Террариум черепах
Шрифт:
А вот Белле нравится. Она что-то говорит, ни на секунду
не прерываясь, но я её не слушаю. Мне не интересно. У
меня кукла. Папа купил мне её сегодня. Я даже не
просила, но он подошёл к тётеньке-кассирше и купил её.
Потом спросил, нравится ли мне кукла. Кукла мне
нравится. Она красивая. Очень. Её зелёное платьишко
ярко переливается в свете солнца, а белые волосы
блестят, как новогодние снежинки. Папа сказал, что её
платьишко
Вообще-то, я не очень люблю куклы. Но эта мне
нравится. Она ведь красивая. Её серые глазки смешно
закрываются, когда я ложу её на спину. Папа сказал,
что её глаза цветом, как у меня.
– Беллочка, поставь безе на стол, - говорит мамочка
и даёт Белле большую тарелку с чем-то розовым и
круглым. От него идёт резкий сладкий запах.
Белла берёт у мамочки большую тарелку. Я смотрю
на руки мамочки. Её ногти накрашены розовым. Она
всегда красит ногти розовым, когда лето. Когда осень -
красным, когда зима - блестящим, а когда весна -
сиреневым. Мне нравится, как блестят мамочкины ногти.
– Энни, ты будешь безе? - спрашивает мама.
Я пытаюсь повторить странное слово «безе», и Белла
смеётся.
– Бе-зе, - повторяет она по слогам.
Я не люблю Беллу. Но мамочка очень любит Беллу.
Поэтому я не могу говорить, что её не люблю. Мне
нравятся волосы Беллы. Папа сказал, что они у неё
рыжие. Я тогда спросила, какие у меня, и он сказал,
что русые. Мне не нравятся мои волосы. У Беллы
волосы красивее.
Я беру большое розовое «бе-зе» и откусываю кусочек.
Невкусно. Я морщусь и кладу «бе-зе» обратно.
– Мам, ей не нравится, - говорит Белла. Потом
понижает голос и добавляет: - Плебейские у тебя
замашки.
Я не знаю, что значит «пли-бейские». Папа никогда
не говорил мне такого слова. Я смотрю на Беллу. Она
красивая. Но я её не люблю. Мамочка любит её больше
меня.
Я беру свою куклу и убегаю в комнату. Мы с
Беллой живём в одной комнате. Но у Беллы больше
места. Это нечестно. Я ставлю свою куколку на свою
кровать и ложусь рядышком. Поглаживаю её белые
волосы.
Просыпаюсь в шесть утра. Надо же, с чего бы
меня стали посещать воспоминания во снах? Из-за того,
что Белла вчера сказала? Кстати, куклу она тогда
выкинула в помойку во дворе. Я долго плакала,
искала. А потом Белла сказала, что выкинула её к
чертям собачьим. И рассмеялась. А я снова заплакала.
Мама её тогда даже не наругала. Вокруг одни предатели.
Встаю
мешками под глазами появились мешки под мешками.
Красавица. Я быстро чищу зубы, убираю волосы в хвост,
надеваю первую попавшуюся юбку, так как джинсы
выбросила ещё вчера, натягиваю свитер, беру сумку, тихо
пробираюсь в коридор, чтобы никого не разбудить, обуваю
кеды, так как ботинки выбросила ещё вчера, и осеннюю
куртку, так как зимнюю выбросила ещё вчера. Полседьмого
утра. Я сбегаю из дома. Как трусливая дура.
У нас новый учитель биологии. Кирилл Алексеевич
Грачёв, двадцать семь лет, рост примерно метра два,
волосы тёмные, глаза светлые. Симпатичный. Смог поразить
всех на первом же уроке.
Мы тогда зашли в класс перед уроком и увидели
картину маслом: биолог сидит на стуле, положив ноги
на учительский стол, читает какую-то книгу и курит
в форточку. Ладно, мы тогда не особо-то и удивились,
к таким учителям нам не привыкать. Чего стоит одна
Арина Викторовна. Расселись по местам, загалдели, перемена
же. Биолог даже внимания не обратил. Прозвенел звонок.
У новоиспечённого учителя никаких эмоций. Спокойно
докурил, захлопнул книгу, убрал ноги со стола. Что-то
быстро настрочил на доске своим красивым почерком и
громогласно произнёс:
– Золотое правило: звенит звонок - все затыкаются.
Все заткнулись. Только Нине Игоревой хоть бы хны:
– Ну вы же не заткнулись.
Дура. Ду-ра.
– Как фамилия? - пробасил Биолог.
– Игорева. Нина.
– Послушай меня, Игорева Нина. Я встал сегодня в
семь утра, несмотря на жуткий опохмел, пришёл в эту
чёртову школу, полную деградирующих детей вроде тебя,
потому как восемь лет назад по глупости своей пошёл
учиться на биофак. И всё только для того, чтобы
хозяйка моей съёмной квартиры не выгнала меня на
улицу. И тут появляешься ты в своих шмотках из
секонд-хенда, шлюховатым макияжем и шутками на уровне
приматов. Только за одно это я имею право проклянуть
свою чёртову жизнь, или хотя бы вышвырнуть тебя
на хрен из этого кабинета и запретить посещать мои
уроки. Что было по биологии?
– «Пять».
– Будет «три». Кивни, если поняла.
Нина кивнула.
– Девочки, по-моему, я влюбилась, - прошептала Ирка
с задней парты.
Более никто выказывать норов на уроках биологии и
химии не решался.