Терновый куст

Афраймович Ольга

^{14 апреля 1995}

Рана-1

В рыке рыси раненойНет нытья — житья осколок:Быть тебе украденной,Дольний твой недологПуть — вокруг да около,Пуще майся — пообтешут,Уж тебя потрогают,Уж тебя почешут,По рукам, да по глазамПрутья хлестче, да с оттяжкой,По следам — по полосамНе тебя, бродяжку, Прочитают

голосомСветлым, будто и нездешним…Что ж, кудрявым волосом,Жалобой потешнойУмилила — досыта?Рыка моего не слышно!Пропадет ведь пропадомМой осколок лишний.

^{5 июня 1995}

Рана-2

Живая — открытая рана,Живая — измученный бес,Глядящий отчаянно-странноИз тела, бескровного, бестелесного даже, немого,Беспомощного, все в обрезДано. Но живого, живого!Как мой кровоточащий бес.Живая — без сна и молитвы,Живая — за шаг до любви,Как будто грядущие битвыЗнакомы до боли — зови:Я нежностью все затопила,Я ровня, я злая осаТвоей ностальгии, я сила… Живая — за шаг до конца.

^{5 июня 1995}

* * *

Так осторожна, чтоб самойДо времени не пробудитьсяНе прикоснусь живой рукой:Сорваться — только опалиться.Так терпелива, чтоб самойДо времени не закружитьсяЕще не грежу высотой:Сорваться — только расшибиться.Так иронична, чтоб самимТерпением не возгордитьсяТомлюсь над родником сухим:Сорваться — только утолиться.Так невесома, чтобы мной,Нелегковесной, не прельститьсяМне узелок нести одной:Сорваться — только разлучиться.

^{16 июня 1995}

Другая

Случайные, нелепые словаЛепечутся вошедшими в немилость:Топор. Приговоренной, головаДолжна была скатиться.И скатилась. Но я-то до сих пор еще жива?Предсказанное впрок — осуществилосьА я-то до сих пор еще жива!Так дышится теперь, как отжилаТа женщина, терзаемая мноюПечальна, беззащитна и мила… —Земная ты, и я тебя не стоюТвой взгляд уже теряют зеркала,А я не пожалею, не прикроюКусками ткани мертвого стекла.Лукавить не посмею — не со злаНе прячу — потому, что замечаю,Что снова разбиваюсь пополам,И в новом отраженьи оживаетБесстрашна, горделива и светлаДругая. Я почти ее не знаю,И в новом отражении — светла.

^{18 июня 1995}

Дорожное

Лица не помню: разные черты,Как близишься, на свете проступают.Я вижу новый сон — в беспамятстве, как ты,И каждый предыдущий забываю.Избавленной от прошлого вполнеМерещится при соприкосновеньи:Две тени в пустоте, в дорожном полуснеНездешнее бездомное мгновенье.Тогда

иду, не ведая пути,Попутчика в лицо не узнавая,И новые слова хочу произнести,Но каждое до времени растает. Напомнишь ли: предчувствием бедыЕще вчера мне виделось сближенье?Но ты забыл мои вчерашние черты,Насмешливостью пряча удивленье.

^{21–22 июля 1995}

* * *

Из сна в другой — а снится, что проснулся,Запутались волокна тонкой пряжи,Забылся, заблудился, не вернулсяТвой ангел ничего тебе не скажет.Урывки сна — растерзанные клочья,Бессонница: на лбу и пальцах сажа…Ты можешь спать спокойно этой ночьюТвой ангел ничего тебе не скажет. Держите чутко ушки на макушке:Такие откровения — не лажа,Храните просветленных под подушкой…Но ангел ничего тебе не скажет.

^{Август 1995}

* * *

Тлели угли: последнимОжидала я утроЯ, покорная ветру,Разбросавшему кудри,Быть блаженной до стонаВ предвкушении смертиПочитала и знала,Что хожу не по тверди, Что моя оболочкаТак бессмысленно вскрытаВ неприкрытые щелиНе грешно, не сердитоСвищет мглистый мой ветерОн погубит беззлобноТело слабой улитки,Оголенной, ознобной.Это будет не больноВсе давно отболело,Я просила у ветра,Чтоб меня пожалели,Чтоб задули последнийУголек оголтелый,Я играла, шутилаИ его проглядела, И во сне прошептала:Этот — будет последним,А последнее утроБудет трепетно-летним,И во сне проходилаПо знакомой дорогеВсем чужая, хмельная:Ты, прохожий, не трогай,Я тебе не попутчик,Не судья и не благо,Хорошо, что ненужнойДогорела бумага…Он пришел, ураганныйЯ смеялась и пела(Уголечек последний,Как же я проглядела?) Он пришел, ураганныйЯ навстречу, дурная,Растопырила руки:Так, от края до края,Весь ли мною впитался?Или вынул из тела…Чтоб со мной он ни сделал,Знаю только — летела.Я летела, летела!Как сладки сновиденья,Если, жалости чуждой,Не страшиться паденья,Я себя не жалелаНевеликое делоОт такого разбиться,И летела, летела.