Территория сердца
Шрифт:
Я ухмыльнулась — возможно завтра ею придется воспользоваться — отцу баня всегда помогала снять похмелье.
Наконец, около двух ночи, я услышала, как подъехала машина. Сердце забилось быстрее. Я подошла к окну и посмотрела вниз — да, это был он. Александр выбрался из машины сам, хотя его заметно покачивало. Некоторое время он стоял на ветру, словно собираясь с мыслями или давая себе возможность немного протрезветь, а затем направился ко входу в здание.
Я облегчённо вздохнула, чувствуя, как моё внутреннее напряжение понемногу
Александр спустился к завтраку поздно, но я уже была к этому готова. Он сел напротив меня, выглядел совсем не так, как обычно: бледный, почти зеленоватый от усталости, с глубокими морщинками боли на лбу. Видно было, что ночь для него была тяжёлой. Он даже не поднимал на меня глаз, казалось, всё, на что у него хватало сил, — это просто сидеть и дышать.
Ни слова не говоря, я поставила перед ним стакан с растворённым лекарством. Он взглянул на него с подозрением, затем посмотрел на меня, но всё ещё не произнес ни слова.
— Пей, — спокойно сказала я, решительно, но без упрёка в голосе.
— Что это, Лучик? — его голос прозвучал хрипло, с оттенком вины. Он опустил глаза, явно чувствуя себя неловко.
— Саш, — я мягко коснулась его небритой щеки, ощущая под пальцами щетину, — просто пей, без разговоров. Тебе станет легче.
Александр посмотрел на меня с удивлением, словно не веря, что я сама касаюсь его. В его глазах мелькнуло что-то мягкое, почти уязвимое. Он на мгновение замер, а затем медленно потерся щекой о мою руку, словно этот короткий момент нежности давал ему необходимую поддержку.
Не сказав ни слова, он взял стакан и залпом выпил содержимое, послушно выполняя мою просьбу.
— Прости, мышонок, я сегодня вряд ли лучшая компания для тебя…. — и снова в голосе прозвучала вина и сожаление.
— Саша, — я чуть прищурила глаза, — если ты хочешь, чтобы я относилась к тебе не как к начальнику или отцу — перестань и во мне видеть маленького ребенка. Если ты считаешь, что я не в курсе, что такое похмелье — ты сильно ошибаешься. Я с детства с мужчинами, не забыл? Охотники, рыболовы, туристы придурошные, а часто и припадочные…. Да я и сама… студенческие годы-то никто не отменял. Так что перестань, пожалуйста. Сейчас станет лучше, после чего пойдешь в сауну, я распорядилась ее включить и она готова. Через час будет готова солянка, а тебе уже полегчает — сразу поешь. И в кровать после этого — надо выспаться. Понял меня?
Саша смотрел на меня, откровенно растерянный и удивленный таким тоном. Он явно не ожидал услышать от меня подобные слова, и некоторое время просто молчал, раздумывая над ответом. Его рот открылся, но тут же закрылся снова, и я увидела, как он пытается осмыслить услышанное.
— Ну что, не привык к такому, да? — усмехнулась я, чувствуя лёгкое внутреннее удовлетворение от своей твёрдости. — Саш, мне не нужна нянька, если что. Я прекрасно проведу этот день и сама. Но сначала реанимирую тебя.
Саша
— Знаешь, мыша, — его голос прозвучал хрипло, но уже с лёгкой иронией, — мне, наверное, надо было напиться значительно раньше.
Я рассмеялась, услышав в его тоне шутливую нотку.
— О, смотрю, тебе уже лучше, раз голос прорезался, — поддела я его, чувствуя, как напряжение постепенно спадает. — Так, сейчас принесу бульон, а потом марш в сауну. Один. Я потом схожу.
— А я то уж размечтался…. — пробормотал он.
— Вот как размечтался, так и смечтаешься обратно, — отрезала я, забирая у девушки официантки заказанный бульон с яйцом. — Ешь давай.
Саша, явно приходя в себя, усмехнулся и, уже с более живым взглядом, поднял брови.
— А как же… лекция о вреде алкоголя? — спросил он, с лёгким вызовом в голосе, словно проверяя, как далеко может зайти в этой теме.
Я усмехнулась в ответ, невольно вспомнив своё детство и юность, и прежде чем успела остановить себя, начала делиться воспоминаниями:
— Кто, я? Лекцию тебе читать? — хмыкнула я. — Я брагу на морошке попробовала в 13 лет. Убойная штука, скажу тебе. Первый раз серьёзно напилась в 16, да так, что думала — не выживу. Про университетские годы вообще молчу, там хватало случаев. Сейчас, конечно, почти не пью, но, знаешь, три недели назад с Владом… — я вдруг поняла, что начинаю болтать лишнее и быстро добавила: — Он не пил, не напрягайся, он меня контролировал.
Саша прищурился, очевидно развеселившись:
— А казалась такой паинькой, прям правильная девочка. И Влад, зараза такая, ничего мне не рассказывал. Тебе с ним легко, да, мыша?
— Да, очень. Если не считать того случая, когда…. Но после этого мы стали друзьями.
— Ты его любишь? — вдруг в лоб спросил Саша и его лицо стало почти каменным.
Этот вопрос застал меня врасплох. Я почувствовала, как замерла, пытаясь осознать, что же скрывается за этим прямым и жёстким вопросом. Ответ всплыл в голове почти сразу, но, глядя на Сашу, я поняла, что этот момент требует полной откровенности. А еще черт внутри меня так и подначивал подразнить, отомстить за все то смущение, которое он вызывал у меня. Но в этот раз я черта заткнула — не стала играть с огнем.
— Люблю, — все-таки не удержалась. — И он меня любит. Только не так, как ты думаешь. Мы похожи, Саш, он и я. У нас примерно один возраст, схожие взгляды, даже одиноки мы похоже. Мы нашли друг в друге то, чего обоим недоставало: умение слушать и рассказывать. Он ночует в своем кошачьем домике почти каждую неделю… но он и пальцем меня не касался.
Я посмотрела на Сашу, отметив, как его лицо снова начало возвращаться к нормальному выражению, напряжение медленно уходило. В глубине его глаз мелькнула искра облегчения, хотя он по-прежнему оставался серьёзным.