Терновая цепь
Шрифт:
– Есть и другие двери. Я знаю несколько. – Он расправил плечи. – Нам нужно собрать всех…
Томас, казалось, инстинктивно понял, кого Мэтью имеет в виду под словом «всех».
– Надо увести отсюда Корделию, пока ее не заметили Стражи, – сказал он.
– Мы с Корделией уходим, – ответил Мэтью. – Том, собери наших друзей, встретимся за углом, на Грейт-Колледж-стрит.
Томас с любопытством посмотрел на Мэтью, потом кивнул.
– И мы пойдем спасать Джеймса?
Корделия положила руку на эфес Кортаны.
– И мы пойдем спасать Джеймса.
В третий раз Ари поставила ногу на
– Ари, быстрее… идем со мной.
Девушка не стала задавать вопросов. Если Томас просил ее покинуть место сражения, значит, у него имелась на то веская причина. Пока они пробирались сквозь толпу людей и Стражей, которые размахивали оружием, прыгали вперед-назад, атаковали и отступали, уклонялись от посохов и чужих клинков, он крикнул ей, что Корделия, Мэтью и Люси вернулись, что у них появился план, как проникнуть в собор. Больше он ничего не успел сообщить, но радостного известия, что друзья вернулись – и что у них есть план, – было достаточно. Ари продолжала двигаться вперед.
Когда они покидали треугольный двор, появился еще один отряд Сумеречных охотников, однако у Ари не было времени задерживаться и искать знакомых. Они с Томасом повернули налево, обогнули здание и через некоторое время увидели остальных: Алистера, Корделию, Мэтью и Анну. Томас сразу устремился к Алистеру, который мог похвастаться немалым количеством синяков и ран – наносить исцеляющие руны было некогда. Они быстро поцеловались. Ари хотелось, в свою очередь, поцеловать Анну, но она решила подождать, заметив в глазах Анны воинственный блеск.
– Но зачем? – как раз говорила Корделия. Ари никогда не видела ее такой неопрятной: запыленные сапоги, исцарапанная броня, пыль и песок в багровых, как кровь, волосах. – Зачем, во имя всего святого, Велиалу устраивать эту нелепую коронацию?
– Согласна с тобой, – сказала Анна. – Никогда бы не подумала, что, появившись в Лондоне, он первым делом займется именно этим. Но Пирсу удалось заглянуть внутрь. Джеймс… то есть Велиал… затащил коронационное кресло на алтарь и прихватил с собой по крайней мере часть драгоценностей короны.
– А еще, – добавил Алистер, – у него там, по-видимому, архиепископ Кентерберийский.
– Он похитил архиепископа Кентерберийского? – ужаснулась Анна. Она не очень четко представляла себе, чем занимаются архиепископы, но была уверена, что похищение служителя церкви – это неслыханное святотатство.
– Хуже, – мрачно произнесла Анна. – Он заставил его восстать из мертвых. И поверьте мне, этот архиепископ умер очень, очень давно. Велиал приказал мертвецу провести обряд.
– Неужели это даст демону больше могущества? – спросил Томас. – Он станет сильнее после коронации? От него труднее будет избавиться?
– Наверняка, – сказал Алистер. – Но самое главное – это наш последний шанс. Только сейчас Корделия сможет приблизиться к нему, чтобы…
– Но она не сможет нанести ему смертельную рану, – вмешалась Анна прежде, чем Алистер успел произнести
Наступила ужасная тишина.
– Джеймс сказал Мэтью, что мне необходимо подойти к нему как можно ближе, – произнесла Корделия. – Я верю в него. Если это то, чего он от меня хочет…
– Джеймс готов пожертвовать собой, – тихо сказал Томас. – Мы все это понимаем. Но мы не можем… не можем лишиться еще одного…
Анна отвернулась.
К удивлению Ари, молчание нарушил Мэтью. Он стоял очень прямо, и Ари показалось, что он сильно изменился после Эдома. Он окончательно исхудал, выглядел изможденным, но дело было не только в этом. Свет, который и прежде горел в его глазах, стал иным.
– Джеймс не считает это жертвой, – сказал он. – Ему отвратительно такое существование – служить смертной оболочкой Велиала. Если другого выхода не будет, он примет смерть как избавление, я уверен в этом.
– Мэтью, – мягко произнесла Корделия.
– Ты же его парабатай, Мэт, – воскликнула Анна, сверкнув глазами. – Ты не можешь оправдывать его убийство.
– Нет, я не хочу, чтобы он умирал, – сказал Мэтью. – Я знаю, что, возможно, не переживу его. Но он попросил меня быть его голосом, когда Велиал отнимет у него тело. И я не могу нарушить данное обещание.
– Можно мне задать вопрос? – заговорил Алистер. – А ни у кого нет другого плана? В котором Велиал не уничтожает население Лондона, а вероятно, и всей Земли, и оставляет Джеймса в покое, после чего Джеймс может больше не опасаться за свою жизнь и здоровье? Потому что, если такой план есть, следует сказать об этом сейчас.
Последовала очередная тягостная пауза.
– Я люблю Джеймса, как родного брата, – сказал Томас, – но Мэт прав. Джеймс никогда не согласился бы на такую жизнь – чтобы Велиал контролировал каждое его движение, каждое слово. Это пытка.
– Джеймс велел передать мне, чтобы я верила в него, – произнесла Корделия, высоко подняв голову. Ее лицо выражало упрямство и решимость. – И я верю.
Анна кивнула.
– Хорошо. Тогда предлагаю такой план. Мы проведем Корделию в собор и постараемся устроить так, чтобы она смогла подойти к Велиалу вплотную. – Анна вытащила из-за пояса ангельский клинок, но не стала взывать к ангелу. – А теперь идите за мной. Поблизости есть дверь, которой мы можем воспользоваться.
И они пошли следом за Анной по Грейт-Колледж-стрит, узкой улице, вымощенной булыжником и застроенной с одной стороны старинными домами. Вдоль другой стороны тянулась высокая каменная стена аббатства, утыканная сверху металлическими остриями. Пройдя половину улицы, друзья обнаружили в стене нишу, а в нише – небольшую деревянную дверь. Ни засова, ни дверной ручки не было.
Анна несколько секунд рассматривала дверь, потом ударила по ней ногой; раздался треск, похожий на ружейный выстрел, и дверь распахнулась. Они очутились в просторном монастырском саду. Аккуратную лужайку окаймляли клумбы. Здесь никого не было. На лужайку выходили окна какого-то внушительного здания, очевидно, дортуара Вестминстерской школы. Ари подумала: интересно, что произошло с учениками школы? Может быть, они бродят сейчас по улицам с такими же тупыми, ничего не выражающими лицами, как и все остальные простые люди?