Terra Mirus. Тебе не кажется
Шрифт:
– Еще утром я бы не поверила в дочкины слова, но сейчас верю, – тихо сказала Илона. – Превращение из воробья в сокола меня ничуть не удивляет, потому что я сегодня видела сразу двух твоих земляков. Чешуйчатых таких, изрыгающих пар и пламя. Про ваш народ они тоже рассказывали. И про то, как вам всем плохо живется без наших мыслей и чтения сказок – тоже. А еще у меня одна подруга теперь дракон, а вторая – феечка. Говорят, луговая, не фейри и не пикси. Шут его знает, чем они различаются, я утром вообще об их существовании не подозревала. Но ты мне потом расскажешь, наверное?
В
– Наверное, мое семейство думает, что я тронулась умом, но мы же знаем с тобой, что это неправда. От кого ты прятался в виде воробья, от белобрысых, которых мы называем Великими и которые уничтожают на Земле всех ваших? И опасен ли ты для нас? Если да, поверь, хоть я и обычный человек и очень люблю животных, но сверну тебе шею в два счета, – Илона провела пальцами по мягким перьям. – Так что лучше не шути, а принимай вашу человеческую ипостась, или как там это у вас и драконов называется, и рассказывай нам всю правду. Здесь часы из осины, я думаю, столько дерева хватит, чтобы погасить энергию превращения. Тем более, тебе действительно нужна помощь. В теле сокола ты ее не получишь, мы не знаем, как лечить птиц. А вот человека, даже из сказочного мира, можем попытаться спасти…
Сокол не отвечал, только смотрел на нее круглыми глазами.
– Любовь моя, может, тебе бурьяна успокоительного заварить? – спросил ласковым голосом Рик, не сводя с жены глаз и пятясь при этом к двери. – Или водички со снотворными каплями? Попьешь, поспишь, в себя придешь…
Точно решил, что тронулась, поняла Илона. Неужели она ошиблась? И как теперь вообще рассказать домочадцам о произошедшем сегодня? Не поверят ведь.
И тут сокол повернул голову и из последних сил тяпнул ее клювом за палец.
– Ай! – взвизгнула Илона, разжимая руки. – Ты что делаешь, гаденыш, больно же!
Алиса ахнула и рванула с места, чтобы успеть поймать птицу.
Не успела.
Сокол ударился об пол, распластав крылья по старому паласу.
Тело его на несколько секунд затянуло туманной серой пеленой, которая резко увеличилась в размерах, а затем исчезла.
На полу, тяжело дыша, лежал молодой парень, почти мальчишка. Худой, темноволосый, в грязных и рваных лохмотьях, в которых с трудом угадывались штаны и нечто, отдаленно напоминающее рубаху-косоворотку.
– П-п-п-простите, – прохрипел он с трудом. – Иначе я бы не смог п-п-перекинуться самос-с-с-тоятельно, н-н-не хватило бы сил…
Алиса громко ахнула и тут же зажала себе рот. Хоть бы соседи ничего не услышали!
– Кто это? – голос Рика дрогнул от волнения.
Зато Илону внезапно попустило. Что бы не происходило вокруг, теперь она точно была в своей стихии и знала, что делать дальше.
– Я думаю, чуть позже он сам нам расскажет, как сможет нормально говорить, – ответила она, опускаясь перед парнем на колени. – А пока надо ему помочь, пока он того, крыльями прямо у нас в комнате не щелкнул. Господи, ребенок, что же ты грязный такой?
– Я н-н-не ребенок, – выдохнул парень
– Прости. Конечно же взрослый, – примирительно сказала Илона. Похоже, что, подростки во всех мирах и всех видов мало друг от друга отличались. – Ты встать-то сможешь? Надо в ванную, с тебя грязь кусками отваливается. И сдается мне, что ты хочешь согреться, у тебя зуб на зуб не попадает.
Сокол в человечьем обличии перевернулся и встал на четвереньки. Затем начал подниматься – и тут же едва не рухнул назад. Илона еле успела поднырнуть под него и завести висящую, как плеть, руку себе на плечо.
Кожа паренька была горячей, он мелко-мелко дрожал. С каждым вдохом в его груди что-то клокотало.
– Птенчик, а не воспаление ли легких у тебя? – озабоченно спросила Илона, подхватив его за талию. – Давай-ка, пошли мыться, если температура от горячей воды еще повысится, собьем. Прогреться тебе сейчас важнее. Рик, у нас антибиотики остались еще?
Муж молча кивнул, не сходя с места. Зато Алиса пулей бросилась из зала. Через несколько секунд в ванной послышался шум воды, льющейся из крана.
– Рик, я понимаю, каково тебе сейчас, у меня три часа назад было то же самое, – шепнула Илона, протаскивая гостя мимо ошалевшего супруга. – Считай, что сказки, которые мы в прошлой жизни читали и смотрели по телевизору, ожили. И пришли в натуральном, скажем так, виде свергать нынешнюю власть.
– Сказки, значит? – Рик наконец-то взял себя в руки. – Я правильно понимаю, что из-за этого «воробушка» нас теперь могут казнить?
Парень поднял голову и посмотрел на обоих измученным взглядом. Глаза у него были зелеными, длинные ресницы неряшливо слиплись от влаги.
– Ковыляй-ковыляй, – Илона аккуратно подтолкнула его в спину. – Тебе нужна помощь, и мы тебе в любом случае поможем.
И повернулась к мужу.
– Могут, конечно. За заначку лекарств тоже, и за ревакцинацию от кори, которую тебе делать через три месяца. И за то, что ребенка биологии и химии учим по нашим старым учебникам, а не по новым, где травка растет и кислород в воздухе появляется, потому что предкам так угодно. И за фотоаппарат твой дорогой, если бы нам чек на него не раздобыли с былых времен. И за сказки, которые Алисе на ночь рассказывали, когда она болела…
– Я понял, понял, – Рик выставил ладони вперед. Было видно, что он расстроился и смутился. – Честное слово, я не трус, просто… Это все так неожиданно. Давай, помогу!
Он подхватил парня с другой стороны, и вдвоем они оттащили его в ванную комнату.
Ванна была уже наполовину наполнена горячей водой. Хоть в этом повезло. Обычно летом ее отключали регулярно. Алиса успела вылить в воду остатки Илониного шампуня, и теперь по поверхности расползалась огромная шапка пушистой пены. Но Илона даже не стала ругаться, хотя стоил он неприличных денег, которые производители нещадно драли с клиентов – за натуральные масла и отвары трав в составе.