис Мартинес пододвинул к кровати стул, опустился на него, закидывая ногу на ногу. Покопался в папке и извлек пластиковый пакет для сохранения улик и театральным жестом, следя за выражением лица женщины, положил его на бедра Джиллиан так, что она была вынуждена приподняться и наклонить голову.
– Узнаете? Это ваше?
Приоткрыв от удивления рот, Джиллиан не моргая, смотрела на предмет, лежащий перед ней. Изящные дамские трусики с ручной вышивкой с прикрепленной к ним желтой бумажной биркой, испещренной цифрами. Предмет дамского белья был вещественной уликой. От неожиданности Фостер потеряла дар речи. Она думала, что разговор пойдет о пожаре, а не о женском белье. Отчего-то ее затошнило и, сглотнув густую слюну, она задала встречный вопрос:
– А где вы их нашли?
Мужчина довольно ухмыльнулся, женщина на больничной койке, по его мнению, явно была испугана. Она облизнула пересохшие губы, и едва дотронувшись кончиками пальцев до трусиков, резко отдернула руку. А ей всего лишь было больно. Джилл постоянно забывала, что не стоит сжимать обожженную ладонь. Впившийся взглядом в ее губы мужчина подумал что-то нехорошее, судя по тому, как дернулся его рот, и сузились глаза. Даже сбитая с толку неожиданными вопросами Фостер не потеряла способность читать по лицам.
– Так, значит, вы признаете, что они ваши?
– Да, были,- Джиллиан заглянула Луису в лицо, ее губы капризно изогнулись, совсем чуть-чуть, но, внимательно отслеживающий течение беседы Кэл заметил этот мимический жест и мысленно поаплодировал Фостер, она больше не защищалась, она пошла в наступление, используя свое женское обаяние.
Лайтман узнал трусики, что были надеты на мертвой женщине, хоть ему вчерашним вечером не удалось их рассмотреть, как следует. Мужчину беспокоило одно, почему ФБР связало их с Фостер. И решил пока побыть сторонним наблюдателем, не встревая в допрос. Этот Луис не знал кто он, и принял за адвоката Фостер, пусть пребывает в неведении, в противном случае наделенной властью мог его запросто выставить за дверь.
Кэл подавив желание вмешаться и, прикусил язык, внимательно наблюдал за Фостер и Луисом. От Лайтмана не ускользнул первоначальный испуг Джиллиан, но она быстро переборола его, а когда увидела трусики, была невероятно изумлена, но после первых заданных вопросов окончательно расслабилась и успокоилась. И к радости Кэла повела игру. Интересно знает ли этот латинский мачо, что эта миловидная женщина, внешне чуть испуганная и кажущаяся такой беззащитной и нежной, читает его эмоции, которые он тщательно скрывает, не подозревая, что они отражаются микромимикой на его холеном лице.
Даже сейчас без макияжа, с растрепанными, небрежно торчащими в разные стороны волосами, одетая в блеклую больничную рубашку, Фостер смогла завоевать внимание лощеного латиноса. Едва заметный взмах ресницами, мягкая улыбка, образовавшаяся вслед за ней крохотная ямочка на окрасившейся румянцем щеке, якобы случайно облизанные губы и Мартнес попался в расставленные сети. Фостер умела пользоваться своим обаянием, причем зачастую делала это неосознанно и с особой присущей лишь ей грацией, ненавязчиво полностью обезоруживала противника. А ведь Джилл могла и коготки выпускать, если считала нужным. И все с той же невероятной присущей лишь ей улыбкой.