Территория заблуждений

Добелли Рольф

Вывод: в своих действиях всегда исходите из того, что общество не будет разделять ваш взгляд на вещи. Более того, помните, инакомыслие — это не идиотизм. Будьте в первую очередь скептичными по отношению к себе и лишь потом — к другим. [56]

Почему вы всегда были правы

Фальсификация истории

Уинстон Смит — слабый, склонный к раздумьям 39-летний сотрудник Министерства правды. Его работа — вносить изменения в старые газетные статьи и документы, доводя их до актуального уровня знаний. Его работа важна. Ревизия прошлого создает иллюзию абсолютной непогрешимости правительства и помогает ему таким образом сохранить абсолютную власть.

Такое искажение истории, каким оно представлено в романе классика Джорджа Оруэлла «1984», — обычное дело. Как бы жутко это ни прозвучало, но и в вашей голове работает такой же маленький Уинстон. Более того: если в романе Оруэлла он работает по принуждению и в конце концов восстает против господствующего порядка, то в вашей голове он действует с максимальной отдачей и в полнейшей гармонии с вашими целями и желаниями. Он исправляет ваши воспоминания с такой легкостью и изяществом, что вы вовсе этого не замечаете. Спокойно и уверенно маленький Уинстон устраняет ваши старые ошибочные суждения. И теперь вы уверены: вы всегда были правы.

56

См. 10: Gilovich, Thomas; Griffin, Dale; Kahneman, Daniel: Heuristics and Biases: The Psychology of Intuitive Judgment, Cambridge UP 2002: 642.

Пример с рекламными щитами:

59. Ross, L.; Greene, D.; House, P. The False Consensus Effect: An egocentric bias in social perception and attribution processes. Journal of Personality and Social Psychology, No. 13, 1977: 279–301.

Этот эффект сопряжен с другими ментальными ошибками. Так availability bias (переоценка данных) приводит к эффекту ложного согласия. Кто продумывает вопрос, тот легко предвидит последствия. Он ошибочно полагает, что другие с такой же легкостью могут предвидеть развитие событий.

Incentive bias также влияет на эффект ложного согласия. Тот, кто хочет убедительно защищать что-то, скорее будет уговаривать себя, что многие (или даже большинство) разделяют его убеждение — и что он не столкнется с непониманием.

Эффект ложного согласия в философии обозначают также термином «наивный реализм»: люди убеждены в том, что их точка зрения продуманна и что те, кто не разделяет ее, по зрелом размышлении и благодаря широте своего ума дойдут до осознания ее правильности.

60. Bauman, Kathleen P.; Geher, Glenn. We think you agree: The detrimental impact of the false consensus effect on behavior. Current Psychology, No. 21 (4), 2002: 293–318.

В 1973 году американский политолог Грегори Маркус попросил три тысячи человек выразить свое отношение к спорным политическим положениям (например, легализация наркотиков) по шкале оценки от «полностью разделяю» до «категорически против». Десять лет спустя он вновь повторил этот эксперимент в группе тех же самых людей. Тематика не изменилась, но на этот раз он просил участников указать, каковы были их взгляды десять лет назад. Результат: ответы в колонке «что вы думали десять лет назад» были практически идентичны современным представлениям и в значительной степени отличались от фактических ответов версии 1973 года.

Бессознательно подгоняя свои прошлые точки зрения под наши сегодняшние представления, мы избегаем неприятных моментов, когда вдруг осознаем, что в чем-то ошибались. Приятная стратегия, ведь не важно, насколько мы с годами укрепились в своих заблуждениях: признавать ошибки — одно из самых эмоционально сложных заданий. Поразительно. Вообще-то нам следовало бы издавать крик радости всякий раз, когда нам станет ясно, что мы ошибались. Ведь, в конце концов, именно в этот момент мы избавляемся от ошибочной точки зрения и тем самым делаем шаг вперед. Но мы устроены иначе.

Неужели нет воспоминаний, которые бы аккуратно сохранились в нашей памяти? Вы уверены, что можете точно вспомнить, где именно были 11 сентября 2001 года, где сидели или стояли, когда услышали о террористическом акте в Нью-Йорке? Вы точно знаете, с кем вы в ту минуту разговаривали и какие чувства при этом испытывали. Ваши воспоминания об 11 сентября исключительно живо и в подробностях преподносят вам картины того дня. Психологи называют их вспышками воспоминаний (англ. flashbulb memories), или вспышками памяти, безошибочными, как фотография.

Заблуждение. Вспышки памяти так же ошибочны, как и «обычные» воспоминания. Они — результат реконструкции. Ульрик Найссер [57] протестировал вспышки памяти. На следующий день после взрыва космического шаттла Challenger в 1986 году он попросил студентов подробно описать свои впечатления в форме небольшого эссе. Два года спустя он опросил их вновь. Меньше чем в 7 % случаев вторые сочинения совпали с первыми. В 50 % случаев ошибочными были две трети текста эссе и в 25 % — полное несовпадение ни с одной из подробностей того дня. Найссер предложил одной студентке посмотреть ее прежнее сочинение, содержание которого не совпало с ее воспоминаниями. «Я знаю, это все мой почерк, но едва ли я могла такое написать». Остается вопрос, почему вспышки памяти кажутся столь правдоподобными. Пока это неизвестно.

57

Американский психолог, член Национальной академии наук США. Преподавал в университетах Брандейса, Корнелла и Эмори. Лауреат премий Гуггенхайма и Слоуна. Автор одной из наиболее влиятельных работ в области когнитивной психологии с одноименным названием (1967). Прим. ред.

Вывод: воспоминания

о моменте первой встречи с вашим спутником жизни ярко вспыхивают в вашем сознании. Но вам стоит понимать, что половина из них не всегда соответствует действительности. Нашей памяти свойственно ошибаться, что применимо и к ярким вспышкам воспоминаний. Последствия могут быть безобидными, а могут — и роковыми. Подумайте о показаниях очевидцев или фотороботах для идентификации преступника. Было бы халатностью доверять им без дополнительного расследования, даже если свидетель безапелляционно утверждает, что он, несомненно, узнает преступника. [58]

58

О Грегори Маркусе читай в книге: Schulz, Kathryn: Being Wrong, Ecco 2010: 185.

О Flashbulb Memory: там же, с.17–73.

В 1902 году профессор криминологии Берлинского университета Франц фон Лист отметил, что даже лучшие свидетели в ходе дачи показаний перед судом по меньшей мере четвертую часть информации предоставляют в виде ложных фактов. Там же. с. 223.

Почему вы отождествляете себя со своей футбольной командой

Внутригрупповая и внегрупповая предвзятость

Однажды зимним воскресным днем, когда я был маленьким мальчиком, наша семья собралась перед телевизором. Транслировали лыжные гонки. Мои родители хотели, чтобы все лыжники со швейцарским крестом вышли из гонки победителями, а еще им хотелось, чтобы и я проникся их настроением. Но я не разделял их волнения. Во-первых, зачем съезжать с горы на каких-то двух деревянных досках? Почему бы им, например, не допрыгать до вершины горы на одной ноге, жонглируя тремя бильярдными шарами, и каждые сто метров не бросать обычные еловые шишки как можно дальше? Во-вторых, разница в сотую долю секунды — разве это отрыв? Здравый смысл подсказывает: если результаты на финише практически одинаковые, значит, все бежали одинаково быстро. В-третьих, почему я должен непременно отождествлять себя со швейцарской командой. У меня там родственников нет. Я ни с кем из них не знаком. Мне неизвестно, что они читают, о чем думают. И раз уж я жил в нескольких метрах от швейцарской границы, отчего бы мне тогда не болеть за другую команду? Итак, возникает вопрос: является ли отождествление себя с командой, расой, предприятием, страной и т. д. ментальной ошибкой?

Как и любая модель поведения, групповая идентификация формировалась в процессе тысячелетней эволюции. Поначалу принадлежность к группе была жизненно необходима, исключение из нее означало верную гибель. Предоставленный самому себе, человек едва ли был в состоянии добывать достаточное пропитание или защищаться от нападений. Кроме того, обычно индивид проигрывает группе.

Когда отдельные люди начинали объединяться в группы, остальные были вынуждены делать то же самое. Кто этого не делал, не имел места не только в группе, но и в человеческом генофонде в целом. Поэтому ничего удивительного, что мы существа групповые. Все наши предки были такими.

Психология изучила разнообразные групповые эффекты, подпадающие под понятие внутригрупповой и внегрупповой предвзятости (англ. in-group/out-group bias).

Во-первых, группы могли формироваться на основе малозначимых, часто даже тривиальных критериев. В спорте достаточно случайного совпадения мест рождения, в экономической среде — принадлежности к тому или иному предприятию. Британский психолог Генри Тайфель [59] разделил людей, незнакомых между собой, на группы, подбросив монетку. Затем членам одной из групп он сказал, что с этого момента они становятся приверженцами определенного художественного стиля, о котором они прежде ничего не знали. Результат оказался поразительным: несмотря на то, что a) люди были незнакомы между собой, б) их распределение по группам носило случайный характер, в) они ничего не смыслили в искусстве — члены одной группы находили друг друга однозначно более приятными, нежели членов другой группы.

59

Автор теории социальной идентичности. Прим. ред.

Во-вторых, люди вне своей группы кажутся более однородными, чем они есть на самом деле. Это называется искажением внегрупповой однородности (англ. out-group homogeneity bias). Именно на этом искажении выстраиваются стереотипы и предрассудки. Вы не обратили внимания на то, что в научно-фантастических фильмах только у землян есть разные культуры, а у инопланетян — нет?

В-третьих, поскольку часто группы формируются на основе общих ценностей, то члены группы получают непропорционально большую поддержку своих взглядов. Подобное искажение таит в себе опасность, особенно если речь идет о предприятии. Именно в этом скрыта причина знаменитой процессуальной слепоты [60] .

60

Безоговорочное, слепое следование привычным способам действия, поведения. Прим. ред.