Терем желаний
Шрифт:
– Нет.
– Хотела бы научиться? Последовала долгая пауза.
– Пробовала как-то, - наконец ответила она.
– И что? Не понравилось?
– В его голосе прозвучало удивление.
– Мои пробы ограничились сотней метров, а дальше... Подробности никак не относятся к вождению.
Бог мой, есть что-нибудь на свете, что не напоминало бы Маше о прошлом?!
– Я о машине, Маша, - оправдался Валера.
– Извини.
– Я понимаю, - устало ответила она.
– Когда-то хотела научиться, сейчас не имеет смысла.
И снова молчание, наполненное призраками
– Маша, хочешь эксперимент?
Она с немым вопросом повернулась к Валере.
– Положи на меня руку.
– Куда?
И покраснела.
– Попробуй найти безопасное место.
– Ему казалось, что такого нет, и поэтому он переложил выбор на Машу. А еще хотел, чтобы она сама дотронулась до него. Маша долго раздумывала. Валера уже потерял всякую надежду, когда легкая ладонь перекинулась через его плечо.
– Так?
– неуверенно спросила она.
– Спасибо!
– Валера склонил голову и щекой потерся о ее кисть. Он не мог поднять голову и вновь прижался к ее пальцам.
– Здорово. Как в самолете: трасса сбоку, и я выхожу на вираж.
Маша грустно усмехнулась и толкнула пальцем его щеку. Он повернул голову и, не отрывая взгляда от дороги, поцеловал подушечки ее пальцев. Сжав кулачок, она косточками погладила его лицо, потрепала волосы на затылке, затем причесала.
– Не останавливайся, - попросил Валера Машу и себя. Глаза смотрели на дорогу, а мозг едва справлялся с управлением машины. Валера чувствовал себя пилотом-новичком. Она опустила локоть на спинку водительского сиденья, пальцы двинулись к другой стороне лица.
Валера приготовился к новому "виражу", но ее ладонь остановила его, пальцы погладили подбородок, опустились на шею, обрисовали овал лица.
– Если вы продолжите, мисс, - предупредил Валера, - наш самолет остановится и... Черт!
Валера резко съехал на обочину и нажал на тормоз. Маша качнулась вперед и не успела спросить, в чем дело, как оказалась в его объятиях. Валера уткнулся лицом в ее волосы.
– Прости, родная!
– страстно шептал он.
– Я не хотел причинить тебе боль. Я забылся и не подумал, что говорю.
Прохладные пальцы щекотно прошлись по его шее.
– Графиня утопла, - медленно сказала она и после недолгого молчания добавила:
– Я ни о чем не жалею, Валера, просто не могу забыть так быстро.
Валера не знал, что ответить. Он думал и говорил об отце Маши, погибшем в авиакатастрофе, а Маша боролась с собственной болью. "Графиня утопла".
Как старомодно она выразилась. И Валера понял, что неверно приписывал девушке повышенную чувствительность. Маша не представляла - знала на собственном опыте, каково пришлось графине в замужестве и почему она решилась на отчаянный шаг. Валера и думать забыл о легенде, а для Маши она оказалась жизнью, трагически повторенной через много-много лет.
– Маша, можно я поцелую тебя?
– Это было утешение и сочувствие - все, что мог предложить сейчас Валера.
Она подняла голову.
– Ты очень хороший, Валера...
– Спрашивала она или
– С тобой нетрудно быть хорошим.
"Обманул!" - признался себе Валера. Он согласился бы стать праведником, но природные инстинкты громко противоречили такому решению.
– Тогда поехали, - сказала Маша, отодвигаясь к окну, и с мягкой настойчивостью убрала его руки с плеч.
В городе Валера сбавил скорость. Несмотря на поздний час и усталость Маши, ему не хотелось расставаться с ней. Еще раньше, в дороге, Валера предложил поужинать вдвоем в каком-нибудь ресторанчике; о своей квартире он не говорил знал, что Маша откажется. Она отказалась и от ресторана. Валере ничего не оставалось, как отвезти ее домой.
Машина затормозила у тротуара, дала задний ход, снова проехала вперед, выруливая для поворота, и только потом Валера заглушил мотор и повернулся к Маше, закинув руку на спинку ее сиденья.
– Я должна что-то сказать, кроме "до свидания"?
– предупредила традиционный вопрос девушка.
– Если хочешь, - улыбнулся в ответ Валера.
– Тогда ничего не скажу. Сегодня было достаточно признаний, правда?
Он так мечтал о ее поцелуе и не смел сказать об этом.
Валера пожал плечами. Странно, раньше он не испытывал грусти при расставании с женщинами. С Машей было иначе: каждый раз она уходит навсегда, и сознание того, что он знает, где ее найти (вопреки запретам Валера узнал ее адрес и радовался маленькой тайне, хранимой от Маши), не приносило облегчения.
– Я пойду.
– Маша открыла дверь, Валера схватил ее за руку.
– Маша!
Она удивленно-выжидающе смотрела на него.
– Маша, я буду хорошим.
Девушка догадывалась, что ее улыбке не хватает искренности, но она была чересчур опустошенной и уставшей, чтобы следить за собой.
– До свидания, Валера, - быстро сказала она и вышла из машины.
Как обычно, Валера проводил Машу взглядом до угла и не стал разворачивать машину. Обхватив пальцами рулевое колесо, Валера уперся в него подбородком.
Прощальный взгляд выразительных глаз был полон красноречия. Но что она не сумела высказать словами, что говорили ее глаза, Валера так и не понял. Маша осталась для него загадкой. Глупец! Он рассчитывал узнать ее, разделив с ней постель. Думал раскрыть, как матрешку, одну за другой вынимая на свет стороны ее натуры, чтобы в конце концов добраться до сути и понять, чем же эта девушка привлекла его, обратила все его мысли в одну цель, одно желание - быть с ней.
Валера добился своего. Мало того. Маша сама настойчиво помогала ему, поведав в сущности незнакомому мужчине о самом трудном, самом грязном периоде своей жизни, о котором и близкому человеку не скажешь. Внезапно Валера открыл еще одну черту Маши - воля. Какой сильной она должна быть, чтобы обнажить перед ним затаенные уголки души, признаться в своем малодушии и психической слабости. И Маша сделала это, хоть и понимала, что откровения могут и оттолкнуть - кому захочется связываться с сумасшедшей?
– заставить бежать, забыть о ее существовании. Понимала и все же рассказала. И стала еще непонятнее и загадочнее.