Террариум черепах
Шрифт:
– Нет, - уверенно отвечает Лера. - Андрей не Георгий,
и уж точно не Макс.
– Любишь его?
– Я не знаю. Рано об этом говорить. Пока я просто
счастлива.
Лерка расплывается в улыбке. Глядя на её счастливое
лицо, я тоже улыбаюсь. Это уже не та Лера, которую
я видела пред собой до её отъезда. В её взгляде нет
усталости и скуки, а в движениях нет напряжённости.
Она не бросается в омут с головой, как то было с
Гошей,
Обыкновенная. Счастливая. Просто Лера.
Мы стоим на улице и болтаем. Миша с мамой
стоят поодаль, о чём-то говорят. Ждём, пока водитель
разберётся с двигателем автобуса, чтобы поехать на
набережную. Я смотрю на автобус. Он белый с двумя
тёмно-синими горизонтальными полосками. Мне нравится.
Перевожу взгляд на Ирку. Она говорит о чём-то с
Биологом. Отсюда мне неслышно. Судя по её несчастному
лицу, рассказывает о беременности. Вижу шок на лице
Грачёва. Он что-то быстро ей говорит. Та отвечает. Они
ругаются. Ирка чуть не плачет. Биолог что-то раздражённо
говорит, разворачивается и уходит.
– Прости, Лер, я сейчас, - бормочу я и иду к Ире.
Она с трудом сдерживается, чтобы не расплакаться. Я
вдруг ощущаю привычный прилив «наплевать». Смотрю на
неё и ничего не чувствую. Даже рада, что больше
никогда её не увижу. Это конец. Иркина жизнь покатилась
под откос. Ну и чёрт с ней.
– Ань, что мне теперь делать? - бубнит она.
Я пожимаю плечами.
– Если будешь рожать, - говорю я совершенно
бесстрастным голосом, - постарайся сделать так, чтобы
никто не узнал, что это ребёнок Грачёва. Ну а если
вдруг захочешь не ломать ничьи жизни, делай аборт.
– Аня…
– Больше ничем не могу помочь.
Может, я бесчувственная дрянь, но мне плевать и на
это.
Макс с Верой собачатся за углом. Когда я подхожу
к ним, Вера, крикнув «Пошёл к чёрту», разворачивается
и уходит, не обращая на меня никакого внимания.
Они расстались. Уверена.
– Макс, сигарета есть? - спрашиваю.
Он кивает и достаёт из кармана брюк пачку Winston,
зажигалку и берёт из пачки одну сигарету и протягивает
мне. Я засовываю её в рот, и Макс прикуривает мне.
Затем убирает пачку и зажигалку обратно в карман.
– Верка кинула тебя?
– Увы, - с притворной досадой отвечает он.
– Как жаль…
– Оно и к лучшему.
– Думаю, да.
– Ты вроде бросила, - напоминает он.
– Начала, бросила - какая разница. - Я усмехаюсь. -
Решила отпраздновать, что не беременна.
– Ну и сука же ты, Леонова, - беззлобно произносит
он.
– Не без этого.
– Как ни странно, я даже скучаю по этому.
– По чему?
– По тебе. По тому времени, когда мы были просто
друзьями.
– Да… я тоже.
– Тогда давай всё заново.
– То есть?
– Привет. Меня зовут Макс. А тебя? - Он протягивает
мне руку.
Я усмехаюсь и пожимаю её.
– Аня.
– Красивое имя.
– Да. В переводе означает «благодать».
– Будем друзьями?
– Да. Будем. - Я посылаю ему улыбку.
– Так-то лучше.
Я осматриваюсь и вижу Беллу. Увидев за углом меня,
она идёт сюда.
– Извиняюсь, - бормочу я и подхожу к ней.
– Привет, - говорит. - Как выпускной?
Я невесело смеюсь.
– Нормально. Ты что-то хотела?
Она достаёт из маленькой чёрной сумочки листок
бумаги, сложенный вдвое, и протягивает мне.
– Володя передал через Олега.
Я разворачиваю лист бумаги. Это рисунок. И на
нём я, сидящая в большом цветастом кресле в гостиной, напоминающей гостиную в доме моей покойной бабушки.
Именно так я описывала её, когда рассказывала Володе.
Надо же, он запомнил. Но если бы только это! Самое
странное то, что я вся окружена черепашками. Черепаха
на коленях, черепахи на журнальном столике, черепаха
на верхушке спинки кресла. Несколько черепах на полу.
Ну ни черта себе!
Я переворачиваю листок. На обороте краткая надпись:
«Удачного следования плану. Люблю тебя. Художник.» На
глаза наворачиваются слёзы.
– Он уехал, - произносит Изабелла, и я вздрагиваю,
поднимаю голову.
– Куда?
– Я не знаю, - пожимает плечами она. - Он рассказал
это Олегу, но куда собирался, не сказал.
Я докуриваю свою последнюю сигарету и кидаю её
на асфальт, затаптываю подошвой дорогой обуви. Я в
задумчивости потираю лоб. Сворачиваю листок и убираю
в сумочку. Достаю оттуда телефон, купленный недавно
мамой за отлично сданные экзамены. В длиннющем платье
и на каблуках, я наугад иду по другую сторону от здания,
там, где никого нет, чтобы не наткнуться на маму, в
сторону выхода со школьного двора, пока набираю номер
Художника. Он отвечает через три гудка.
– Аня.
– Где ты?
– Ещё на набережной.
– Ты приедешь за мной? Уедем вместе. Прямо сейчас.