Терновая ведьма. Исгерд
Шрифт:
— Чтобы заменить его кольцом поменьше, украшающим палец. — Колкая синева во взгляде отражала больше, чем сумела бы выразить Изольда словами.
— Кстати, об этом, чудесная идея! — вклинился болотный король, с самого начала кидавший вожделенные взгляды на свой перстень. — Давно жажду вернуть пропажу.
Скатившись с соломы, он бочком подобрался к девушке и самонадеянно распластал пятерню.
— Человеческой колдунье от него мало проку, а мне — польза и отрада.
В сомнениях принцесса спрятала руку с кольцом за спину. Вверять волшебную вещицу Давену Сверру не хотелось, хотя перстень словно
«Но ведь можно даровать его новому владельцу!» — осенило Изольду. И, оглянувшись на Лотарэ, она объявила:
— Я откажусь от кольца при условии, что оно достанется ветрессе как свадебный подарок. А ты получишь…
Пришлось обшарить покои утопленниц, захламленные сомнительными украшениями, осколками глиняной посуды и прочей дребеденью, которая за долгие годы скопилась на дне болота. Наконец взор наткнулся на стальной кусок кольчуги, проржавевшей до рыжины.
— Вот это!
Безыскусное плохонькое колечко, годное лишь на то, чтобы защищать носителя от колющих ударов, послушно отделилось от лат. Сузив его одним нажимом, Изольда сунула побрякушку под нос жениху и царственно вскинула подбородок.
— Согласен?
Взбешенный ее дерзостью, болотный король скрежетнул зубами, но противиться не стал — слишком слаб был для этого. Вот избавится от оков тщедушного человеческого тела и расквитается с ведьмой за все!
— Давай сюда! — Грубая ручища схватила обломок кольчуги и сдавила его в кулаке.
— К слову, кольцо — не единственное мое требование относительно вашего брака… — Изольда вернулась к наряду ветрессы. — Хочу, чтобы перед свадьбой ты дал зарок, что будешь чтить Лотарэ как равную по силе и положению. Более того, у тебя не будет иных жен — живых или мертвых.
— Что? — взъершился болотник. — Ты рассудком тронулась, тьер-на-вьёр? Да я лучше пойду на корм слизням, чем назову жалкую подводницу ровней!
— Тогда позабудь о прежнем теле и готовься стать чьим-то ужином, — подытожила принцесса, с каменным лицом собирая букет из хищных пятнистых калл.
Лиловые с синевой цветы приволокли болотные девы по первому же велению Лотарэ. И по тому, как охотно они бросились на поиски, было понятно: подводницы принимают девушку за свою.
— Мне не указ ни Роза Ветров, ни Хёльмвинд, — грозилась колдунья, бережно сплетая длинные стебли в один. — Если не дождусь от тебя обещания, Давен Сверр, магии не бывать! Пусть пропадают пропадом ветряная цитадель с ее сокровищами и просьбы Вей Эрны. Через болотные владения я отправлюсь домой, навсегда оставив тебя гнить в одиночестве…
Тщась надеждой на то, что самоуправство девушки возмутит ее спутников, болотник беспомощно развернулся к ветру с Лютингом. Но ни у одного из них не добыл поддержки. Таальвен Валишер стоял столбом, согласный на все, что взбредет в голову его сумасбродной жене, верховный молчал не то чтобы одобрительно, но и без намерения вмешиваться.
— Да вы тут все пляшете под ее дудку! — сплюнул бывший король в сердцах. — Так и быть, я выполню указ ведьмы, но и она посулит мне кое-что взамен.
Принцесса оторвалась от букета, который старательно перематывала лентами и уставилась в сердитое
— Говори.
— После того как я сделаюсь собой и проведу тебя к башне, ты поклянешься навсегда убраться из моих болот. Никогда и ни при каких обстоятельствах нога тьер-на-вьёр больше не ступит в трясину, пусть рушатся небеса или чья-то жизнь зависит от этого! Не желаю лицезреть твою размалеванную терном физиономию в своих чертогах и, клянусь, утоплю любого, кто посмеет упомянуть твое имя!
Будто поправляя корону, Изольда дотронулась до шипастого обода на висках. Обостренное до предела чутье убеждало: Давен Сверр готов пожертвовать своим спасением, если сейчас она не склонится. Похоже, отделаться от колдуньи виделось ему больше удачей, чем пытаться ее погубить.
— Идет, — наконец прозвучало в напряженной тишине. — Но учти, болотный король, обидишь свою жену — и заверения мои тотчас потеряют силу. Я мигом узнаю, спущусь в самое сердце трясин, сровняю с илом стены твоего дома, а самого тебя уничтожу…
— По рукам. — Хмурый Давен Сверр выпятил нижнюю челюсть. — Давайте же покончим с болтовней, покуда я не умер от старости!
Беззвучно фыркнув, принцесса надломила ножку последнего цветка и вручила букет невесте.
— К сожалению, не слишком искусно. Но управляться с такими крупными бутонами мне еще не приходилось.
— Лучше и быть не может, — поблагодарила Лотарэ, прижимая лепестки к груди. — Жаль, конечно, что они не белые, но зато смотрятся не в пример ярче…
«Словно ядовитые языки, — мысленно согласилась терновая колдунья, — в самый раз для траурного шествия…»
И молча отерла липкий сок с перепачканных пальцев.
— Верно ли, что ты, Ветресса скалистых ущелий, добровольно берешь в мужья Давена Сверра?.. А ты, болотник, желаешь брака с Лотарэ?..
«Ну а ты, верховный северный владыка, по доброй ли воле толкаешь свою соплеменницу в топкую бездну, из которой ей никогда не выбраться? Или сводишь таким образом счеты с жестокой судьбой, что лишила тебя всего?..»
Вопрос безостановочно вертелся в голове, пока Хёльмвинд выслушивал свадебные обеты, благословлял новоиспеченную пару, предлагал в знак свершившегося надеть обручальные кольца.
Явь походила на сон — искаженный, горячечный, и охристый орнамент лишайников, испятнанный заплатками мхов на стенах входного зала, только добавлял ему химерности.
Вносили свою лепту и утопленницы в грязно-белых рубахах. То ли свет привлек их, то ли праздное любопытство, но за Лотарэ с болотником притащилась целая ватага. Те, что рвали для нее цветы, покрыли головы венками, словно дружки на настоящем празднике. Не хватало лишь музыки.
Хвала праветрам, плясок не предвиделось. Все закончилось скоро и не слишком торжественно. Завладев своим перстнем, Северная ветресса не колеблясь надела его и скромно прикрыла букетом. Во время ритуала она ограничилась коротеньким «да», заставившим Изольду подпрыгнуть, как на иголках.
Болотный король вместо клятвы буркнул «желаю» и чуть не выронил ржавое кольчужное колечко из неуклюжей лапищи.
«Не к добру, — безотчетно отметила терновая колдунья, запоздало насмехаясь над нелепой суеверностью. — Как будто брак с повелителем топей может сулить счастье!»